Возмездие - Вудс Стюарт. Страница 47

Он смотрел вслед грузовику, пока тот не исчез вдали, и пошел к своей машине. Мальчик из супермаркета укладывал в пикап последний пакет. Хауэлл завел мотор и поехал к дому Келли. Ему уже стало ясно, что он привязался к семейству Келли, это были лучшие люди во всем городке. Хауэлла тянуло к Леони, привлекательной и умной женщине, волею судеб загнанной в западню, хотя она была достойна гораздо лучшей участи. Леони очень польстила его самолюбию тем, что пожелала его как мужчину. Он же дал ей взамен такую малость, и ему было неловко. Он хотел помочь. Хауэлл не желал, чтобы Леони воровала, поскольку она не может свести концы с концами и обеспечить лекарствами мать, умирающую медленной, болезненной смертью.

Однако, доехав до дома Келли, Хауэлл передумал. Наверное, не стоит соваться к Леони сейчас, когда она смущена и рассержена. Пожалуй, стоит обождать и поговорить с ней позже. Поэтому добравшись до дома Келли, Хауэлл поехал дальше, просто так, без какой-либо цели.

Но не проехал он и пары сотен ярдов, как над его головой раздался оглушительный грохот, и Хауэлл инстинктивно пригнулся. Подавшись вперед, он поднял глаза и увидел самолет, который летел низко-низко, медленно набирая скорость. Черт побери, откуда он тут появился? Но уже через минуту Хауэлл все понял. Он притормозил и задумчиво уставился на табличку:

Хауэлл знал, где в такое время надо искать Бо. Он легонько похлопал шерифа по плечу и уселся с ним рядом за столик.

— Можно к тебе присоединиться?

— Конечно, Джон. Чувствуй себя, как дома, — правда, Бо говорил чуть прохладнее, чем обычно.

— Чизбургер и пиво, Буба, — крикнул Хауэлл на всю комнату.

Буба кивнул.

Пока не принесли еду, они болтали о всяких пустяках. Потом Хауэлл глубоко вздохнул.

— Бо, нам нужно кое о чем поговорить.

Бо насторожился.

— Что ты имеешь в виду?

— С тех пор, как мы с тобой говорили о кредитной карточке, я не нахожу себе места, Бо.

— Да? — Бо отпил глоток кофе и выжидательно замер.

— Это карточка Скотти, Бо.

Бо поднял одну бровь, поставил на стол кофейную чашку и какое-то время пристально глядел на Хауэлла.

— Расскажи мне все, что знаешь, — наконец произнес он.

«А он отлично держится, — подумал Хауэлл. — Вот что значит выучка полицейской академии».

— Фамилия Скотти — Макдональд. Не Миллер, а Макдональд. Хетер Макдональд. Она работает репортером в «Конститъюшен». Или во всяком случае, до недавнего времени работала.

Бо откинулся на стуле и изумленно воззрился на Хауэлла.

— Ты шутишь, Джон?

— Нет, увы, нет. Она услышала о том, что ты замешан в каких-то грязных делах и…

— Где она могла это услышать? — перебил Хауэлла Бо. В его голосе звучало неподдельное любопытство.

— Я не уверен, но по-моему, от кого-то из высших чинов. Но это были лишь слухи, не более того. Поэтому Скотти решила действовать на свой страх и риск. Однако газета не собиралась оплачивать ее эксперименты. А поскольку она упрямилась, ее выгнали.

— Но тогда что она тут делает?

— О, она лелеяла великую мечту собрать сенсационный материал, поэтому наплевала на работу, взяла какую-то халтуру и явилась сюда. Она считала, что если дело выгорит, ее примут назад с распростертыми объятиями.

— Вот это да! Вот это номер! — расхохотался Бо и хлопнул ладонью по столу. — Значит, она решила сожрать меня с потрохами?

— Ну, ты давно бы обо всем догадался, но Скотти перехватила ответ на твой запрос в «Нейман».

— Как забавно, что ты о нем вспомнил. А я как раз собирался позвонить этому парню в Даллас.

— Вообще-то я предполагал, что ты позвонишь. Поэтому и рассказал тебе обо всем.

Бо наморщил лоб.

— Но почему? Почему ты решил мне рассказать?

— Ну… мне не хотелось, чтобы ты полез в бутылку, узнав правду. Скотти ничего плохого тебе не сделала, а сейчас она готова все бросить и вернуться в Атланту. Готовься к тому, что в любой момент она придет к тебе, наплетет с три короба про больную мамочку или еще про что-нибудь в том же духе и скажет, что ей нужно уехать.

— Вы работали на пару? Поэтому ты сюда явился, да?

— Нет, черт побери! Я приехал работать над книгой. Как я тебе говорил, так оно и есть, — Хауэлл оглянулся и понизил голос. — Понимаешь, это не роман. Я пишу автобиографию за Лартона Питса.

— Жареные цыплята Лартона Питса? — Бо посмотрел на него скептически.

— Вот именно, но если ты кому-нибудь заикнешься, я тебя убью, Бо. Такая халтура сулит быстрый заработок, и мне не хочется, чтобы об этом кто-то узнал. И Питсу, кстати сказать, тоже.

Бо глядел все еще недоверчиво.

— Слушай, Джон, пришло время все выкладывать начистоту.

— Денхем Уайт, — адвокат Питса. Он достал мне эту работенку. Я тебя не обманываю, Бо. Пойдем ко мне, я покажу тебе магнитофонные пленки и рукопись. Ты хочешь услышать из первых уст, как старина Лартон обрел Бога?

Бо рассмеялся и покачал головой.

— Нет, спасибо, я верю тебе на слово, — он вдруг посерьезнел. — Ты давно знаешь Скотти?

— Когда я впервые заглянул к тебе в контору, я сразу узнал Скотти. Она устроилась в газету за несколько месяцев до моего ухода, и я встречал ее там… Поэтому решил пообщаться, — Хауэлл усмехнулся. — Она занимается всякой ерундой и ничего не добьется.

— Конечно, нет. Я же тебе говорил: я чист, как младенец, помнишь? А что она надеялась обнаружить?

— Не знаю… наверное, то, что ты неправильно выписываешь штрафы за превышение скорости, берешь взятки. Я думаю, половина шерифов Джорджии грешит этим.

Бо явно испытал огромное облегчение.

— Ну, этим она будет заниматься до старости.

— Послушай, Бо, ты уж на нее не злись. Она ведь безобидная. Скотти, между прочим, к тебе привязалась, и мне кажется, ей уже очень стыдно.

— Вообще-то надо бы ее проучить, но я не сумасшедший.

— А по-моему, куда лучше спустить все на тормозах. Скотти уже сдалась. Она торчит тут только из гордости… ты же знаешь, какая она.

— Да, она самоуверенная девица. Что правда — то правда.

— Скотти верит, что ей удалось пустить тебе пыль в глаза. Ну, и пусть себе верит! Она вернется в Атланту и попросится обратно на работу, возомнив себя асом журналистики. Она будет думать, что прекрасно замаскировалась, но просто тут не было никакого криминала. А если твое имя когда-либо снова упомянут в чиновных кругах или в газете, Скотти будет стоять за тебя насмерть, уверяя всех, что раз уж ей не удалось найти за тобой грешки, то никому и подавно не удастся. Кстати, если она узнает, что я с тобой говорил, она придушит меня во сне.

Бо громко захохотал.

— Ей-Богу, она вполне может, правда?

Он хохотал до тех пор, пока по лицу его не потекли слезы.

Хауэлл понял, что Бо проглотил наживку. Разговор его явно обнадежил.

— Значит, договорились? Скотти — ни слова. Никогда, хорошо?

— Ладно, приятель. Она не узнает, что я ее расколол. Но ты теперь у меня на крючке. Будешь мне перечить, я ей все расскажу. И ты не проживешь и суток! — Бо снова залился хохотом.

Через несколько минут Хауэлл вышел из заведения Бубы с мыслью о том, что он поступил правильно. В конце концов, почти все, что он рассказал Бо, шериф и без него уже знал. Если надежды оправдаются, то Скотти уже не будет грозить смертельная опасность, а Бо решит, что путь свободен.

Но черт побери, Бо жестоко ошибется! Он, Хауэлл, узнал такое, благодаря чему у них со Скотти появился шанс взять Бо с поличным. Конечно, всего лишь шанс… Хауэлл подумал, что вообще-то он должен был бы радоваться, а ему невесело. Он успел проникнуться искренней симпатией к Бо, и ему хотелось, чтобы тот действительно оказался чист, как младенец.

Глава 29

Работа над автобиографией Лартона Питса была в разгаре. Хауэлл построил книгу, примерно придерживаясь того же порядка, в котором шли магнитофонные записи, и просиживал над ней по три-четыре часа подряд, мобилизовав все свои журналистские навыки, приобретенные за время работы в газете. Он печатал, почти не думая. Хауэлл был уверен, что книга получится небольшая, страниц сто пятьдесят-сто шестьдесят типографского текста. Он считал этот объем идеальным. Ему такой объем нравился, во-первых, потому что халтурить было довольно противно, а во-вторых, Хауэлл чувствовал бы себя преступником, если бы бессмысленно продлевал муки читателей, которые почему-либо решили бы дочитать сей опус до конца.