Одна грешная ночь - Робинс Сари. Страница 7

– Генеральный прокурор не посмел бы арестовать Диллона, не имея бесспорных доказательств, – пробормотал Рассел.

Она окинула его пронзительным взглядом:

– Чепуха!

– Где был Диллон прошлой ночью?

– Даже думать об этом не смей.

– Дэгвуд наверняка знает что-то такое, о чем мы понятия не имеем. Что-то ужасное.

Ей тоже известно кое-что ужасное. Черт возьми! Но это помогло бы спасти Диллона.

– А что, если это правда? – воскликнул Рассел. – Что, если мы совсем не знаем Диллона и идеализируем его?

– Послушай меня, Рассел. Твой брат никого не убивал. Он самый добрый и благородный из всех, кого я знаю. Он не способен на убийство и все остальное, что здесь наговорил Дэгвуд. Пусть хоть десять викариев поклянутся на Библии, что он виновен. Мне наплевать. Я все равно не поверю.

Рассел нахмурился и избегал ее взгляда.

Она приподняла его лицо за подбородок и заглянула в глаза:

– Когда прочтешь заголовки в газетах или услышишь гнусные сплетни, помни: Диллон никого не убивал.

– Твоя преданность достойна восхищения.

Рассел поднялся.

– Это не преданность, Рассел. Это здравый смысл.

Он уставился в окно.

– Молю Бога, чтобы мы все сохранили такую же стойкость, – сказал он и после минутной паузы спросил: – Может быть, пойти в клуб предупредить Диллона?

– Нет. Мы ничего не сможем сделать. Поговори с отцом. Он решит, как поступить.

– А как насчет тебя?

Она не верила в совпадения, считая, что действовать, основываясь на них, значит обречь дело на провал.

– Пойду поговорю с человеком, способным провести расследование.

Глава 3

Ладони Лилиан под лайковыми перчатками вспотели, пока она поднималась по лестнице городского дома на Джирард-сквер, 15. Она собиралась увидеть человека, о котором грезила почти год, и была в ужасе при мысли о том, что, взглянув на нее, он сразу все поймет.

Усилием воли Лилиан преодолела страх. Она пришла сюда по делу величайшей важности, и у нее нет времени на всякие глупости. К тому же не исключено, что он вообще ее забыл.

Ее лакей Гиллман открыл дверь, и петли протестующе заскрипели. Лилиан судорожно сглотнула, вошла в коридор на последней площадке лестницы и оглянулась. Здесь было четыре двери. Без вывесок. В какую войти? Пахло плесенью и дешевыми свечами.

– Может быть, сюда, миледи? – спросил Гиллман, указав на первую дверь.

Она кивнула и распахнула ее.

– Нет, здесь какой-то склад.

Комната была заставлена чемоданами и коробками.

На пороге следующей двери появилась пышная женщина лет тридцати в выцветшем синем платье. Она смотрела на посетителей с нескрываемым любопытством.

– Добро пожаловать, миледи. Вам требуются услуги самого опытного детектива в королевстве?

Гиллман закрыл за собой дверь складского помещения.

– Это детективное агентство мистера Редфорда? – спросила Лилиан, шагнув вперед.

– Да, миледи. Пожалуйста, входите.

Лилиан последовала за женщиной в душный, скромно обставленный офис с одинокой секретаршей, сидевшей на единственном деревянном стуле. Рядом стояло вытертое кресло. Агентство мистера Редфорда никак не соответствовало се представлениям.

– Я мисс Мэйбл Бринк, помощница мистера Редфорда. Сама не веду расследований, просто помогаю здесь, в офисе.

У нее было доброе лицо с глубокими морщинками, веером расходящимися от уголков припухших глаз. Должно быть, оттого, что она часто и много улыбалась. Но улыбка ее казалась какой-то робкой и неуверенной.

Она указала на потертое кресло:

– Садитесь, пожалуйста.

Лилиан села. Ее верный лакей устроился у двери.

– Не угодно ли чаю, миледи?

– Нет, благодарю вас. Я здесь по важному делу. Могу я поговорить с мистером Редфордом? Он здесь?

– Скоро будет. – Она наморщила лоб и прикусила губу, будто пыталась сдержать эмоции. – Он в Андерсен-Холле.

– В сиротском приюте?

– Это, можно сказать, наш родной дом.

Из газет Лилиан знала, что Редфорд – сирота. Нижняя губа женщины задрожала. Лилиан огляделась в поисках кого-нибудь, кто мог бы помочь женщине, но в комнате были только Лилиан и ее лакей.

Лилиан протянула ей носовой платок.

– Вам нехорошо?

– Благодарю вас, – пробормотала женщина и, взяв платок, прижала его к глазам. – Простите меня. Обычно я не даю воли слезам, но время сейчас тяжелое.

– Понимаю.

– Я так счастлива, что у меня есть Ник.

Мисс Бринк вернула Лилиан ее промокший платок.

– Прошу меня простить за то, что испортила ваш хорошенький платочек.

– Пусть он останется у вас.

Лилиан не заметила обручального кольца на ее пальце. И гадала, ограничивается ли мисс Бринк помощью в офисе или есть более тесная связь между мистером Редфордом и его помощницей. У женщины были красивые карие глаза и пышная грудь. А некоторые мужчины предпочитают пышногрудых женщин. Но это ее не касается.

– Мистер Редфорд надолго ушел?

– Он в сиротском приюте, там умер директор. – Она шумно вздохнула.

Лилиан запаниковала.

– Мистер Редфорд занят каким-то делом?

– Не гневайтесь, миледи. Вы можете его нанять. По правде говоря, работа будет для него благословением. Он сам не свой из-за смерти Данна, как и все мы. Но он особенно тяжело переживает смерть Данна.

Лилиан почувствовала облегчение.

– Данн? – Имя показалось ей знакомым. – Мистер Урия Данн, директор сиротского приюта?

– Он самый, да упокоит Господь его благородную душу. Его убили.

– Убили?

Лилиан выпрямилась. Убийства превратились в своего рода эпидемию.

– Ужасный день, не правда ли, миледи? Человека убили за то, что он пытался помочь несчастному.

– А что случилось?

Ее руки сжались в кулаки.

– Это Конрад Форкс. Чертов вор и нищий. – Женщина раскраснелась. – Ах, прошу простить мне брань, миледи. Дело в том, что наш Данн никому не мог отказать в помощи, даже последнему мерзавцу. В благодарность его убили.

– Убийцу поймали с поличным?

– Совершенно верно. Он был весь в крови, как мясник. И украл часы Данна.

– Какой ужас! – содрогнулась Лилиан. – Надеюсь, изверга взяли под стражу?

– Но что будет с детьми? И с Андерсен-Холлом? Даже мы здесь зависели от Данна. А бедный Ник… Она шумно вздохнула. – Ник и Данн были ближе, чем отец с сыном. Иногда это даже вызывало недовольство сына Данна, Маркуса.

– Хватит, Мэйбл, – послышался звучный баритон.

У Лилиан по спине побежали мурашки. Она поднялась. Сердце бешено забилось, рванувшись к горлу.

Он возник в дверях, вовсе не похожий на Аполлона, каким он ей представлялся в лунном сезте. Теперь она отчетливо видела, что он состоит из углов и темной мрачной силы. Даже глаза, прежде сверкавшие золотым светом, казались холодными. Перемена была разительной. Возможно, это лунный свет сыграл с ней шутку, или ей вообще все это приснилось?

Под его жгучим взглядом Лилиан залилась румянцем. Он хоть и выглядел иначе, но действовал на нее так же, как и в ту ночь. У нее перехватило дыхание, жар разлился по телу горячей волной.

– Леди Джейнос. – Он кивнул ей.

Лилиан буквально лишилась дара речи.

– Это леди Джейнос? – воскликнула Мэйбл, вставая. – Та самая леди, из-за которой весь высший свет стоит на ушах?

– Прекрати, Мэйбл, – одернул ее Редфорд и обратился к Лилиан: – Не будет ли вам угодно пройти сюда, леди? – Он жестом указал на соседнюю комнату.

Она последовала за ним, кожей ощущая его присутствие.

Комната оказалась безупречно чистой. Главное место в ней занимали большой письменный стол, стул и два дивана, обитые коричневой кожей, стоявшие один против другого. Этот идеальный порядок помог ей восстановить пошатнувшееся душевное равновесие.

Вместо того чтобы усесться за письменный стол, он пригласил ее присесть на диван, а сам опустился на другой.

– Добро пожаловать в мое скромное агентство.