Танцующие в темноте - Ли Маурин. Страница 18

— Не беспокойтесь, — успокоила ее Бел, когда Фло сказала ей об этом. — У меня есть деньги, так что сегодня я угощаю.

Пока они пили чай, а Фло отщипывала кусочки от клейкой булочки, Бел поведала ей, что работает официанткой в «Ля порт руж», ресторане на Болд-стрит.

— По-французски это значит «красная дверь». Это чертовски шикарное местечко, и я всегда получаю хорошие чаевые, особенно от мужчин. Например, за прошлую неделю мне дали целых пятнадцать шиллингов.

— Вот это чаевые! Ничего себе, да моя зарплата меньше!

Бел стала расспрашивать ее, где она работает, где живет и какая у нее семья. Фло понимала, что Бел хочет заставить ее не думать о том, что происходит над и под поверхностью воды в нескольких милях отсюда. В знак благодарности Фло рассказала ей о прачечной Фрица, о маме и о сестрах, о том, что они взяли квартиранта после того, как умер отец.

— Он очень милый, наш Альберт. Дело в том, что наша Марта намеревается выйти за него замуж. Не могу понять почему, так как он, конечно, мил, но отнюдь не красавец, к тому же ему уже сорок пять. Правда, она носит очки и считает, что никогда не найдет себе достойную пару. Вы бы слышали, каким начальственным тоном она все время разговаривает со мной и Салли, и все потому, что она старшая, — с негодованием вырвалось у Фло.

— Во всяком случае, она наверняка лучше моей тетушки Мабель, — откровенно призналась Бел. — Моя тетушка просто старая корова, хотя грех так обижать животное. — Бел рассказала, что ее мать умерла, когда ей было четыре годика, и ее отдали на попечение тетушке Мабель, которая жила в Эвертон-вэлли. — Мой отец почти все время в плавании. Да и я жду не дождусь, когда смогу уйти от нее. Мне восемнадцать, и в ту же секунду, когда начнется война, я пойду добровольцем в армию.

— Но в армию берут только мужчин!

— Не только, глупышка! Женщин тоже берут, можете быть спокойны. Их призывают в ВТВ — вспомогательные территориальные войска.

В этот момент в кафе вошли двое оживленно разговаривавших мужчин и сели за соседний столик. Сделав официантке заказ, они продолжили прерванный разговор.

— Это просто позор! — сердито воскликнул один. — Если бы на борту оказался мой сын, я поднял бы такой шум, что дошел бы до самого парламента. Почему лодке разрешили идти на погружение, когда на борту находилось вдвое больше людей, чем положено по штатному расписанию? Почему флотские так долго не могли определить ее местоположение? И я никогда не пойму, почему до сих пор не доставлено оборудование для резки, почему в корме не проделали отверстие. Людей уже давно бы спасли, если бы власти сообразили, что дело не терпит отлагательства.

— Если они не начнут шевелиться в самое ближайшее время, будет уже слишком поздно, — ответил второй.

— Как бы уже сейчас не было поздно! Эти рассуждения о том, что кислорода на борту хватит на тридцать шесть часов, — интересно, когда называли эту цифру, приняли ли в расчет то, что на борту вдвое больше людей?

— Вы когда-нибудь были на танцах, Фло? — с воодушевлением спросила Бел.

Но Фло уже думала о другом.

— Неужели случилось что-то еще? — прошептала она.

— Не похоже. Но постарайтесь не падать духом, Фло. Еще есть надежда.

Фло глубоко, до дрожи, вздохнула. Странно, но мысли ее все время возвращались к Нэнси.

— Ваш парень женат, правда? — понимающе спросила Бел.

— Откуда вы узнали? — выдохнула Фло.

— Если бы он был вашим официальным ухажером, мистер Фриц немедленно отпустил бы вас с работы. Вместо этого вам пришлось солгать, чтобы отпроситься.

— И вам тоже, — заметила Фло. — Ваш парень тоже, должно быть, женат?

На лице Бел появилась гримаса.

— Так получилось, что он не женат. Во вторник мы с ним виделись всего второй раз. Именно тогда он и сказал мне, что идет на «Тетисе», потому что его напарник вдруг испугался. Когда я увидела заголовки в утренних газетах, они показались мне хорошим поводом, чтобы проехаться на пароме — я часто катаюсь на нем в одиночестве. Собственно, там я его и встретила, своего парня, на пароме в Биркенхед. — Она жеманно поджала губы. — Я, слава богу, не из тех женщин, которые встречаются с женатыми мужчинами. Да и вы, Фло, не похожи на таких, особенно если учесть, что вы католичка и все такое, не то что я.

Фло почувствовала необходимость объяснить свои отношения с Томми.

— Мой парень был женат недействительным браком. На следующий год мы собирались пожениться. — Она умолкла и нахмурилась. — Его жена — я имею в виду, ненастоящая жена — была у «Кэммел Лэйрд». Вы в жизни не видели такого концерта.

— Это та женщина, которая кричала и причитала?

— Да, это Нэнси. Дело в том, что я уверена: она узнала меня.

— Может быть, она следила за вами и вашим приятелем?

Фло вздрогнула.

— Нет, только не это! Томми хватил бы удар при одной мысли об этом.

— Кого?

— Томми. Томми О'Мара. А как зовут вашего парня?

Бел, нахмурившись, сердито уставилась на заварочный чайник, доливая в него воды. Щеки ее горели.

— Э-э, Джек Смит, — коротко ответила она. Несмотря на то, что она только что долила чайник, она вскочила и потребовала счет. Оказавшись на улице, она быстро зашагала обратно к реке, и растерянная Фло никак не могла взять в толк, что случилось.

Они оказались на причале Хед в то самое мгновение, когда к нему причаливал паром, возвращающийся из Нью-Брайтона. По сходням побежала детвора, держа в руках ведерки и лопатки, в волосах у них было полно песка, а лица покрывал темный загар. Фло вспомнила, как она ездила в Нью-Брайтон с мамой, папой и сестрами. Как для буднего дня, на причале царило необычное оживление. Люди всматривались в морскую даль, как будто силясь разглядеть, делаются ли какие-то попытки спасти злополучную субмарину. Девушки подошли ближе и смешались с толпой.

Они долго стояли молча, а потом Фло убитым голосом произнесла:

— Не знаю, что я буду делать, если Томми погибнет. Я еще никогда и никого не любила так, как его. Если они не поднимут «Тетис», мне незачем жить.

— Какая чушь! — На выразительном лице Бел отразилась смесь сочувствия и нетерпения. — В девятнадцать лет жизнь не кончается. А что же тогда говорить всем настоящим женам? Что их жизни тоже кончены? Ты сделала страшную глупость, Фло Клэнси, что позволила себе влюбиться в мужчину, который и гроша ломаного не стоит.

Упрек был слишком прямым и резким, особенно если учесть, что он исходил от девушки, с которой Фло едва успела познакомиться, но она была слишком расстроена, чтобы обидеться. Она снова заплакала.

— Откуда вы знаете, чего он стоит? — всхлипывала Фло. — Я не променяла бы Томми О'Мара и на миллион фунтов.

— В жизни своей не встречала парня, который стоил бы ломаного гроша, — отрывисто бросила Бел. — Если бы такой мне попался, я бы тут же выскочила за него замуж. Твоя проблема в том, что ты мягкая, как воск. А вот я — твердая, как кремень. Ты никогда не увидишь, чтобы я лила слезы из-за парня, пусть даже он стоит миллион фунтов. — Похоже, она просто не могла понять всю глубину отчаяния Фло. — Ну, ладно, пойдем в город. Это поможет тебе развеяться, хотя нам лучше держаться подальше от Болд-стрит, чтобы кто-нибудь с работы не увидел меня.

Фло и Бел расстались только в половине шестого. Они обменялись адресами и пообещали поддерживать связь. Фло хотела прийти домой в обычное время, как бывало после работы. Она никому не расскажет, где она была сегодня днем.

— Святой Боже, Фло! — воскликнула мама, когда она явилась домой. — Ты похожа на привидение и вся дрожишь. Надеюсь, ты не простудилась. Нет ничего хуже простуды летом.

— Что-то случилось? — внезапно требовательно спросила Фло.

Мать сразу же поняла, что она имеет в виду.

— Нет, милая, — грустно ответила она. — Как говорит миссис Кокс, им удалось подвести под корпус стальной трос, но он соскользнул, и лодка ушла под воду. Сегодня я ходила в церковь, чтобы помолиться вместе с «Легионом Марии», но, похоже, от этого мало толку.