Балтийские комбинаторы (СИ) - Буланов Константин Николаевич. Страница 38

Тем временем на обстреливаемом «Донцом» головном эсминце не стал переть напролом мимо столь зубастого противника и, отвернув право на борт, сумели сделать солидную петлю, чтобы выйти в атаку на отставшие от своих охранников транспорты. Полдюжины 120-мм орудий, бивших с бортов двух «Эльпидифоров», конечно, смогли его изрядно покорежить на сближении, но никак не пустить на дно. Зато с «Муавенет-и-Миллие» успешно торпедировали один из этих многогранных кораблей, и столь сильно повредили артиллерийским огнем второй, что его капитану пришлось срочно выбрасываться на берег.

По всей видимости, старший лейтенант Айасофьяли Ахмед Саффед действительно являлся мастером своего дела и отнюдь не случайно смог потопить один из английских броненосцев в несколько иной истории этого мира. Правда ныне добычей его корабля и команды стали куда менее ценные призы. Да и сам «Муавенет-и-Миллие» вряд ли имел хоть какой-то шанс дойти своим ходом до Золотого рога, имея столь тяжелые повреждения, включая две подводные пробоины.

Далее Лушков, перешедший на борт одного из торпедных катеров, мог лишь в бессильной злобе наблюдать за противостоянием «Донца» и пары вырвавшихся вперед османских торпедно-канонерских лодок. Последние, имея ход под 20 узлов, сумели навязать уцелевшему охраннику каравана артиллерийский бой, тем самым позволив следовавшим за ними в кильватере семи миноносцам расправиться с оставшимися войсковыми транспортами. Будучи торпедированными, они, кто ушел камнем на дно, а кто и сумел выскочить на прибрежные скалы. Но в любом случае потери перевозимой караваном пехоты насчитывали тысячи погибших. Единственным утешением стало то, что, прежде чем схлестнуться с новым противником, экипаж «Донца» добил первым потерявший ход вражеский эсминец и впоследствии также сумел продемонстрировать высокую выучку.

Весьма вовремя перенеся огонь с канонерок на кинувшиеся к нему после уничтожения транспортов миноносцы, артиллеристы «Донца» смогли отметиться еще четырьмя победами, а грамотное маневрирование позволило уклониться от выпущенных издалека торпед. Вот только за это пришлось заплатить тремя выбитыми кормовыми орудиями, разбитым мостиком, снесенным дальномерным постом и разгорающимися тут и там пожарами — это с подошедших на дистанцию прямого выстрела торпедно-канонерских лодок «Пейк-и-Шевкета» и «Берк-и-Сатвета» успели изрядно настучать 105-мм скорострелки. С их же бортов по старой русской канонерке выпустили две торпеды, одна из которых ударила точно в корму, оставив корабль без рулевого управления. В ответ же единственная сохранившаяся носовая шестидюймовка «Донца» отметилась десятком попаданий в «Пейк-и-Шевкет» прежде чем также оказаться уничтоженным. Как результат, по завершении разгрома конвоя на ходу остались только «Берк-и-Сатвет» и три растративших все торпеды миноносца, не считая опоздавшего повсюду «Мессудие». Так бы и вошел этот день в историю османского военно-морского флота, как день триумфа, если бы не подошедшее подкрепление «черногорцев».

На сей раз находившийся на мостике броненосца английский контр-адмирал Лимпус не счел возможным отдать венец победителя кому-либо из капитанов уцелевших османских кораблей и приказал вступить в бой с новой парой объявившихся канонерских лодок. Это воевать разом против четырех подобных противников было чревато для старого турецкого броненосца. А вот с двумя… С двумя вполне можно было побоксировать в свою пользу. Ведь не уезжать же ему было обратно в Лондон, так и не добавив в свой послужной список ни одной личной победы! Тем более что сложившаяся ситуация благоприятствовала, а относительно серьезную опасность его кораблю могли представлять лишь мелкие торпедные катера, что вились близ канонерок уже ввосьмером. Но для того и существовали те же контрминоносцы с торпедно-канонерскими лодками, чтобы отстреливать подобную мелочь на подступах к кораблям линии. У него же под боком ныне имелось два таких корабля, не считая пары миноносцев, которые смело можно было оставить для охраны потерявшей ход и все еще горящей «Пейк-и-Шевкет». Хотя их 37-мм короткоствольными пушечками вряд ли вообще можно было отбиться хоть от кого-нибудь крупнее весельного катера. Правда он не учел один немаловажный факт — те с кем судьба свела его в бою, давно научились иметь джокер в рукаве.

Меж тем, уже пять месяцев как срочно отозванный с Тихого океана Георгий Федорович Керн, как и вся православная часть экипажа кошмарившего там американцев «Наутилуса», делали все от них зависящее, чтобы не подвести своих товарищей по оружию. Их безымянная «Акула», получившая в болгарском флоте откровенно обезличенное для подобного корабля обозначение — «миноносец №7», но, по факту, ни разу не заходившая ни в один порт Болгарского королевства, оказалась-таки в нужном месте в нужное время. После того как наскоки с применением исключительно миноносных кораблей не привели к положительному результату, в бой все же был брошен столь давно ожидаемый ими «Мессудие», который невозможно было бы спутать ни с одним другим кораблем осман. И надо же было такому случиться, что поджидаемый у болгарского плацдарма турецкий броненосец пройдет мимо, заставив подводников, сперва гоняться за ним, а после устраивать охоту на живца.

Не просто так бывшие «Черноморец» и «Терец» сунулись под орудия броненосца, изображая из себя мальчиков для битья. Терпя не сильно точный обстрел, их экипажи выводили самый опасный корабль противника прямиком на позицию засевшей в засаде субмарины. По этой же причине часть торпедных катеров то и дело устраивало показательные наскоки с кормы османского флагмана, чтобы отвлечь туда все внимание команд двух его сторожей. Может на борту «Берк-и-Сатвет» и «Басры» никто даже не думал высматривать в водной глади торчащий перископ. Но подстраховаться в столь ответственный момент было не лишним.

Построенная на керченской верфи и тайно проникшая в акваторию Мраморного моря еще за три дня до начала войны, эта подводная лодка являлась тем самым ультимативным аргументом, который сохранялся в тайне от многих до самого последнего момента. Естественно, на протяжении всех дней войны она не находилась в одиночном плавании, а время от времени наведывалась к транспортам обеспечения пришедшим вместе с канонерскими лодками. Но большую часть времени проводила близ бухты Золотой рог в надежде подкараулить тот самый «Мессудие», который прямо сейчас вползал в «перекрестье прицела», идеально подставляя свой борт под четырехторпедный залп.

Да, никто на турецких кораблях не ожидал, что беда придет из-под воды. Вот ощетинившийся стволами броненосец уверенно ведет огонь по пытающимся маневрировать и одновременно отстреливаться вражеским канонеркам, а в следующее мгновение он вздрагивает всем корпусом от подрыва трех торпед и прямо на глазах начинает заваливаться на правый борт. Пусть он и прошел серьезную модернизацию с перевооружением, конструкция внутренних отсеков осталась столь же устаревшей, каковой была 40 лет назад при его закладке. Потому шансов уцелеть у него, получить столь значительные повреждения, попросту не осталось. Быстро перевернувшись вверх килем, турецкий флагман разлетелся на куски от детонации котлов, позволив экипажам «черногорских» канонерок в полной мере отыграться на оставшихся без прикрытия «большого брата» миноносных кораблях.

Да, они припозднились с прибытием, позволив османам нанести немалый вред, к тому же оставив уже высаженный десант без поддержки тяжелой артиллерии. Однако судить победителей никто не собирался. А они таки стали победителями этого дня, разогнав оставшуюся турецкую миноносную мелочь и принудив к сдаче экипажи как «Ядигар-и-Миллета», так и «Пейк-и-Шевкет». Но последнее случилось уже после того, как на местах гибели кораблей были завершены спасательные работы. Благо дело обстояло летом, и температуру воды можно было даже назвать комфортной. Так что, избавившись от оружия и скинув ботинки, многие из тех, кто вовремя покинул гибнущие суда, а также умел плавать, дождались помощи и оказались подняты на борт канонерок. Благо те относились к классу мореходных, и могли похвастать солидными размерами. Те же китайцы до сих пор причисляли корабли подобных габаритов и водоизмещения к крейсерам, пусть даже малым.