Мой дом там, где любимый - Шилдз Марта. Страница 26

Свет зажегся в глазах Хэнка.

— Думаешь, мы сможем заработать достаточно?

— Черт возьми, да. Родео становится большим бизнесом, он требует все больше профессионализма, больше специализации. Чтобы победить, ковбою нужна лошадь, которую готовил эксперт. Он не может школить ее сам, мотаясь по дорогам триста пятьдесят дней в году.

Хэнк потер подбородок.

— Возможно, в этом что-то есть.

— Разве мы не можем продать часть земли, если будет совсем плохо? — спросила Клэр. — Пара сотен акров вдоль Извилистой речки, наверное, дадут столько же, сколько все остальное вместе взятое. За последние несколько лет они понастроили множество домов вдоль речки.

Трэвис покачал головой.

— Я не хочу отдавать ни одного акра. Это, конечно, возможность, если не будет другого выхода, но я думаю, лошади для родео — наш лучший план. Что ты думаешь, Хэнк?

Хэнк осмотрел тяжелым взглядом всех троих. Наконец он произнес:

— Нужно подумать.

Громкий вздох вырвался из груди Трэвиса и Клэр. И в этот момент Алекс отчетливо поняла, что хочет делать всю оставшуюся жизнь, где хочет быть. Ей не терпелось поговорить с Хэнком. Но сейчас не время. Возможно, после ленча…

— Ленч!

Алекс развернулась и побежала на кухню. За своей спиной она услышала, что Трэвис предложил перенести дискуссию в дом, но ей было некогда думать, нужно спасать подгорающие гамбургеры. Отделив от сковороды одну порцию и уложив другую, она повернулась и увидела, что Клэр и Трэвис следят за ней.

— Где Хэнк? — спросила она.

— Пошел умываться перед едой, — ответил Трэвис.

— Что ты думаешь обо всем этом? — спокойно спросила Клэр.

Алекс задумалась на минуту, затем проговорила:

— Пока мы вместе и одна семья, мне все равно, где жить. Но не могу не признать, я рада, что мы остаемся здесь.

Лицо Клэр засияло.

— Ты собираешься остаться?

— Если захочет Хэнк.

— Не думаю, что тебе стоит беспокоиться об этом, — с усмешкой проговорил Трэвис. — Своим отъездом ты убьешь его.

Алекс благодарно улыбнулась.

— Почему бы вам не сесть прямо здесь? Вы могли бы продолжать дискуссию, а я бы слушала и занималась ленчем.

Трэвис расположился в кресле за столом, но Клэр убежала в столовую за тарелками. Котлеты на сковороде зашипели, когда Трэвис глубокомысленно потер свое плечо.

— Хотелось бы знать, — начала Клэр, расставляя тарелки, — что планировал делать Хэнк после продажи ранчо.

Трэвис пожал плечами.

— Наверное, нашел бы работу.

— Как же, — фыркнула Клэр. — Можешь представить Хэнка, работающего на кого-то?

В голове Алекс внезапно всплыли слова Хэнка, сказанные на танцах после родео в Ландере. Как только их смысл стал для нее ясен, сердце перестало биться, а рука с солонкой застыла над сковородой.

Трэвис пожал плечами.

— Он мог бы стать управляющим на большом ранчо. Это…

— Я знаю, что он планировал. — Алекс отставила солонку в сторону. Все глаза устремились на нее. С трудом совладав с голосом, она проговорила: — Родео.

— Родео? — воскликнула Клэр.

— Ты уверена? — спросил Трэвис.

Алекс кивнула и тяжело облокотилась на стол. Теперь она ясно увидела то, о чем мечтал Хэнк. И новости о продаже ранчо подтверждают это. Нужны ли ей другие подтверждения?

— Хэнк говорил мне, что хочет вернуться на родео. Я думала, он говорит о воскресных поездках, и… и сказала, что ему следует вернуться, раз ему это нравится. Я не представляла, что он говорил о постоянной работе.

Глаза Трэвиса расширились:

— Боже мой… — Он замер, разглядывая клетчатую скатерть.

Клэр смотрела то на одного, то на другого, явно озадаченная.

— И что же? Он раздумал заниматься родео? — Алекс почувствовала, что ее горло перехватило.

— Он не раздумал.

— О чем вы говорите? — воскликнула девушка. — Он собирается готовить лошадей.

Брови Трэвиса сошлись на переносице.

— Это я предложил. Не он. Мы не знаем, действительно ли он хочет этого или просто согласился ради нас.

— Но мы не собираемся продавать ранчо, правильно? Кто будет заниматься им?

Трэвис медленно покачал головой.

— Не знаю. Но мы должны отпустить его.

— Мы должны заставить его, — тихо уточнила Алекс.

Трэвис с сочувствием посмотрел на нее.

— Ты должна заставить его. Его слова ошеломили Алекс.

— Я?

— Только ты имеешь власть над ним, только ты можешь сделать это. Я никогда не видел человека, который значил бы для него больше, чем ты.

Алекс снова попыталась проглотить ком в горле. В голове всплыли слова Трэвиса, произнесенные после родео в Ландере. Брак и финал национального чемпионата по родео несовместимы. Женатый ковбой, стремящийся стать чемпионом, обычно проигрывает в том или другом.

— Я не смогу, Трэвис. Я слишком люблю его.

— Достаточно ли ты любишь его?

Клэр хлопнула обеими руками по столу.

— Не будете ли добры объяснить, о чем, черт возьми, вы говорите?

Трэвис перевел взгляд на сестру.

— Разве не понимаешь? Он мечтал вернуться на родео с тех пор, как ушел восемь лет назад.

— Елки-палки! — воскликнула Клэр. — За эти восемь лет он мог ездить на родео сколько угодно.

— Но не смог бы претендовать на национальный титул и заниматься ранчо одновременно. — Здоровая рука Трэвиса обрушилась на стол. — Почему я был таким слепцом? Как я мог не заметить этого много лет назад?

— Заметить что? — закричала Клэр.

— Как он тренировался каждый вечер, как метал лассо. Я думал, он просто школит лошадей, а на самом деле он поддерживал форму, чтобы со временем вернуться на арену. Ты знаешь, что он постоянно платил членские взносы ассоциации ковбоев? Зачем ему эти расходы, если он не планировал вернуться?

Клэр была ошеломлена.

— А как он смотрел на меня, когда я рассказывал о своих победах и промахах. Как он держал в руках золотую пряжку, которую я привез с Национального финала. Он готов был сделать все что угодно, даже продать Райский Сад, чтобы вырваться.

Алекс закрыла глаза, чтобы сдержать слезы.

— Он говорил мне, что не участвовал в местных родео, потому что, если он не первый, ничего не стоит менять.

— Он никогда не был первым, — сказал Трэвис. — Хотя был близок к этому. Когда мама и папа погибли, он лидировал в скачках на неоседланной лошади и был третьим в связывании телят.

— А потом пришлось все бросить, — тихо проговорила Алекс. — Пришлось вернуться домой и заняться ранчо.

— И нами, — прибавил Трэвис. Клэр взглянула на брата.

— Наверно, он ненавидел нас все это время? Он ненавидел ранчо? Но я ни за что не поверю в это.

— Хэнк никогда не признается в этом, но в глубине души думает именно так.

— Он любит нас, Трэвис, — настаивала Клэр. — И делает для Сада все, что может.

— Вспомни, что ты чувствовала минуту назад, Клэр, — проговорила Алекс. — Когда ты предложила устроиться на работу вместо колледжа, неужели ты совсем не чувствовала отвращения к ранчо?

Девушка вскинула голову.

— Возможно. Но я предложила от чистого сердца.

— Хэнк так и поступил. Он пожертвовал мечтой ради ранчо, — сказал Трэвис. — Он пожертвовал своей мечтой ради нас, чтобы нам не пришлось отказываться от нашей мечты. Он любит нас — как еще это определить?

— Так почему же он собрался продать ранчо?

— У него наконец-то появился шанс исполнить мечту. — Трэвис почесал затылок. — Налоги — лишь повод. Пожалуй, он даже не рассматривал варианты. Он просто стремился на родео.

Все замолчали, обдумывая его слова.

Алекс пребывала в растерянности. Она уже сказала Клэр и Трэвису, что собирается остаться, но это было прежде, чем она поняла, как сильно Хэнк любит родео и чем он пожертвовал. Она должна отпустить его, сделав вид, что сама по-прежнему стремится в Сан-Франциско. Алекс заморгала, пытаясь прогнать слезы злости и разочарования. Проклятье, проклятье и еще раз проклятье! Почему ей приходится так поступать? Лучше бы ничего не знать.