Няня для сурового папы (СИ) - Довлатова Полина. Страница 14

— Тебя что, дома вообще не кормят? — хватает меня за руку и буквально волочит за собой.

— Кормят. Просто у вас тут погодные условия какие-то аномальные.

— Просто надо прогноз погоды смотреть, когда куда-то лыжи навостряешь. Куда ты, кстати, собиралась, когда в мою автомастерскую въехала?

— Не важно, — бубню себе под нос, пряча подбородок в воротнике. — И прогноз я смотрела. Там ничего подобного и в помине не было…

А вот сейчас я вообще не жалею, что Бородач заставил меня надеть его куртку. Ибо на улице стоит такой собачий холод, что в своём бомбере я бы действительно превратилась в сосульку раньше, чем мы выбрались с участка, который, кстати, весь засыпало за ночь.

Благо Миша уже успел протоптать здесь с утра дорожку и сейчас я просто наступаю в дырки, оставшиеся после его следов.

И всё равно это не спасает. Пока мы доходим до калитки, мне на штаны успевает налипнуть куча снега. Он же забирается под ботинки и ноги в миг становятся мокрыми.

Поэтому, когда мы, наконец, добираемся до огромного джипа, судя по габаритам, явно принадлежащего Бородачу, я выдыхаю с облегчением.

Ещё лучше мне становится, когда Миша заводит мотор и включает обогрев сидений.

Ну ничего, осталось совсем немножко, и мои вещи будут у меня. Хорошо, что я с собой взяла слитный комбинезон. Как чувствовала, что пригодится.

— Эм… а у вас случайно автомобильной зарядки в машине не имеется? — онемевшими от холода пальцами вытаскиваю из кармана мобильный, когда мы, наконец, трогаемся с места.

— Случайно имеется.

— А дадите воспользоваться? А то я со вчерашнего дня без связи. В доме телефон не зарядить… Что мне, кстати, будет за испорченное электричество? — спрашиваю напряжённо, потому что этот вопрос мне на самом деле всю ночь покоя не давал.

— Ничего особенного. На пятнадцать суток оформят, да и всё.

— Вы… сейчас серьёзно или это очередная ваша искромётная шутка?

— Конечно серьёзно. А ты как хотела? Накосячить и остаться безнаказанной?

— Но… я же не специально!

— Вот поэтому всего пятнадцать суток. А если бы специально, то это бы уже было умышленное вредительство. И, кстати, не забудь, что ты ещё оленя сбила.

— Вот зачем вы напомнили? — прикусываю губу, чувствуя, что иначе могу разреветься.

— Ну, вообще, я собирался пошутить, что за оленя тебе прилетит по полной. Но, судя по тому, что у тебя уже глаза на мокром месте, желание как-то резко отпало. Умеешь ты всё-таки, Маша, малину изгадить.

— А вам часто доставляет удовольствие доводить женщин до слёз?

— Господь с тобой, Марья Алексевна, женщины и дети для меня табу.

— А, ну то есть, я исключение, да?

— Ну… вообще до слёз я тебя доводить не собирался. Если бы у меня была такая цель, поверь, ты бы ещё вчера начала сопли на кулак наматывать. Но прикалываться над тобой мне определённо нравится. И да, я тебе уже сказал, чтобы ты за оленя не переживала. Вообще, за него полагается штраф в 35 тысяч, но я, так уж и быть, тебя не сдам. На счёт электричества тоже.

— Да вы прям герой.

— Ага, смотри только не влюбись. Не хватало мне ещё геморроя в виде вздыхающей по мне малолетки.

— Я не малолетка! И влюбляться я в вас не собираюсь. Сдались вы мне.

— А, ну да, у тебя же есть взрослый мужчина Кирилл.

— Именно так, — бормочу себе под нос, включая, наконец, мобильный телефон. И в ужасе округляю глаза, когда на экран начинают сыпаться пропущенные за вчерашний вечер звонки.

Кирилл звонил мне ночью по меньшей мере раз пятнадцать!

По коже бегут мурашки, когда я представляю его выражение лица в этот момент.

Но что странно, после того, как мы поговорили по Мишиному телефону, от Кира больше не было ни одного звонка. И сегодня тоже.

Странно…

Ладно, об этом я подумаю позже. Сейчас гораздо важнее узнать, что с моей машиной.

Заблокировав телефон, убираю его на приборную панель. Как раз к этому моменту, Бородач останавливается возле того самого трансформаторного щита, в который я въехала.

Тяжело сглотнув, вылезаю из джипа и прищуриваюсь, готовясь увидеть устрашающую картинку. Но, на удивление, перед моими глазами нет ничего, кроме пустой дороги.

— Эм… а где олень?

— Я его в лес оттащил.

— Зачем? — непонимающе смотрю на Бородача Мишу Бурого.

— У меня к тебе встречный вопрос, — подходит ко мне вплотную и вытаскивает из воротника прядь моих волос. — Ты натуральная брюнетка или крашенная?

— Натуральная. А это здесь причём?

— При том, что порой мне кажется, что ты маскирующаяся блондинка. Я тебе пять минут назад сказал, что за сбитого оленя положен штраф. Ты чем слушала?

— То есть вчера ночью вы оттащили оленя в лес, чтобы меня за него не оштрафовали?

— Бинго, Маша. Не всё потеряно, глядишь со временем сможешь перейти и к более сложным логическим цепочкам.

— Эм… даже не знаю, что сказать… Спасибо… — бормочу, растерянно глядя на Бородача. — Ради меня такого ещё никто не делал.

Честное слово, порой этот мужчина меня поражает. При всём своём паршивом характере, он ведь получается меня уже дважды спас.

— Я это сделал не для тебя, а для себя. Предвещая, что раз уж я опрометчиво решил тебе помочь вчера ночью на трассе, то весь гемор, который ты устроила в этом посёлке, теперь автоматически ляжет на мои плечи.

— Мда… а я только подумала, что вы благородный человек…

— А это тебе, Маша, урок на будущее. Не обольщайся раньше времени.

— Спасибо, усвою.

— Кушай, не обляпайся.

На очередном порыве ветра вжимаю шею в воротник куртки.

Благо хоть дорога раскатана, поэтому не приходится через сугробы пробираться к моей бедной ласточке.

Хотя, от холода это вообще не спасает. Не смотря на то, что куртка у Бородача тёплая, но из-за того, что она мне не просто большая, а огромная, в неё со всех сторон задувает.

Единственное, что меня греет — это мысль, что через пару минут я смогу переодеться в своё.

Только похоже моим надеждам не суждено сбыться, потому что, дойдя до машины, первое, что я вижу — раскрытый багажник.

* * *

Раз… два… три…

— Марья Алексевна, не пугай меня. У тебя ступор или ты в кому впала?

Четыре… пять…

— Где у тебя там блок питания включается? Ты мне уже сразу скажи на какую кнопку надо нажимать, чтоб я понимал куда тыкать, когда тебя в очередной раз переклинит.

— Вам в меня вообще тыкать не надо, Михаил Валерьевич. Ничем и никуда. И нет у меня никакого ступора. Я просто пытаюсь принять неизбежное, а заодно понять в каком месте я так нагрешила, что меня жизнь вдруг решила лопатой по морде огреть! Чёрт! Все вещи! Просто все до одной спи… брили!!!

— Как?! Спибрили? Это что ещё за слово такое?

— Обычное слово! Стырили, значит. Украли, своровали, скомуниздили, блин! — выпаливаю, подлетая к своей машине.

Смотрю на свою бедную ласточку и мне просто разреветься хочется! Капот помят. Водительская дверь тоже. Салон весь снегом засыпало.

Чёрт, вот же сволочи! Ещё и багажник мне весь исцарапали, пока замок вскрывали! Твари!

— Ладно, Марья Алексевна, не кипишуй. Разберёмся. В конце концов, шмотки это не проблема. Балетных пачек ты себе и новых накупишь, — да сдалась же всем моя юбка! То Кирилл на неё вечно фыркал, теперь вот и Бородач туда же. — Надо вначале разобраться, что с твоей машиной.

— Да что там разбираться?! И так видно, что пи…пец полный! — нервно сглатываю, глядя на помятый капот и разбитые фары. Да и подушку безопасности обратно не засунешь… — Господи, Кирилл меня убьёт, просто убьёт…

— Да что ж у тебя там за Кирилл такой, что ты его так боишься?

— Обычный.

— Ага, оно и видно, — бормочет себе под нос. — Ладно, отойди давай в сторонку и не фани мне тут своей истерикой.

Как котёнка за шкирку отодвигает меня в сторону. Одним махом выгребает снег из салона и садится на водительское место.

— Чёрт, лилипут тут что ли за рулём сидел, — ворчит, отодвигая сидение назад до упора.