Потому что ты моя - Клейпас Лиза. Страница 3

Говорили, что женщины преследуют Скотта повсюду, плененные не только его талантом изображать романтических героев, но и созданными им образами коварных злодеев. Он был великолепен в роли Яго или Вараввы – отъявленный соблазнитель, предатель, интриган, – и женщины обожали его за это.

Мужчина в расцвете своих сил, привлекательный, образованный, он обладал всеми достоинствами, которых был лишен лорд Клифтон. Внезапно Мадлен охватило какое-то непривычное томление. Логан Скотт вращался в тех кругах, куда она не надеялась попасть. Ей нечего было и мечтать познакомиться с ним или с другим мужчиной, похожим на него. Она никогда не узнает, что такое флирт, танцы и смех, не изведает радость, какую способны доставить только нежные слова или прикосновения возлюбленного…

Когда Мадлен смотрела на портрет Логана Скотта, ей в голову пришла нелепая, совершенно безумная мысль, вызвавшая дрожь в пальцах.

– Мадлен, что с тобой? – с тревогой в голосе спросила Элеонора, отбирая у нее портрет. – Ты вдруг вся так побледнела, у тебя такое странное лицо…

– Я просто устала, – перебила подругу Мадлен, принужденно улыбнувшись. Ей хотелось остаться одной и разобраться в своих мыслях. – Поездка оказалась слишком утомительной. Пожалуй, я не прочь немного отдохнуть.

– Разумеется! Идемте, девочки, мы поговорим в другой комнате. – Элеонора, выпроводив за дверь стайку девушек, задержалась у порога. – Мадлен, может, тебе что-нибудь нужно? спросила она.

– Нет, благодарю.

– Должно быть, встреча с лордом Клифтоном стала для тебя настоящей пыткой. Как жаль, что я не в силах тебе помочь!

– Ты уже помогла мне, Элеонора. – Мадлен прилегла на кровать. Она подтянула колени к груди и расправила юбку своего простенького пансионского платья. Мысли вихрем проносились в ее голове, она даже не заметила, как подруга вышла из комнаты.

Логан Скотт… мужчина, чья страсть к женщинам общеизвестна, как и его актерский талант…

Чем дольше Мадлен размышляла, тем больше убеждалась: Скотт – ее спасение. С его помощью она потеряет всякую привлекательность для лорда Клифтона, не оставит ему выбора: лорду придется расторгнуть помолвку.

Для этого надо только завязать роман с Логаном Скоттом.

Она принесет в жертву свою девственность – и одним ударом разрубит этот узел. А если ей придется до конца своих дней быть отверженной, расстаться с привычным кругом – что ж, так тому и быть! Все лучше, чем быть женой Клифтона.

Мадлен лихорадочно размышляла: ей придется подделать письмо от родителей с требованием отпустить ее домой на семестр раньше. Родители будут считать, что она находится в пансионе, а миссис Олбрайт думать, что она у родителей. Значит, у нее появится время – несколько недель – на осуществление задуманного.

Она отправится в «Столичный театр» и познакомится с мистером Скоттом. Мадлен надеялась, что, едва она выразит желание отдаться ему, затруднение мгновенно разрешится. Всем известно: каждый мужчина, каким бы благородным он ни казался, мечтает только об одном – соблазнить хорошенькую юную девушку. А мужчина, обладающий репутацией Скотта, конечно же, не станет терзаться сомнениями.

А потом, когда ее репутация будет безнадежно погублена, она вернется к родителям и с достоинством примет любое наказание. Скорее всего ее отправят к каким-нибудь родственникам, в отдаленное поместье. Лорд Клифтон будет испытывать к ней лишь отвращение, и она наконец-то избавится от него. Ей предстоят тяжкие испытания, но другого выхода нет, решила Мадлен. 15

Возможно, остаться старой девой не так уж плохо. У нее появится уйма времени для чтения и образования, а через несколько лет родители наверняка позволят ей отправиться в путешествие. Она займется благотворительностью, будет помогать людям, попавшим в беду. Она будет стараться изо всех сил. По крайней мере лучше самой выбрать свою судьбу и не мириться с обстоятельствами, стиснув зубы, размышляла Мадлен.

ЧАСТЬ 1

Глава 1

Судорожно сжимая кожаную ручку саквояжа, Мадлен ненадолго задержалась у черного хода «Столичного театра». Путешествие по Лондону в полном одиночестве оказалось жутковатым и вместе с тем захватывающим приключением. Мадлен постоянно досаждал шум, производимый экипажами, лошадьми и уличными торговцами; голова ее кружилась от вони навоза и мусора, к которой примешивались запах дрожжей из ближайшей пекарни и горячего воска из лавки, где торговали свечами.

Сегодня днем Мадлен заложила кольцо, подаренное лордом Клифтоном, и теперь ощущала в кармане приятную тяжесть монет. Опасаясь карманников, она куталась в серый плащ, однако никто не выказывал желания подойти к ней поближе. Наконец она подошла к театру. Но се приключения только начинались.

Театр занимал несколько зданий – в некоторых из них, должно быть, размещались мастерские и костюмерные. Войдя в главное здание, где находился зрительный зал, Мадлен зашагала по лабиринту коридоров и репетиционных помещений. Отовсюду доносились возгласы, пение, музыка, смех. Мадлен едва удавалось побороть искушение – ей очень хотелось заглянуть в одну из приоткрытых дверей.

Наконец она оказалась в просторной комнате, обставленной подержанной мебелью. Середину комнаты занимал стол, заваленный засохшими бутербродами с сыром и фруктами. Актеры и актрисы самого разного возраста сидели за столом, разговаривали и пили чай. Они, по-видимому, привыкли к частым визитам, поэтому лишь мельком взглянули на Мадлен. Только мальчик-рассыльный задержался в дверях и вопросительно уставился на посетительницу. На его лисьем личике дружелюбно поблескивали маленькие глазки.

– Вам что-нибудь нужно, мисс? – спросил он, Мадлен улыбнулась, пытаясь скрыть смущение.

– Я ищу мистера Скотта.

– Вот как? – Мальчик подозрительно оглядел девушку и кивнул в сторону двери в дальнем конце комнаты. – Он репетирует. Сцена вон там.

– Благодарю.

– Он не любит, когда прерывают репетицию, – бросил мальчик вслед Мадлен, направившейся к двери, ведущей на сцену.

– Я ему не помешаю, – весело откликнулась она, сжимая ручку саквояжа одной рукой и открывая дверь другой.

Пробравшись мимо разбросанного повсюду реквизита, Мадлен неожиданно вышла к правой кулисе. Поставив саквояж на пол, девушка прильнула к зеленому бархатному занавесу и взглянула на сцену.

«Столичный театр» со зрительным залом на полторы тысячи мест располагался в величественном и просторном здании. Вдоль стен выстроились массивные позолоченные колонны, инкрустированные зеленым стеклом под изумруд. В зале размешались бархатные «шкатулки» лож и длинные ряды мягких кресел. Хрустальные люстры заливали ослепительным светом великолепные росписи потолка.

Пол сцены имел небольшой уклон, поэтому из зала актеры, находящиеся на авансцене, были видны так же хорошо, как и стоящие у самой рампы. Прочные доски пола были испещрены множеством царапин от сапог, туфель и всевозможных декораций. Репетиция была в самом разгаре: двое мужчин расхаживали по сцене с рапирами в руках, обсуждая эпизод боя. Один из мужчин был светлокожим блондином с гибким и стройным, как у кошки, станом.

– Не понимаю, чего вы хотите, – говорил блондин, постукивая по сапогу резиновым наконечником рапиры.

Его собеседник оказался обладателем самого удивительного голоса, какой когда-либо доводилось слышать Мадлен – глубокого, низкого, раскатистого… Это был голос падшего ангела.

– От тебя я хочу лишь одного, Стивен, чтобы в твоей игре появился огонь. Если я не ошибаюсь, ты поклялся убить человека, который чуть не соблазнил твою невесту. А ты орудуешь рапирой, как старуха вязальной спицей!

Мадлен вдруг поняла, что не может отвести от Скотта взгляда. Он оказался более рослым, чем ей представлялось, более внушительным, более… словом, он во всем превзошел ее ожидания. Его статную мускулистую фигуру облегали полотняная белая рубашка с распахнутым воротом и темные брюки, прекрасно подчеркивающие линии узких бедер и стройных длинных ног. Портрет, который видела Мадлен, был жалкой копией оригинала: художник не сумел передать ни цвет его волос – темно-каштановый, с красноватой искрой, ни сардоническую усмешку на чувственных губах, ни оттенок кожи, напоминающей розовое дерево.