Цейтнот. Том II (СИ) - Корнев Павел Николаевич. Страница 36

Я не утерпел и обернулся, сидевший за мной эмпат посмотрел назад и с облегчением перевёл дух.

— Прорвались!

И точно — замыкавший автоколонну «Капитан» не отстал и вслед за нами укрылся от обстрела за углом выстроенного вдоль набережной дома.

— Теперь только… — начал было эмпат, и в этот самый миг в арке по ходу движения колонны грянул взрыв!

Ударная волна опрокинула головной вездеход на бок и снесла его к ограждению набережной, через лобовое стекло выбросило кого-то из пассажиров, объятая пламенем фигура безжизненно распласталась на мостовой, а загоревшийся автомобиль встал наискось, но полностью проезжую часть не перегородил, и я заорал:

— Гони!

Вместо этого Григорий ударил по тормозам. Машина пошла юзом, дёрнулась и рывком остановилась, от баррикады вдогонку кортежу тут же ударил пулемёт, следом пространство перетряхнула энергетическая судорога, но наш автомобиль непроницаемым белым коконом окутала защитная структура — именно она и приняла воздействие на себя.

И какое воздействие! Меня словно в гигантский колокол поместили, внутреннюю энергетику сотрясли наведённые извне искажения, ещё немного и не удержал бы потенциал — просто повезло, что рассчитана атака была на операторов, прошедших инициацию в Эпицентре, а я от них определённым образом отличался. Да ещё кое-что понимал в деструктивных воздействиях, вот и успел погасить перетряхнувшие внутреннюю энергетику колебания, предотвратив тем самым спазм центрального узла.

Но и так — оплошал. Молниеносного движения Григория я попросту не заметил, тот со всего маху залепил мне локтем промеж глаз, а сам сиганул в распахнутую дверцу, следуя примеру ринувшегося из салона Горского.

Идиот! Меня-то за что?!

Пусть отчасти и удалось заблокировать силовой выпад, от удара хрустнул нос, а из глаз сыпанули искры. Ну а в следующий миг в голове сверкнуло ещё даже ярче — это ясновидение уловило отголосок энергетических вибраций, отправленных Горским в дом, откуда нас атаковали операторы. Зацепило меня лишь самым краешком, можно сказать — и не зацепило вовсе, просто малую толику искажений уловил, а едва не поплыл, так продрало, будто живьём кожу содрали.

Немедленным откликом вернулись колючие помехи, а здание содрогнулось от целой череды взрывов — пробежались по окнам вспышки, посыпались сверху стеклянные осколки, повалил на улицу дым. Горский умудрился запустить цепную реакцию, и вырываемая из операторов сверхсила не просто разгоняла и усиливала первоначальное воздействие, но и оборачивалась перепадами давления, выбросами теплового излучения и выплесками кинетической энергии. В здании разверзся ад.

Из перебитого носа хлестала кровь, а голова шла кругом, с кейсом в руках я вывалился из салона, кое-как выпрямился и огляделся. Операторы из нашей замыкающей машины успели прикрыться от обстрела со стороны моста многослойным кинетическим экраном — пули били по стенам домов и ограждению набережной, рикошетили и впустую свистели над головами, когда же попадали в энергетическую завесу, то падали на мостовую не в силах её преодолеть. Климент Аренский прямо на моих глазах шибанул по баррикаде мощнейшим воздействием, там гулко ухнуло, разлетелись в разные стороны обломки и люди. Горский развернулся, повёл рукой, и угол дома на том берегу взорвался кирпичным крошевом.

Застрочивший было оттуда пулемёт вмиг смолк, а дальше фокус крушившего несущие стены воздействия начал смещаться, и по фасаду побежала волна искажений, но в этот самый миг Григорий уткнул в спину старика пистолет и спустил курок. Грохнул выстрел, Горский упал на колени, а его убийца с неуловимой глазу стремительностью перевёл прицел на скорчившегося в машине эмпата и всадил в него пулю — кровь из простреленной головы так и брызнула!

Следующее движение предателя я не разглядел, но предугадал, лишь поэтому и успел вскинуть кейс. Пуля прошила одну стальную стенку и выгнула другую, но навылет не прошла, осталась внутри. Пришпоренные сверхсилой рефлексы бросили тело в сторону, и Григорий впустую потратил следующий выстрел, а дальше в него ударил каким-то атакующим воздействием Аренский.

Ренегата прикрыла сложная энергетическая структура, и непосредственно его силовой выброс не затронул, но именно что — только лишь его самого, а вот рукоять пистолета взорвалась, брызнуло алым, разлетелись оторванные пальцы. Григорий от неожиданности и боли взвыл, и тут уж я не сплоховал, вмиг восстановил контроль над внутренней энергетикой и выдул до предела насыщенную сверхсилой в противофазе шаровую молнию.

Получай, гад!

Хлопнуло! Вспыхнуло! Взрыв откинул Григория на добрый десяток шагов, он врезался поясницей в ограждение набережной, перевалился через него и рухнул на лёд.

Добить бы, да из-за дома на мост уже вырулил броневик!

— Берегись! — рявкнул я, окутался облаком сверхсилы и задействовал технику «Медузы».

Уцелевшие операторы сместили наложенные друг на друга кинетические экраны, но очередь из крупнокалиберного пулемёта прошила и завесу, и кузовное железо «Капитана», стёкла изнутри забрызгало красным. Серж метнулся к дому и заскочил в выбитое окно, Кеша на миг замешкался, но за крепышом всё же не последовал и бросился к нашему автомобилю.

Прилетело несколько пуль крупного калибра, я рефлекторно уронил их на землю, пошатнулся, восстановил равновесие и разом выпустил полдюжины заготовок шаровых молний, отправил их в броневик, заставляя разойтись и ударить по боевой машине с разных сторон. Четыре из шести силовых жгутов перебило и заряды рассыпались искрами, зато оставшиеся два угодили точно в цель, и за миг до столкновения со стальными листами я перебросил в них по дополнительному мегаджоулю сверхсилы.

Вспыхнуло и щёлкнуло раз и второй, внешне бронеавтомобиль нисколько не пострадал, но крупнокалиберный пулемёт в его башенке заткнулся, и всё бы ничего, только я вдруг обнаружил, что остался на злосчастной набережной в одиночестве. Климент невесть зачем втащил Горского на заднее сиденье нашего автомобиля, а Кеша уселся на водительское сидение и направил машину в объезд догоравшего вездехода.

В глубине дома загрохотали выстрелы, сверкнуло раз и другой, и я отбросил идею об отступлении тем путём, перехватил несколько случайных и не очень пуль и бросился вдогонку за легковушкой. Бросился сам и метнул перед собой управляемую шаровую молнию, на всякий случай запулив той в арку, где было заложено взрывное устройство.

Там рвануло, а я заскочил на переднее пассажирское сидение начавшего набирать скорость автомобиля, захлопнул дверцу и заорал:

— Экран ставьте! Ставьте экран, а то покрошат!

На секунду нас прикрыл от обстрела пылающий вездеход, и этого краткого мига хватило Клименту, чтобы трезво оценить ситуацию, хрипло выдохнуть и сотворить полноценный щит, подвесив его позади бравшего разгон автомобиля. И — проскочили дальше, подпрыгнули на мёртвом теле, вновь попали под огонь!

Кеша задействовал сверхспособности и придал нашей колымаге скорость гоночного болида, но пули летели быстрее. По багажнику застучало, треснуло и осыпалось заднее стекло, что-то угодило в мой подголовник, но вот его уже пробить не смогло, засело внутри. Я скорчился на сидении, а в следующий миг автомобиль на полном ходу вписался в поворот, выскочил на улочку, тянувшуюся параллельно проспекту, и помчался прочь от набережной.

Прямиком на позиции республиканцев! Навстречу полетели трассеры, и Кеша принялся кидать машину из стороны в сторону, сбивая прицел открывшему огонь пулемётчику. Хорошо хоть фары погасить догадался, а то бы уже прилетело!

Вдогонку тоже постреливали, а потом машину резко бросило в сторону, и она ушла на боковую улочку, начав удаляться теперь уже от проспекта. Мотнуло на сей раз нас просто нещадно, Горский вдруг захрипел и застонал, я ушам своим не поверил.

Старик ещё жив? Да как такое возможно?!

Ему пулю в сердце всадили!

Впрочем, плевать! Впереди засверкали дульные вспышки, и нас попытались нашарить трассеры, но Кеша вновь повернул, на сей раз ушёл направо, а через несколько домов повторил этот манёвр. Да ничего иного ему и не оставалось, поскольку улочка упиралась в здание — дальше проезда попросту не было.