Путь (СИ) - ".Леон.". Страница 74

Что меня забавляло: Туна категорично отказалась от моей помощи. Причём не только с "распаковкой", но даже с переносом. Бешено трепеща крылышками, малышка уцепилась в объект своего вожделения, самостоятельно таща его за мной. И как только не устаёт?

Вот так мы и шездовали до самого вечера, с довольно хорошей скоростью. Но в какой-то момент, фея естественно начала уставать. На моё предложение положить шишку на временное хранение в сумку, дурёха чуть не полезла внутрь вместе с ней. Учитывая кровожадность этого предмета, назвать порыв Туны блистательным, было сложновато. О чём я естественно той и сообщил в особо матерной форме.

Само собой, долго отчитывать малышку я не мог при всём желании: стоило ей посмотреть на меня грустными глазками, как слова застряли в горле. По итогу сошлись на том, что фея по стандарту дрыхнет в кармане, а шишку я удерживаю рядом. Не в том смысле что чешуйчатая хрень засовывается следом за малышкой, конечно: шишка в карман даже не влезет. Я просто должен держать её за пазухой, не давая упасть, пока Туна не проснётся. Меня это полностью устраивало: неподвижно держать руку в не самом удобном положении в течении восьми-десяти часов? Для мертвеца, чьи конечности не могут ни затечь, ни устать — не проблема.

Хотя передвигаться по лесу, фактически без одной руки, было немного непривычно. Именно непривычно: проблемы удобства даже не стояло. И дело не только в том что я мёртв — просто задачи "отдыхающей" конечности я переложил на Венега. Масштабирующийся, именной артефакт, конечно сильно возмущался тем, что его используют для простого отодвигания веток, и тому подобной "недостойной" фигни. Но свою задачу, само собой, выполнял превосходно.

В округе периодически мелькали волчьи фигуры, и один раз на меня даже напали. Но в последнем я сам был виноват: слишком близко подошёл к месту обитания волчат. Что конечно-же не спасло самих серых — я конфликту всегда рад. Вскоре крупные родительские тушки, целиком отправились ко мне в сумку. Мелких я оставил в покое: с них многого не взять.

В таком темпе мы постепенно продвигались вперёд. Днём Туна возиться со своей возлюбленной шишкой, а ночью спит рядом с нею же. Я в свою очередь просто переставляю ноги. Периодически наше продвижение разноображивалось стычками с мобами, но ничего серьёзного нам так и не встретилось.

После битвы с волками Мрака, система расщедрилась и выдала мне опыта до двадцать пятого уровня, и ещё на треть заполнила полоску до двадцать шестого. Ещё в Столице, пока планировал это путешествие, я рассчитывал что появлюсь на землях Смерти как минимум с полтинником. Поэтому сейчас я старательно выискивал мобов, и качался, как китайцы из стереотипов.

Вот только результаты не радовали: за неделю пути я сумел наскрести процентов двадцать, заполнив шкалу опыта, чуть-чуть больше чем наполовину. Это… расстраивало. Добыча конечно, была приличная, тут не поспоришь, но вот повысить параметры конечно хотелось. Точнее не параметры, а только один параметр: кроме интеллекта меня по-прежнему ничего не интересовало.

Когда Солнце в восьмой раз поднялось на горизонте, я почувствовал что нашу рутину пора разнообразить. Неделя практически беспрерывных боёв, не улучшала мою и без того шаткую крышу. Понял я это, совершенно внезапно: резко встав на месте, осознав что творю полную херню. В качестве херни выступала погоня. Десятиминутная погоня, за перепаратившимся и мигающим всеми цветами радуги светлячком, с попытками закидать несчастного огненными черепами, громко хохоча, и крича во всё горло «Гори, ГОРИ, светящийся пидарас!»

Постояв, я махнул рукой, отпуская моба, и решительным шагом направился в сторону виднеющийся вдалеке деревушки. Со скуки можно разную херню творить, но с каких это пор фарм мобов стал для меня скучным? Лич не радующийся убийствам?! Что-то со мной не так… Бродя по канализации Столицы я не испытывал таких проблем. Ни малейшего намёка на скуку: готов был месяцами впахивать, уничтожая ненавистную Жизнь. Что и в какой момент изменилось? Что-то во мне? Или в моём окружении?

По закону подлости спокойно дойти до деревни не удалось. И препятствием обернулись мои собственные ощущения. Хотя "препятствием" не совсем правильное слово: более верным будет сказать — поводом задуматься. От деревушки отчётливо тянуло энергией Смерти. Энергия эта была крайне слабой, и весьма подавленной, если я правильно оценил присутствующей в том-же направлении Свет.

Слишком много некроэнергии для простого кладбища. Но слишком мало, чтобы даже простой деревенский священник не мог от неё избавиться. Так, ли сложно освятить землю? Видимо сложно, раз этого ещё не сделали. Надо ли уточнять, насколько сильно меня привлекла эта дилемма?

Но просто взять и заявиться в деревушку не слишком хорошая идея — если на меня нападут, (а деревенские почти наверняка попытаются фанатично поднять нежить на вилы) мне придётся отвечать. Само по себе убийство крестьян меня не пугало — совесть даже не вякнет. Другое дело что это даст наблюдавшим за моим походом "большим дядям" (а в том что отчёт о том где я был и что делал, исправно ложиться на стол кому надо, я не сомневался) нехорошие мысли. Сначала Столица, потом город, дальше аванпост, а под конец простая деревушка? Логично же что злобный лич ослаб, и бежит, отчаянно подпитываясь тем, что встретиться на пути. И надо его брать, пока он вновь не начал набирать силы.

Мне не очень хочется разбираться с высланными за моей головой игроками. А с другой стороны… Возможно я слишком сильно паранойю? "Если у вас паранойя, это ещё не значит, что вас не хотят убить", — так как-то? С чего я вообще взял что на меня уже нет заданий? Наверняка кто-то да и пытается меня упокоить. Но ведь для этого меня ещё нужно нагнать. Я хоть и не тороплюсь, но всё же не останавливаюсь на поспать/поесть. Так-что пусть думают что хотят — будем решать проблемы по мере их поступления.

Да и в конце концов: не факт что крестьяне на меня нападут.

Тряхнув головой, я отогнал лишние мысли, непонятно с чего вообще возникшие в моей черепушке, и продолжил идти вперёд. Вокруг была полностью открытая территория, по которой молодой паренёк лениво гонял стадо коров. По сторонам виднелись засеянные поля, а вот именно та местность по которой я шёл, пестрила кучей диких растений мне по пояс. Видимо эти луга целенаправленно оставили парнокопытным.

Ради прикола я снял шляпу, натянув на башку капюшон. Поэтому когда пастушонок обратил на меня внимание, его взору предстала мрачно бредущая по полю фигура, в слегка развивавшейся накидке. Лицо скрыто глубоким капюшоном, а в лучах рассветного солнца, отчётливо блестит изогнутое лезвие на левой руке… оканчивающееся черепом.

Громко закричав, паренёк само-собой со всех ног припустил в сторону деревни. Проводив его взглядом, я невольно хмыкнул: флегматичные коровы продолжили мирно пощипывать траву, даже не заметив произошедшего. Кажется кому-то прилетит как минимум подзатыльник: мало того что про какую-то "Смерть" выдумывает, так ещё и скотину без присмотра оставил.

Само собой, вскоре нерадивый пастух вернулся, но что забавно, не один. С ним шла пара мужиков, видимо решивших лично поинтересоваться: кто это тут такой умный под "Смерть" косит, и почему жителей деревни пугает?

Первый мужик — явно отставной военный: жилистые руки, покрытые шрамами, самоуверенный взгляд, и походка слегка вразвалочку. Всё в нём говорило о немалом боевом опыте. Кто-то вполне мог посчитать, что мужик просто косолапый, а шрамы у него от того что мотыгой не умело махал, но это не так. Будучи личём я прекрасно чуял — крови этот тип на своём веку хлебнул немало. В отличие от тех-же обитателей "Волчьего".

Второй-же… если вкратце, то это был священник. Не стереотипный европейский пузан в коричневой рясе, а обычный такой деревенский батюшка. Не слишком высокий, с густой ухоженной бородой, и в хорошо выглядящей, но как мне кажется, старой одежде. В общем внешне ничего особенного в нём не было. В отличие от внутреннего мира… скажем так: он совершенно не опасен, и даже близко не стоит к каким-нибудь монахам или клирикам. Однако в отличие от последних, с ним открытого противостояния я бы предпочёл избежать.