Молния (СИ) - Ременцова Лана Александровна. Страница 15

– Идём, – он втащил её в свой шатёр, сел на деревянную скамейку и вытянул ноги. – Сними сапоги.

Она наклонилась и всё ещё влажные глаза блеснули в полумраке. Он заметил этот блеск и оскалился.

– Воешь, как человек, даже обращение не убрало эти ваши чувства. Ты поможешь мне вымыться, кстати, для себя.

Девушка непонимающе уставилась на него, одновременно снимая сапоги.

– Не понимаешь? – он схватил одной рукой за щёки, а другой – за грудь и сдавил.

– Не надо! – вскрикнула, в страхе распахнув глаза.

– Ну что догадалась? Я буду трахать тебя. Видимо, твоя вагина предназначена не для богатенького вампира, а для меня – главаря зубастых.

– Не надо, пожалуйста, я не могу…

Он рассмеялся таким басом, что девушка ещё больше сжалась. В это время внесли деревянную лохань из грубого сруба с водой и поставили посередине шатра. Зубастый разделся, демонстрируя внушительную грудь, узкие бёдра, крепкие ноги и большой член, ощетинился, заметив, как девушка осмотрела его, и влез в лохань.

– Начинай, мыло возьми, вон на столе.

Она оглянулась, взяла мыло, овальный брусок зеленоватого цвета, невольно вдыхая резкий травяной запах.

– Вы и мылом моетесь?

– А ты думала, что мы совсем дикие звери? – он полоснул по ней взглядом. Она кивнула.

– Ясно, эти сволочи так о нас и рассказывают, поотрывать бы им всем бошки.

– Влад рассказывал, что вы убили его мать. Зачем вы так с женщинами?

– Он не сказал тебе всей правды, скорее всего его отец не позволяет. Эту байку они придумали для всех, чтобы не испортить ему репутацию. Всё–таки у руля власти, также как и твоего бывшего любовника и этого третьего щенка – Константина, по–моему. Клара любила меня и ушла ко мне по собственной воле, став зубастой. Мы были вместе, пока он не подстерёг её и не убил.

– Кто? Влад?

– Нет, этот щенок так ничего и не знает, отец его – сволочь. Убью когда–нибудь, как вернётся сюда.

– А кого ты разорвал?

– А это ты это запомнила, да вампирскую шлюху, типа Киры у Влада.

– Ты и об этом знаешь?

– Глупая, я о многом знаю, у меня почти в каждом вампирском доме по шпиону. И хватит болтать, от секса со мной тебя всё равно ничего не убережёт, так что приготовься морально.

Василина вздохнула и отошла, судорожно соображая, как она может защититься. Он встал, подошёл и схватил за подбородок.

– С чего хочешь начать? Ты меня будешь ласкать или я тебя? Или тебе нравится насилие и побои? – его чёрные без зрачков глаза, казалось, заглянули в самую душу, затягивая в бездну.

Он толкнул её на то, что тут служило кроватью, лёг рядом и сгрёб одной ручищей к себе поближе.

Она закрыла глаза и мимолётно вспомнила Зоряна: внутри ёкнуло. «Неужели моё тело хочет его? Он бросил меня. Я теперь для него враг – монстр. У меня нет жениха – героя, я всего лишь подстилка в мире вампиров».

– Хочешь помыться? – выпалил он неожиданно, когда девушка приготовилась к худшему, что она даже вздрогнула.

– Нет.

– А придётся, не хочу трахать грязную вампирскую суку. Сколько их у тебя побывало?

– У меня был единственный мужчина – Зорян.

– Это хорошо, что ты не шлюха, дольше проживёшь, пошла мыться.

– Я не могу.

– Почему? – его глаза насмешливо округлились.

– Выйди, пожалуйста.

– Не дождёшься, – рявкнул и одним резким движением разорвал на ней платье. Она вскрикнула, прикрывая грудь, так как он и бюстгальтер порвал одновременно с тонкой тканью элегантного платья.

– Тебе помочь и от остального освободиться? – его хищный взгляд коснулся ажурных трусиков.

– Не надо! – взвизгнула и, вскочив, подбежала к лохани, переступила и молча опустилась в мыльную жижу, удивлённо, обратив внимание, что ей не холодно от давно уже остывшей воды. Изумление отразилось на лице яркими эмоциями, и Воргандий рассмеялся громким басом.

– Глупая, ты же мёртвая и холода теперь не чувствуешь.

Она начала намыливаться, тупо смотря в воду. Мысли путались: «Зорян, ну почему ты меня бросил? Кинул в самое логово монстров, я не такая, я же чувствую, спаси меня, пожалуйста».

– Давай быстрее, намыливай киску и почему ты не сняла трусы? Теперь у тебя вообще нечего надеть, завтра оденешь мой плащ и завяжешь на талии, других вариантов нет, пока… а как заслужишь, куплю тебе пару тряпок.

– У вас есть и деньги? – глаза Василины распахнулись.

– Дура, конечно, есть, и не деньги, а слитки золота. Мы древний вампирский род – только немного иные – зубастые это как вид. Мы обращаемся в чёрных мощных существ с множеством клыков, а не какими–то двумя как у элитных вампиров. Мы сильнее, быстрее, кровожаднее и главное, можем питаться не только животными и людьми, но и ими.

– А где здесь люди?

– Здесь их нет, они в твоём мире, а попасть туда нам совсем не составляет труда, через молниеносный портал. Мы не можем выпускать молний, но уклоняемся от них легко. Если ты сегодня ублажишь меня, завтра полетишь с нами, выпьешь человеческой крови и пожрёшь их плоть.

– Я не хочу, – девушка передёрнулась только от этой мысли. «Боже, фильмы ужасы отдыхают».

– Это в тебе ещё говорит человек, но когда ты почувствуешь запах крови, выйдет сущность зубастой, и ты уже не сможешь себя контролировать, напьешься и наешься вдоволь, что хватит на месяц точно.

– У тебя есть полотенце? – неожиданно выпалила она, чтобы перевести этот тяжёлый разговор в другое русло.

– Нет, хватит, иди сюда, и сними трусы, если не хочешь и их лишиться.

Василина встала, и всё также прикрывая руками грудь, робко вышла из лохани, подсознательно, начав, пятится к выходу.

– Я устал от твоей тупости! – он подлетел и, схватив её за руки, развёл, жадно пожирая глазами высокую грудь с тёмными сосками, а следующим его движением стал требовательный поцелуй, кусающий губы до крови.

– Сладкая, вампирская кровь тоже теперь в тебе есть, такая вкусная. Ты необычная человеко–вампирско–зубастая. Ценная девочка.

Она сама того не понимая зачем, плюнула ему в лицо. Он рассвирепел и ударил её с такой силы, что сломал нос. Девушка вскрикнула и упала ему под ноги. Зубастый, недолго думая, ударил ногой в живот. Она захрипела и, не смотря на все обращения, боль чувствовала жуткую.

– Сука, – он схватил за волосы левой рукой, поднял и зажал правой – грудь так, что она заголосила как раненая собака. Боль пронзила до мёртвого сердца, ей показалось, что он раздавит её полностью. – Я убью тебя, вампирская шлюха, а твои кишки намотаю себе над входом в качестве украшения. Василина заливалась собственной кровью из сломанного носа, но его это не остановило. Он швырнул её на пол, как зверя, подошёл, схватил за голову и подставил ко рту вздыбленный член.

– Соси, тварь, или я выбью тебе все зубы!

Девушка сжала зубы и губы, но он тыкал ей в них членом как палкой. У него ничего не получилось, и он снова ударил, на этот раз сильнее. Василина вылетела из шатра головой наружу. Зубастый схватил её за ноги и втащил обратно. Она, превозмогая боль уже во всём теле, пыталась бороться, голова гудела, лица не чувствовала, рёбра похоже сломаны.

– Воргандий! – послышалось снаружи. – К нам незваные гости. Он, выругавшись, схватил чёрные брюки, надел и выскочил из шатра.

– Какого хрена? Кто там? Убить всех! – проорал он, летя к своим, столпившимся чуть поодаль.

– Там вампиры – элита, их много.

– Ну и что убейте всех!

– Но Воргандий, с ними во главе Кросгарий, а на его и вообще на всех наставников академии закон не позволяет нападать. Мы не хотим, чтобы нас побило молниями.

– Что ему ещё здесь надо? – он полетел к вампирам, а за ним и вся его стая – десятка три зубастых, грязных, чёрных, косматых упырей.

Василина в это время выползла из шатра и, не поднимая головы, поползла, как раненый зверь, прочь в лес. «Надо спрятаться, где угодно в берлоге медведя, лишь бы подальше отсюда».

– Что надо в логове самых страшных жителей уважаемому Кросгарию? – его рёв явно указывал на ярость лившуюся через край.