Оружие в его руках 2 (СИ) - "Osolio". Страница 12

— Что вы сделали с моим отцом?

— Я думал, его жизнь тебя мало волнует.

— Он — мой отец!

— И человек, который продал тебя нам. — Равнодушно парировал Луи. Бросив на меня короткий взгляд, он продолжил. — Мой отец просто дал ему работу. Разве ты не заметила, что у твоих родителей совсем нет денег?

— Твой отец — монстр! — Выплюнула я, вспоминая шрамы на моей спине. Оставленные этим мужчиной. — Неужели нельзя было оставить его в покое? Мало он выместил всю злость на мне за неудачи моего отца?

— Мой отец, может быть, и монстр. Но он просто учил тебя манерам.

— Учил манерам? — Я перестала видеть. Глаза заплыли пеленой. — Остановись! Когда машина остановилась, я стала расстёгивать свою рубашку. Луи нахмурился.

— Что ты делаешь?

— А сейчас покажу тебе, каким манерам меня учил твой отец.

— Этому он тебя точно не учил! — Гаркнул он.

Продолжая раздеваться, я повернулась к нему спиной, открывая вид на красные зажившие рубцы. Я слышала учащенное дыхание мужчины и прикосновение его горячих пальцев к моей коже. Дрожь пробила мое тело, и я тут же накинула рубашку на плечи.

Повернувшись к нему, я посмотрела в его глаза и сказала:

— Это все произошло по вине твоего отца, но причиной его таких действий стала неудала моего отца. Я еще не искупила свою вину за него?

Луи молча завел мотор и поехал в сторону дома. Подъехав к дому, он высадил меня, а сам уехал в неизвестном направлении.

Я уже ложилась спать, когда телефон требовательно зазвонил. На экране показалось фото мужа. Я сбросила его звонок и легла в постель. Но телефон не прекращал трезвонить и на четвертый раз я все-таки сняла трубку.

— Какого черта я должен искать тебя?!

— Не поняла. Я дома.

— Я уже знаю. — Кричал в трубку мужчина. — Мой брат в стельку пьяный сейчас об этом сказал.

— Ты только это хотел узнать?

— Завтра я прилетаю в Милан. Клуб процветает, несмотря на недавнее открытие, работу из офиса я возьму с собой. Я не спущу с тебя глаз.

— И как в твоем присутствии я сближусь с твоим братом?

На той стороне трубки послышалось долгое мычание, протяжный вздох — мужчина раздумывал свой план действий. В конечном итоге, он заговорил:

— Ладно, твоя взяла. Я поеду к отцу. Пущу там корни. Что ты сегодня узнала?

Я рассказала мужу про деловой разговор с теми мужчинам-мафиози. Рассказала про поставки наркотиков и его производство. Рассказала все, о чем знала.

— Так, если ты присутствуешь на его совещаниях, то вскоре ты узнаешь ещё больше. Держи меня в курсе. Совсем скоро будет твой выход.

— Что мне нужно будет делать?

— Узнаешь. — С этими словами он положил трубку.

Я выключила свет, исходящий от ночника, и закрыла глаза. Сон не шел. Ворочаясь, как уж на сковородке, я думала о Луи. После нашего не столь приятного разговора, он уехал куда-то и напился. Чувствовал вину?

Я представляла его одного, хотя прекрасно понимала, что он не один. С ним рядом всегда его верные псы. Я была уверена, что он в своем клубе, заперся у себя в кабинете и пьет в одиночестве. Но тоска и нежелание оставлять его одного не давали мне покоя. В этот момент мне хотелось быть рядом с ним, хотелось сказать, что он не виноват в моих шрамах на теле.

Я спешно собралась и вышла из дома, целенаправленно идя в сторону клуба «Росси». Не знаю, почему я думала, что мужчина именно там. Я чувствовала, что именно в этом месте я могла отыскать своего искусителя.

Так и вышло. Я нашла Луиджи в своем кабинете. Дверь была отперта, а он уже изрядно пьяный развалился на своем кресле и совсем не замечал моего присутствия. Он смотрел на картину, висевшую на стене, и что-то бормотал. На картине был изображен особняк. Черный, как глаза его брата, острые шпили торчали, возвышая его и придавая величественности. Вместе с представлением о власти жильцов этого дома, была открытая угроза.

— Ты учил меня доверять разуму. Быть жестоким. — Он опустил голову. — Но я не могу быть жестоким к невиновным людям. Не могу причинить столько боли тем, кто не причастен к твоим неудачам.

Я тихонько подкралась к Луи. Обняла его за плечи и положила свой подбородок на его макушку. От него пахло спиртным, пахло его парфюмом. Я вдохнула глубже этот запах, и произнесла то, что так хотела оставить при себе.

— Я помню этот запах. Четыре года назад, впервые почувствовала его, будучи без сознания. Это был единственный раз, когда я чувствовала себя в безопасности. И вот сейчас это происходит снова.

Мужчина обнял мои руки, мирно покоящиеся на его плечах, нежно поглаживая мою кожу. Он все так же смотрел на картину.

— Но с нами ты не в безопасности.

— Если рядом ты и твой брат, мне нечего бояться. — Низкое рычание заставило меня вздрогнуть, но его руки, держащие меня, не отпускали.

— Он не любит тебя, Андреа. — Произнес Луи и крепче сжал меня. Я усмехнулась.

— Почему ты так думаешь?

— Я это знаю.

Я обошла кресло, села на корточки перед уставшим мужчиной, заставляя его посмотреть мне в глаза. Он улыбнулся, касаясь моего лица пальцами. В его глазах читалась нежность, вперемешку с грустью. Прикосновения его были едва ощутимыми.

— Расскажи мне, почему ты так думаешь?

Он долго смотрел в мои глаза. В его голове метались мысли, а губы тое дело приоткрывались и закрывались снова. В итоге, он заставил меня подняться, встал сам с кресла и крепко обнял.

— Я просто хочу в это верить. — Он зарылся в мои волосы. Я закрыла глаза и утонула в нем. — Ты ведь его не любишь.

— Ты не прав. — Отпрянула я. — Я люблю Стефано.

Луи еще крепче сжал меня в своих объятиях. В нем горела злость из-за сказанных мною слов. Россини рычал, стискивал меня, пытаясь утонуть во мне, но все еще оставался на плоту.

— Нет. — В его голосе слышался гнев. — Нет!

— Пойдем домой, Луи. Уже слишком поздно. Твоя жена наверняка волнуется. Мужчина сделал два шага назад и рассмеялся. Он снова плюхнулся в кресло, продолжая заливаться смехом.

— Моя жена волнуется?

— Что я такого сказала?

Вместо ответа, он позвал Уго и приказал отвезти нас домой. На мои вопросы он не ответил, а я продолжала допытываться. Приехав домой, он проводил меня до дверей моей комнаты и ушел. Я не стала проходить к себе, а проследила за Луи. Мужчина не вернулся к жене — он пошел в гостиную. Лег на диван и уснул.

Я накрыла его пледом.

— Ты же знаешь, что я от тебя не отстану. Завтра ты мне выложишь все.

— Спрашивай сейчас. — Подал сонный голос мужчина, и я улыбнулась. — Завтра я тебе точно ничего не расскажу.

— Что ж, — я поправила его плед и села к его ногам. — Рассказывай.

— Если ты будешь так далеко, ты ничего не услышишь. — Он распахнул плед. — Я буду говорить тихо, чтобы никто не услышал.

— Предлагаешь мне лечь с тобой? А если твоя жена увидит?

— Можешь не ложится. Но тогда ты никогда не узнаешь, почему твой брат тебя не любит.

Если Луиджи намекает на то, что Стефано гей? Тогда все пропало!

— Хорошо. Твоя взяла.

Я легла рядом с Луи. Он крепко обнял меня, прижимая крепче к себе. Он не торопился рассказывать. Мне было так приятно быть с ним рядом, но я не могла забыть о Стефано.

— Ну, я рядом. Рассказывай давай, почему мой муж меня не любит.

Он откинул мои волосы, оголяя мою шею. Его дыхание обжигало, сбивало с толку.

— Твой муж часто приезжал сюда без тебя. — Начал свой рассказ Луиджи, касаясь подушечками пальцев моей шеи, тем самым рассеивая внимание. — Как-то раз, я вернулся домой раньше обычного. Я услышал их разговор, а после странные звуки. Я зашел в нашу спальню и увидел, как мой брат лежал на кровати. Его руки были связаны веревками и прикованы к изголовью. А на нем скакала моя жена. — Он коснулся губами моей шеи, и я почувствовала, как место, где только что оставил свой поцелуй мужчина пылало огнем. — Они не заметили меня. Я вышел из комнаты, а на утро сделал вид, что ничего не было.

— Тебе было больно?