Полюби Меня (СИ) - Ингвар Лара. Страница 23

Мама болтала о пустяках, а потом невзначай поинтересовалась, одна ли я. После того, как я подтвердила это, она стала говорить свободней.

— Девочка моя, я не верила, что он сможет тебя спасти. Александр … он

— Сокровище, — сказала я за нее, не скрывая улыбки. Конечно босс мой — настоящий рыцарь. Он спас меня, защитил и меня и мою семью и вряд ли я когда-нибудь смогу его отблагодарить.

— Нет, Кира, я не о его моральных качествах. Александр чистокровный, он Дарк. Мне так многое нужно тебе рассказать. Но не доверяй семье Дарков, они влиятельны, опасны, в их силах изменить курс политики всей страны. Ты ведь уже поняла, что может сделать с простым человеком прикосновение одного из них.

Галина, перерезанное горло и кровь струящаяся щедрым потоком под ноги Аэрто. А все из-за одного короткого прикосновения. Конечно я понимала, как опасны итхисы. Мама хотела сказать что-то еще, но поняла, что я не желаю слушать. Она всегда куда лучше Веры понимала, когда о чем-то лучше умолчать. Эмпатия, как смеялась тетя, досталась только одной из сестер.

— Мы обсудим все при встрече. Я очень сильно тебя люблю.

Вернулся Александр через час, когда я уже закончила разговор и вытирала подступившие к глазам слезы. Дарк принес собой мясные и рыбные деликатесы, хлеб с хрустящей корочкой и бутылку вина. Не самый лучший набор продуктов, если я собираюсь сохранить фигуру, но плевать. Возможно я смогу снова взять группу по пилатесу в студии Веры.

И без того тусклый свет на кухне выключить, зажечь пару свечей, чтобы у Александра не слишком устали глаза, и так раскрасневшиеся после долгой дороги за рулем. Достать бокалы под красное вино. Мелочные мысли и суетные движения отвлекали, помогали не думать о мужчине, который слишком добр для просто шефа или друга. «Просто» не то слово, которым можно обозначить наши отношения. Что уж лгать себе, мы бы давно стали любовниками, если не одно обстоятельство. Он — чистокровный итхис, я эодэртэ. Александр надел одну из своих домашних футболок, удобные спортивные штаны, застиранные до полной потери цвета. Я уже давно отметила, что босс, на деловых встречах блистающий в сшитых на заказ костюмах, дома предпочитает обычную и удобную одежду. Намурлыкивая какой-то мотивчик, подозрительно напоминающий каприз 24 Поганини, Алекс нарезал хлеб, ветчину и сыр. Я разлила вино по бокалам. Он включил музыку. Мы двигались словно слаженных механизм, единое целое, разделенное на две половинки. «Коснись его, коснись его, коснись…» — зашептал гадкий голосок моего подсознания, я и не заметила, как наши руки оказались в опасной близости.

— Простите, — прошептала Александру и отошла на шаг в сторону.

— Ничего, — спокойно отозвался он. Мы сели за стол, чокнулись. Не знаю как Александру, мне пора было завязывать с выпивкой. От тоски я стала частенько прикладываться к бутылке в замке Аэрто. Уловив мое изменившееся настроение, босс решил заговорить о чем-нибудь отвлеченном.

— Расскажите о своей предыдущей работе?

Я улыбнулась, сомневаюсь, что мой опыт работы тренером по пилатесу особенно ему интересен, но рассказала, чем занималась.

— Еще не приходилось к слову, но я бы очень хотела поблагодарить за оказанную возможность. Без опыта, нормального образования стать помощницей главы корпорации «Азаик»…

Бледная рука Александра дрогнула. Вино выплеснулось из бокала, окрашивая кожу в алый цвет. Я схватила полотенца и осторожно протянула ему. Мужчина смотрел на меня с изумлением, не спеша принимать помощь.

— На эту позицию требовался аналогичный опыт от трех лет и профильное образование. То, что вы сейчас рассказали. Вы никак не могли попасть даже на первый этап собеседования в Азаик…

* * *

Александр спал в комнате для гостей, раскинув руки и чему-то улыбаясь во cне, когда я тихонько выскочила за дверь его апартаментов и оказалась на улице, жмурясь от непривычно яркого солнца. Оставив начальство сладко досыпать положенные четыре часа до начала рабочего дня, я запрыгнула в такси и поехала в тетину студию.

Там меня ждали Вера и Викки. Узнав о моем возвращении, они обе разразились истеричными рыданиями. Мне пришлось спешно класть трубку, надеясь, что к нашей встрече обе успокоятся. Плакать я причины не видела. Подумаешь, загостилась в Октавии чуть больше положенного? А об остальном, что там со мной случилось, им знать не следует.

Верина студия встретила меня запахом кофе и пончиков, что можно было купить недалеко от университета Викки. Обе мои любимые родственницы уже были здесь. Растрепанные, с покрасневшими глазами они сидели, скрестив ноги, посреди пустого зала. В зеркальной стене отразилась я, идущая к ним излишне смелой походкой. Обе они вскочили, словно их дернули за ниточки. Первой меня обняла Вера. Она растоптала мои мечты о спокойной девичьей беседе, бессовестно расплакавшись у меня на плече.

— Никогда, слышишь! Не смей больше никогда делать ничего подобного!

— Я боюсь представить, что тебе пришлось пережить. — сестра тоже неловко обняла меня, вцепившись так, словно я могла вот вот исчезнуть. Викки, которая неохотно идет на тактильный контакт, не выносит все эти «телячьи нежности» намочила мою рубашку слезами.

Да что с ними? Захотелось оттолкнуть их от себя, стряхнуть душную заботу. Они что думали, что я сейчас дам волю слезам, погружусь в жалость к себе? А они бы поддержали меня, пожалели, приняли часть моего горя. Вот только никакого горя не было. Я прекрасно понимала, насколько мне повезло унести свою задницу из Октавии в целости и сохранности, но случись мне снова отправиться туда, чтобы вытащить маму, повторила бы без сожаления.

— Вера, Викки! Я в полном порядке.

Все же сделала шаг назад, лишая их обеих опоры. Нечего на мне виснуть. Викки и Вера переглянулись. Тетя заговорила вкрадчиво, словно со слабоумной:

— Тебя месяц насиловал мужчина, опасный, жестокий, отвратительный…

— Ну, не такой уж и отвратительный, — отшутилась я, легкомысленно махнув рукой, — И насиловал — не самое подходящее определение. Все происходило по взаимному согласию.

— Если женщина во время акта находится под наркотическими или алкогольными веществами, — завела Викки любимую адвокатскую пластинку, — А ты была под действием псевдо Искры. Мама рассказала, она видела Аэрто, он псих и урод…

— Мама смогла вам что-то рассказать, только потому что этот урод ее вывез. — перебила я сестру.

Цель оправдывает средства. Как они не могли понять? И эта жалость. Не нужно, пожалуйста, не нужно. Я сделала еще шаг назад, понимая, если сейчас позволю хоть кому-то пожалеть себя, то сломаюсь. Жалость разрушает. А я не сделала ничего особенного, и со мной ничего особенного не произошло. И во всем, что произошло со мной виновата только я. А Аэрто — наделенный властью мудак и нарцисс с наркотической зависимостью. Ему с детского возраста твердят, что он надежда целой страны и важнее него нет никого. Вот он и повернулся от мысли о собственной исключительности.

— Раз и навсегда. Меня не били, не насиловали, меня баловали и заваливали подарками. Аэрто решил, что я его Искра и во всеуслышанье назвал меня своей невестой. Так что каникулы у меня вышли восхитительные, я и подарочков привезла. Расскажите лучше, что вы делали пока я отсутствовала.

Тему перевести не удалось. Взгляд сестры метнулся к синякам, показавшимся на запястьях. Черт. Да правда не бил меня Аэрто, просто нравилось ему держать мои руки над головой, когда мы занимались сексом. А силу наследный принц иногда не соизмерял.

— Кира, тебе нужно посетить терапевта. То, что произошло — не нормально. В начале Эдгар. Потом этот … Элио. Потом их принц. Один другого ужасней.

— У меня хреновый вкус, — с вызовом бросила я тете, — не у меня одной.

Лев — мой прекрасный племянник был сыном какого-то шведского или финского мафиози. Веру и его связала Искра, вот только тетя убралась подальше до того, как любовь всей ее жизни осознанно или нет навредила ей и их ребенку. Когда тетя рассказала мне правду об отце Лео, того уже не было в живых. Пережить разрыв со своей второй половинкой способны не многие. В мозге образуется опухоль, часто неоперабельная и человек сгорает.