Необыкновенное обыкновенное чудо. О любви - Абгарян Наринэ Юрьевна. Страница 6
– У вас тут на вывеске ошибка. Должно быть написано не «разлюбивших», а «тех, кого разлюбили»… – заявила она не совсем уверенно старенькому швейцару.
Тот принял ее шубу, улыбаясь:
– Нет-нет! Дело не в том, что вас разлюбили и бросили, а в том, что вы, вы САМИ разлюбили. Улавливаете разницу, дорогая Матильда?
– Чушь! – фыркнула она. – И откуда вы знаете, как меня зовут?
– Так на вас же, простите, написано!
И вправду, на стареньком свитере светились яркие буквы. Матильда прочла свое имя.
– Проходите, проходите! Вас давно ждут!
– Меня?
– Именно вас! Без вас просто отказываются начинать!
Швейцар легонько подтолкнул ее к дубовой двери с позолоченной надписью «Конференц-зал». Блестящая ручка с радостью поддалась. В битком набитом зале сидели мужчины и женщины всех возрастов, одетые весьма странно. На одних – деловые костюмы и рабочие комбинезоны, на других – домашние тренировочные штаны или вовсе халаты. И у каждого на спине или на груди – имя: Дарья Петровна, Анна, Семен Викторович, Олечка, Жорик…
– Садитесь скорее! Мы ждем! – попросил со сцены импозантного вида мужчина в костюме белее летних облаков.
– Но тут же мест нет!
– Шутите! Для вас, милочка, всегда найдется местечко! Ну-ка, потеснитесь, сердечные!
Народ потеснился, Матильда села между Семеном Викторовичем и Жориком.
– Итак, все в сборе! Мы начинаем. Сердечные мои! Всем вам давно стало понятно, что так больше продолжаться не может! Ну не может… человек без любви! Так уж он устроен, таким его создал Господь. – Мужчина воздел руки к небу и одарил всех теплейшей улыбкой. Улыбался Семен Викторович, лыбился Жорик, Матильда и сама улыбнулась, тая от наступившего наконец покоя. – Но так уж произошло, что вас разлюбили, бросили. Случилась с вами такая неприятность. А вы сразу спасовали… – Семен Викторович вздохнул.
– Опустились, озлобились. Некоторые даже за бутылку взялись…
В наступившей тишине громко икнул Жорик.
– Ну нельзя так, нельзя! – Выступавший погрозил в зал изящным пальцем. – Вы ведь созданы по образу и подобию Его! Вы ДОЛЖНЫ источать любовь и радость на земле! ДОЛЖНЫ любить всех и все вселенской любовью! И, поверьте, ваше чувство вернется к вам во сто крат!
Жорик толкнул Матильду локтем:
– Клево!
– А кто это?
– Амур!
– Так он же вроде маленький, голый и с крылышками!
– Вырос, постарел, – объяснила сидящая по другую сторону Семена Викторовича дама в халате. – Взрослому голышом неприлично, вот костюм и выдали, а крыльев под костюмом не видать!
– Тише вы, мешаете! – зашикали на них со всех сторон.
Амур продолжил:
– Очнитесь! Неужели вы всего лишь Его ошибка?! Но у Него не бывает ошибок! Значит, произошедшее с вами несчастье задумано. Оно необходимо вам для вашего же блага, для вашего духовного роста. Вот вы, к примеру, Семен Викторович, выросли бы так, если бы ваша жена не сбежала от вас к молоденькому художнику? Написали бы свое знаменитое полотно, которое выпрашивают сейчас парижские галереи?! А? Выросли бы?
– Нет! – крикнул вскочивший сосед.
А вокруг подхватили:
– Нет! Куда ему! Хрена бы он написал, а не полотно!
– Вот! – обрадовался Амур. – Значит, эта потеря была просто необходима! А вы, Матильда? Ну-ка, встаньте!
Матильда встала.
– Три месяца рыдаете как безумная! Так почему бы вам не взять перо, бумагу и не сочинить нечто гениальное, бессмертное – статью, очерк или даже роман?
Матильда удивилась: «А действительно, почему?»
– Мир уже ждет вас, он предвкушает… Пути Господни неисповедимы. Откуда вы знаете, что Он вам уготовил?! Вот вы сейчас мне скажете, что в свои тридцать шесть да с ребенком вы никому уже не нужны?!
– Скажу! – осмелела Матильда.
– Не смешите меня! – Амур рассерженно взмахнул руками. – Да сотни мужчин с радостью примут вас и вашего ребенка! Примете?! – крикнул он в зал.
– Примем! Примем! Еще как! – с готовностью отозвалось множество мужских голосов.
– Слышите?! Садитесь, и пусть вам будет стыдно! Сердечные, не будьте эгоистами, порадуйтесь же за тех, кого вы любили раньше. Им хорошо! Прочувствуйте эту радость!
Откуда-то из-под потолка полилась музыка. Золотистый теплый свет охватил присутствующих.
– Закройте глаза! Пусть вселенская любовь заполнит ту пустоту, что образовалась в ваших душах… Откажитесь от привязанности. Отпустите своих бывших возлюбленных и откройтесь для новых…
Матильда уже не слушала, засыпая, сладко покачиваясь из стороны в сторону.
– Эй! Очнитесь! Пора! – тряханул ее за плечо Семен Викторович.
– Куда еще? – недовольно зевнула Матильда.
– Вперед, к своей второй половине!
Народ толкался у дверей. Молодые люди и девушки в одеяниях небесного цвета со списками в руках распределяли публику: «Вам в сектор А… Фамилия? Кабинет 28. А ваша?» Матильда потолкалась вместе со всеми и послушно отправилась в зал, который назывался почему-то «сектором А». Люди, находившиеся в секторе А, были, несомненно, людьми творческими. Небрежная, но изысканная одежда, одухотворенность на лицах. Милая девушка ходила по залу, записывая на руке у каждого номер фосфоресцирующей краской. У Матильды оказался номер 33.
– А что с нами будут делать? – обеспокоенно повернулась она к стоящей рядом очаровательной старушке в льняной хламиде.
– Нам помогут найти вторые половинки! – обнадежила старушка. – Мы сами не справились, растерялись. У нас не хватит ни сил, ни мужества на поиски. Теперь нам помогут, и мы обязательно будем счастливы. Вы, милочка, не волнуйтесь!
Но Матильда разволновалась, представляя, каким же образом ей помогут. И почему-то ей расхотелось быть счастливой. В это время старушка ринулась в первые ряды, потому что в зал вошел Амур:
– Итак! Поздравляю. Очень скоро вы будете счастливы и влюблены!
– А как?!
– И где гарантии? – послышалось из толпы.
– Вот, девушка вам сейчас все объяснит. А я, простите, не в голосе. Трудно с вами, земными, говорить приходится, не привык я…
Девушка поднялась на небольшой подиум:
– Только не волнуйтесь! Все пройдет замечательно и легко, в три этапа. Каждый получит таблетку, которая избавит его от прежних привязанностей. Вы наконец обретете душевный покой. Затем будет проведен сеанс божественной терапии. Вы настроитесь на волну вселенской любви. А потом отправитесь домой, в течение непродолжительного времени встретите своего избранника или избранницу и обязательно влюбитесь!
– А как мы узнаем, что это именно он или она?
– Не бойтесь! Обязательно узнаете, почувствуете! И пусть вас не смущает ни возраст, ни социальный статус возлюбленных. Это будет именно тот человек, который предназначен судьбой, уготован Богом, тут уж кто во что верит!
Народ оживился, выстраиваясь в очередь, и Матильда машинально встала, сжала в руке выданную серебристую пилюлю. Во второй руке из ниоткуда возник пластиковый стаканчик с голубой жидкостью. Люди вокруг поспешно глотали таблетки, запивая их из таких же стаканчиков. Матильда не торопилась: «Интересно, а где же лук и стрелы и почему пилюля? Вот, значит, оно лежит на ладони, мое счастье, моя судьба. И очень скоро я встречу любимого. Какой он, кто он? Может, вон тот молодой человек с длинными волосами до плеч, который улыбается напротив? Нет, пожалуй, слишком молод…» А слишком молодой человек тем временем подмигнул ей и проглотил таблетку. Мотя вспомнила мужчину из кафе, мужа в эластичных трусах и плюшевых мишек… Сунула таблетку в карман джинсов и под шумок улизнула из сектора А.
– Куда это вы? Что-то рановато! – Швейцар сурово глянул поверх очков. – Одну минутку. Я сейчас выдам шубку, только позвоню куда следует… – Он лихорадочно набирал номер на старинном телефонном аппарате.
– Не надо шубы… Я так!
Матильда не помнила, как выскочила из «приюта», как побежала по туманной улице, расталкивая прохожих. Не помнила, как добралась до квартиры, и только дома почувствовала, что дико замерзла. Стуча зубами и обнимая Камикадзе, еле дождалась, пока в ванну наберется горячая вода. Наконец она оттаяла, разомлела в зеленоватой пене, отгоняя от себя всякие мысли, не давая им нарушать дремоту. Сквозь сон услышала, как надрывается телефон. «Не пойду! – лениво решила она, но потом подумала: – А вдруг я кому-то нужна? Вон как переживают!» Выскочив из ванной, подбежала, схватила трубку.