Огненное сердце (СИ) - Катеринкина Светлана. Страница 20

— Тебя не спрашивали, шакал! — прорычал за моей спиной воин и нанёс мне удар по ногам. Я не удержал равновесия и рухнул на колени, а потом медленно встал. Барут сделал рукой предупреждающий жест: по всей видимости, меня собирались ударить вновь, но хан решил пока повременить с наказанием.

— Ах, да…Хизар, — сказал он с пренебрежением, — я запамятовал твоё имя, столь никчёмное, что вряд ли оно оставит в истории хоть какой-то след.

— Может, другое моё имя тебе больше запомнится? — ухмыльнулся я. — Слушай и запоминай ещё одно моё имя. Меня зовут Огненное Сердце!

Взволнованный шёпот прокатился по гроту. Барут уставился на меня, а потом вдруг резко захохотал.

— Ты человек с огненным сердцем? — сквозь смех спросил он. — Да видел ли ты себя, оборванец?

Полуголые женщины по примеру своего хозяина залились смехом.

Я, презирая страх, тоже засмеялся, чувствуя, как во мне просыпается сила.

— Смеёшься, Огненное Сердце? — ухмыляясь спросил Барут. — Возможно, сейчас тебе станет не до смеха!

Он подал знак, и тут же в Грот ввалились две женщины, подталкиваемые воинами. Улыбка сползла с моего лица, когда я узнал Илону и Лиману.

— Вижу, вы всё-таки знакомы с этой бледнокожей, — торжествовал Барут, — а она-то мне всё твердит, что не знает ни тебя, ни Санбека, ни Одноглазого, а в юраке Лиманы случайно оказалась.

— Где дети? — встревожился я.

— При обыске они пытались бежать, — сообщил повелитель катакомб, — но разве можно скрыться от моих воинов? Нет, Хизар, нельзя. Чутьё не подвело меня, ведь когда я тебя впервые увидел, сразу понял, что ты доставишь мне проблем. Так значит решил свергнуть меня? Дерзко. Хорошо, что я приказал обыскать юраку целительницы. Дети её: мальчишка и девчонка спрятаны в надёжном месте. В случае чего их сразу убьют.

Тут Лимана всхлипнула. Барут схватил её за чёрные волосы и прошипел:

— Надо было сразу рассказать мне о белой рабыне.

— Она больше не рабыня! — выпалил я.

— Да ну? — хмыкнул хан подземелья.

— Хватит уже рабства! Оно тормозит развитие нашего народа, отдаляет его процветание! — продолжил я свою тираду. — Такие как ты, наделённые властью, виновны в этом. Вы виновны в плачевном положении ахаров! Но я исправлю это!

Я хотел было поднять руку, в которой уже чувствовал жар, но Барут схватил теперь Илону и приставил к её горлу кинжал «язык змеи». Я замер.

— Спокойно, Хизар, — процедил Барут. — Я не верю, что ты человек с огненным сердцем, но давай на всякий случай проверим это. Эй, Марик!

Из проёма показался здоровенный детина, наверное, больше самого Гурика. Заросший щетиной, он выглядел, как сказочный транкул, о которых так любила рассказывать мне покойная мать.

— Слушаю вас, повелитель, — промолвил с поклоном Марик.

— Созывай жителей Убежища на арену! — приказал Барут. — Объяви, что некий наглец именует себя Огненным Сердцем. Он вступит в поединок с моим любимцем! Ну же, пошевеливайся!

Трудно было представить, чтобы такой здоровяк проявил проворность, но тем не менее он весьма резво ринуться исполнять поручение хозяина катакомб.

Я оглядел присутствующих, желая понять, что за испытание мне приготовили. Одноглазый потупил взор, Лимана заплакала, а Санбек весь трясся, будто трава во время бури.

— Вижу, тебя одолевают вопросы, — приторным голосом пропел Барут, — скоро ты получишь на них ответы. Сейчас могу сказать лишь одно: ты очень крепко пожалеешь, что не умер на Жертвеннике! Я бы мог всех вас скормить подземным червям, однако я повременю с этим. Сразись с моим любимцем. Победишь, отпущу одного из твоих дружков или одну женщину. Если проиграешь, будешь наблюдать, как любимец сжирает их по очереди. Теперь же, мои славные соратники, — он обратился к воинам, — прошу проследовать на арену и полюбоваться занимательным зрелищем.

Мои руки тут же были скручены за спиной. Я чувствовал в себе силу разметать прихвостней этого тирана, но Барут сжимал горло Илоны и, угрожая ей кинжалом, заставил вступить в полумрак туннеля. Даже если я одолею стражу, этот гад успеет убить девушку. К тому же я не знал, где прячут детей Лиманы. Может, они были уже мертвы, но пока оставалась надежда, рисковать я не имел права.

Мы шли долго. Пару раз я видел, как Илона, ведомая Барутом, спотыкалась. Моё сердце при этом вздрагивало, словно я боялся за целостность драгоценного сосуда. Девушка эта волновала меня не только своей трагической судьбой. В ней было что-то ещё, едва уловимая прелесть нежного облика.

Наконец впереди показался яркий свет от множества факелов. По мгногоголосому гомону я понял, что Марик исправно выполнил поручение хозяина, оповестив народ о захватывающем зрелище. Осталось только узнать, что это за питомец такой у Барута, с которым мне предстояло схватиться в смертельном противостоянии. Коридор закончился, и мы вступили под своды огромной, если не сказать гигантской, пещеры. О ней я и не подозревал, а Самбек не удосужился рассказать об этом месте. В центре пещеры была круглая арена, огороженная решёткой. Но не это вызвало вопль ужаса, вырвавшийся из груди Илоны. В центре арены к торчащему из каменной породы железному кольцу была прикована длинная толстая цепь. Мёртвой хваткой она оковывала чешуйчатую лапу огромного существа.

— Цэрэг, — процедил я.

Санбек испуганно посмотрел на меня.

— Битва! Битва! — начала скандировать толпа, обтекающая решётку.

Барут поднял руку и все тут же замолчали.

— Жители катакомб! — громогласно произнёс он. — Я дал вам всем возможность существовать вдали от городов и деревень, где вы гнулись под властью ваших ханов! Каждый из вас мог погибнуть от зноя, непосильного труда, мог заблудиться в Степи и не дожить до рассвета. Но я принял вас в свой подземный мир! Я дал вам кров, возможность добывать пропитание и защиту от степного лиха! Как мне кажется, я мог бы рассчитывать на элементарную благодарность и уважение!

Одобрительный гул поднялся к сводам пещеры.

— Но не все оценили моё гостеприимство! — продолжил Барут. — Перед вами Хизар, пришлый человек, которого мы приютили в Убежище. Но вместо того, чтобы оказывать мне честь, этот мерзавец решил ниспровергнуть мою власть в катакомбах! Он хотел организовать заговор против меня! Против вашего любезного благодетеля! Что скажешь, Хизар?

Он повернул ко мне своё полное злобы обезображенное лицо. Я плюнул ему под ноги и повёл такую речь:

— Ахары! Барут, который тешит себя излишним тщеславием, не благодетель вам! И вы об этом прекрасно знаете. Иначе бы в подземелье жирные черви не поглощали бы трупы ваших же родных и близких! Власть Барута зиждется на тирании, так же, как и власть великих ханов, владения которых вы покинули при тех или иных обстоятельствах. Но это ещё не всё. Те цэрэги, что жили в кратерах Рябой Степи до вашего здесь появления погибли не от руки Барута! Он ввёл вас в заблуждение, рассказав сказку о том, как он умертвил чудовищ. Цэрэгов убила Пророчица, к которой вас не пускают!

— Закрой свой рот! — рявкнул Барут.

— Я человек с огненным сердцем! — эти мои слова шокировали публику и заставили всех замолчать.

— Раз это так, то докажи свою мощь! — рявкнул Барут и сам втолкнул меня за решётку к чудовищному ящеру. — Победишь его, и мы поверим твоим словам. Проиграешь, все твои соратники пополнят меню подземных червей!

Дверь решётки захлопнулась, и я оказался напротив отвратительного ящера. Морда его была подобна морде сказочных драконов: чешуйчатая, отливающая золотом, с рогами на носу и небольшими наростами по всей поверхности. Ростом цэрэг значительно превосходил даже здоровяка Гурика. Голова его упиралась в свод пещеры. Ящер шевельнулся, и цепь на его задней лапе загремела. Кончик длинного хвоста нервно дёрнулся, угрожая мне ядовитым шипом. Секунда, и хвост метнулся в мою сторону, как стрела, выпущенная метким стрелком. Но я не растерялся, высоко подпрыгнул, и смертоносный шип проскользнул подо мной. Такое я уже проделывал в схватке с тушканами. «Чем же ты меня удивишь, ящер?» — подумал я. И цэрэг удивил! Он раскрыл свою зубастую пасть и дыхнул на меня горячим паром. Зрители отпрянули от решётки с испуганными выкриками. Я почувствовал жар, обжигающий мою кожу. И ещё я почувствовал боль, будившую во мне неописуемую ярость. Душа моя запылала огнём, охватившим и сердце. По венам побежали огненные струи, а кожа на лице дала трещины, из которых вырывались языки пламени. Цэрэг кинулся на меня, я резко выпрямил руку, и из моей ладони вырвалось пламя, струёй ошарашившая монстра. Но ящер замешкался лишь на секунду, мой огонь не смог одолеть чешуйчатую броню! Дело складывалось не в мою пользу. Я увернулся от лязгнувших передо мной зубов, перекатился на другую сторону арены и тут же вскочил. Громыхание цепи приблизилось ко мне и я вновь подпрыгнул, чтобы избежать ядовитого шипа на хвосте чудища. Тут же я почувствовал как длинные клыки сомкнулись возле моего тела, в результате чего моя одежда оказалась в зубах цэрэга. Он метнул головой, подняв меня в воздух. Охи толпы смешивались с женскими криками и плачем. Ящер подбросил меня почти к каменному своду и открыл пасть, ожидая моего падения. Я этим воспользовался: живо направил огненную струю прямо в чудовищную глотку. Если чешуя выдерживала натиск огня, то раскрытая пасть оказалась уязвимым местом. Огонь прошёл по пищеводу во внутренности цэрэга. Он взревел, отшатнувшись, а я упал в метре от его гигантского тела. Ящер заметался по арене, врезаясь в железную решётку и грозя меня раздавить. Я быстро вскочил на ноги и прыгнул на прутья, чтобы бившийся в агонии цэрэг не задел меня. Через несколько минут ящер затих, а в воздухе запахло палёной плотью. Пользуясь общим замешательством я подбежал к двери и ударом ноги вышиб её. Барут опомнился от звука удара и ринулся к Илоне, которую он отпустил, наблюдая за схваткой. Девушке угрожал его клинок. Однако хозяин подземелья не успел настигнуть свою жертву, я опрокинул его точным ударом ноги. Барут с воплями повалился на пол, стража тут же кинулась ко мне, но я воздел руки, охваченные пламенем. Все застыли на месте.