Няня для сурового папы (СИ) - Довлатова Полина. Страница 18
— Не обольщайся, Машенька, — зеркалит мою интонацию. — Вход прямо. Шуруй, только, умоляю, не влипни ещё куда-нибудь по дороге.
— А вы что, со мной не пойдёте?
— А мне, Маша, надо ещё рабочим позвонить, чтобы стекло в мастерской заменили, которое ты разбила и мастеров своих вызвать, чтобы они в законные праздники вышли на работу восстанавливать твою машину. Так что ты пока набирай в корзину всё, что тебе надо для твоего ведьминого зелья, а я чуть позже подойду. Встречаемся у кассы через пятнадцать минут.
* * *
В магазин я захожу с каким-то сумасшедшим вдохновением. Я этому Бурому такой ужин забабахаю, что он у меня не только язык проглотит, но и тарелку с вилкой с радостью сжуёт.
Правда перед тем, как начать набирать продукты, неплохо было бы решить одну немаловажную проблему. Трусы у меня, конечно, удобные, тут я Бородачу не соврала, но так как поиски моего драгоценного чемодана могут растянуться на неопределённый срок, хочется иметь в запасе хотя бы вещи первой необходимости.
Благо супермаркет в который мы приехали, оказался действительно не маленьким и здесь даже нашёлся отдел с кое-какой одеждой. Не Луи Витон, конечно, но парочку хлопковых трусов и спортивных лифчиков я себе среди всех этих сельских изысков откопать смогла.
— Я смотрю ты прям разгулялась в выборе продуктов, — подскакиваю на месте, когда прямо над ухом слышу знакомый голос и, резко развернувшись, практически впечатываюсь носом в грудь Бородача. — Позволь поинтересоваться, Марья Алексевна, ты эти замечательные розовые трусишки собираешься маслом смазывать или кетчупом заливать? — достаёт из корзины один из наборов белья и задумчиво вертит его в своей огромной лапе.
— Смазывать, Михаил Валерьевич. Свою прекрасную попу кремом. А потом уже натяну на них эти замечательные розовые трусы. Они, если что, не съедобные, так что прекращайте ронять на них слюни и верните обратно мою добычу, — встав на носочки, тянусь за трусами, но этот гад в последний момент поднимает вверх руку, и у меня не получается их достать.
— Дико рад за твою счастливую попу, только жрать-то мы что будем? Или ты всё-таки передумала травить нас своими кулинарными шедеврами?
— И не мечтайте. Я вот как раз сейчас размышляла, чем бы вас побаловать. Кстати, у вас духовка электрическая или газовая?
— Газовая.
— Замечательно. Тогда запеку в ней фаршированные болгарские перчики. Вы как, Михаил Валерьевич, готовы раскошелиться на перчики? А то они зимой дороговаты.
— Готов, Марья Алексевна… по жопе тебе твоей распрекрасной надавать, чтобы болтала поменьше. Ну а потом можно и перчики.
— Нет, давайте всё-таки поменяем очерёдность. В начале я приготовлю перчики, а если они окажутся не вкусными, то, так и быть, разрешаю вам меня отшлёпать, — растягиваю рот в ехидной улыбке.
И только через секунду до меня доходит смысл сказанных мной слов.
Боже, надеюсь он не решил, что я с ним заигрываю? Ведь я же не заигрываю?!
Да ну нет, бред какой-то…
Хотя, судя по выражению лица Бурого, именно так он и думает. Господи, какой позор! Правильно Кирилл говорит, у меня язык работает быстрее мозга.
Сглотнув, слежу за тем, как, придвинувшись ближе, Бурый нависает надо мной как скала, наклоняется к уху, и тихо шепчет, чтобы нас никто не слышал:
— С огнём играешь, Маша. Вот тебе правило номер три — никогда не спорь со взрослым дядей, если не уверена в своей победе.
Глава 11
На обратной дороге некогда вселившееся в меня вдохновение начало резко исчезать и на его место потихоньку пробралась паника.
И кто меня за язык тянул с этим спором? А если у меня не получится вкусно приготовить эти чёртовы перцы?! не хватало мне в очередной раз перед этим Бородачом опозориться. Тогда звание рукожопой ходячей катастрофы за мной укоренится окончательно и бесповоротно.
Чёрт, надо было наверно фарш готовый брать. У одинокого мужика в доме мясорубки может и не быть. Тогда это точно будет финиш…
Только я начинаю перебирать в голове варианты, как можно выкрутиться из гипотетической задницы, как Миша вдруг резко тормозит машину.
— Выходим, Марья Алексевна.
— Эм… а как же девочки? Вы их что от соседки забирать не будете?
— Я — буду, а ты вперёд и с песней готовить ужин.
— А вы не боитесь, что я вам дом спалю в ваше отсутствие?
— Очень боюсь, Маша, — произносит с абсолютно серьёзным выражением лица. — Но кто не рискует, тот не ест фаршированные перчики. Так что вот тебе ключи, я вернусь через пятнадцать минут. Огнетушитель, если что, в кладовке рядом с ванной, — вручает мне связку и буквально выпихивает из машины.
* * *
Первое, что я сделала, зайдя в дом — это стянула с себя колючие вещи Мишиной соседки и без всякого зазрения совести снова надела футболку и шерстяные носки Бурого.
Боже, как же хорошо. Ещё лучше бы было принять сейчас в ванну и смыть с себя всю тяжесть последних суток. Вот только какого было моё удивление, когда я обнаружила, что из крана у семейства Бурых идёт только холодная вода.
Замечательно просто… И как они интересно моются? В тазиках себе воду греют? И этот человек ещё что-то говорил мне о цивилизации…
Быстро расчесав волосы позаимствованной в детской спальне расчёской, завязываю их в две косички, чтобы они не мешались и принимаюсь за готовку.
Благо мясорубка у Бурого в шкафчиках всё же нашлась. Так что с подготовкой фарша и всех необходимых мне ингредиентов я справилась довольно быстро.
Правда Бородач с детьми, как и сегодня с утра, к обещанному времени домой так и не вернулся.
Не понимаю, где можно столько времени болтаться? Если он сказал, что увёз детей к соседке, то по логике она должна жить где-то совсем рядом. Или это он у кошатницы тёти Кати так долго высиживает? И меня ведь специально с собой не взял…
Стоит только этой мысли мелькнуть в голове, как в коридоре слышится громыхание двери и топот мужских ног, перемешанный с детскими голосами.
* * *
— А кошка тёти Кати написала ей на тапочки. Тётя Катя кличала, а мы с Васей смеялись. Папотька, а ты мне шоколадки купил?
— Купил… гемотогенку. Она полезней шоколадки, — вот же ЗОЖник на всю голову. Бедные дети, даже сладкого нормально поесть не могут.
— Так не честно! Ты обесял шоколадку!
— Я обещал вам с Васей вкусняшки. О шоколаде речи не шло, — подскакиваю с дивана и торопливо оттягиваю вниз футболку, когда огромная фигура Бурого заполняет собой дверной проём.
Широко улыбаюсь, как полная дура, пока Бородач обводит меня хмурым взглядом. Начиная с макушки головы и на краткий миг останавливая взгляд на моих коленках.
— Я так понимаю, есть мы сегодня не будем? — выгибает бровь, обводя взглядом обеденный стол. — Признавайся, Марья Алексевна, всё спалила? Хотя гарью вроде не пахнет, — демонстративно принюхивается.
Вот же гад!
— Не дождётесь, Михаил Валерьевич. У меня всё готово… почти. Просто я хотела, чтобы девочки мне немножко помогли с готовкой.
— То есть сама ты всё-таки не умеешь? Надеялась на моих детях выехать? Не хочу тебя расстраивать, Маша, но девочки тебе в этом вопросе тем более не помощницы, так что не мучай ни их, ни плиту и подставляй проигравшую попу.
— А я хотю готовить кусать, — довольная Тася вылезает из-за спины отца и бежит в мою сторону.
— Вот видите, один помощник у меня всё-таки нашёлся. А ты Василиса?
— Меня зовут Вася, — хмурится старшая девочка, чем до жути напоминает мне собственного отца. — Я не знаю. Ну… можно, наверно…
— Ну вот и отлично. Видите, Михаил Валерьевич, сколько помощников. Придётся вам оставить свои фантазии о моей пятой точке до лучших времён, — довольно улыбаюсь, забирая малышек на кухню.
За пятнадцать минут нахождения с девочками на одной территории я для себя поняла несколько вещей: Бурый довольно строгий папа, и тем не менее девочки его очень любят. Особенно младшая. Хотя, скорее всего Василиса просто немного замкнутая и относится к тем детям, которые свои эмоции демонстрировать не любят.