Война ведьмы - Клеменс Джеймс. Страница 27
— Ты знаешь, как отсюда пройти к воротам? — хрипло прошептал он Кралу.
— Я мог бы найти дорогу… со временем. — Горец настороженно поглядывал на двери и боковые улицы, в любой момент ожидая засады.
Скоро солнце уже стояло в самом зените, прохладный утренний ветер улегся. Но они все еще блуждали в лабиринте узких улочек. Крал крепко держал свой топор, сначала одной рукой, потом другой. Полуденный жар напомнил им, что здесь, в грязи и вони Порт Роула, все еще царствует лето. Вонь протухшей рыбы смешивалась с вонью человеческих экскрементов, словно с тех пор, как на эти улицы в последний раз залетел свежий ветерок, прошло бессчетное множество зим.
— Достаточно! — пролаял вдруг Крал, останавливаясь.
Старуха обернулась, тяжело опираясь на свою клюку.
— Что? — раздраженно спросила она.
— Кажется, вы говорили, что знаете короткий путь к воротам?
Старуха громко вздохнула.
— Если не хотите встретиться со стражей, то этот путь — самый короткий.
Кустистые брови Толчука поднялись. Эта женщина знала больше, чем говорила.
Не успел кто-либо и слова сказать, как она продолжала:
— Вы тут расхаживаете в плохо сидящей на вас форме стражников, но не знаете дороги к городским воротам? Вы что, считаете меня дурой? Я слышала о переполохе в гарнизоне, и я подозреваю, что вы все замешаны в этом деле.
— Старуха, — сказал Крал, и доброта исчезла из его голоса, — если ты хочешь нас выдать…
— Выдать вас? Да если бы не я, вас бы уже давно перехватала стража. Этот город полон тех, кто с удовольствием продал бы вас обратно этим воришкам за медную монетку. А что я получаю за труды? — Она нахмурилась. — Грубости и угрозы.
Толчук шагнул вперед.
— Простите нас. Мы быть в долгу у вас и не хотим выказать неуважения. Но мы срочно надо уйти из города.
В ответ она фыркнула и развернулась.
— Тогда идемте, — сказала она и обогнула очередной угол.
Они последовали за ней. Обойдя очередное полуразвалившееся строение, в котором находилась мастерская сапожника, Толчук замер в изумлении. Всего в одном броске камня от них поднималась Болотная стена, и ворота были открыты.
— Мы пришли, — изумленно сказал Крал.
Старуха по-прежнему махала им рукой, веля следовать за собой.
— Если хотите бежать из города, прекратите глазеть вокруг и идите дальше.
Они последовали за ней. Старуха, похоже, почувствовала, что, когда они увидели цель, их нетерпение усилилось. Толчук быстро шел к воротам, Крал и Могвид торопливо шагали рядом с ним, но старуха по-прежнему шла впереди.
Она первая дошла до ворот и кивнула стражнику на городской стене. Светловолосый парнишка, управлявший воротом, почти не обратил на нее внимания, глядя в сторону центра города.
— Вы слышали что-нибудь? — спросил он у подошедшего Крала, его глаза были полны возбуждения. — Что случилось в гарнизоне?
Одетый в черное с золотом, Толчук понял, что стражник считает их своими коллегами.
— Это не твое дело, — ответил Крал. — Выполняй свой долг.
Внезапно из города послышался хриплый звук рога, его жалобные звуки отозвались странным эхом из ближнего залива. Над городом пронеслись три длинных ноты.
— Это сигнал к закрытию города, — изумленно сказал молодой человек. Он взволнованно посмотрел на троицу. — Как вы думаете, опять один из этих треклятых кораблей пришел грабить нашу гавань?
Крал обругал мальчишку.
— Занимайся своим делом. Мы должны проверить территорию к югу отсюда. А ты запрешь за нами ворота и не позволишь никому — я сказал никому — пройти через них.
— Да, господин! — Юноша ловко отсалютовал и шагнул к вороту.
Толчук прошел через арку и туннель в стене, по-прежнему кутаясь в плащ. Остальные шли за ним по пятам. За воротами их все еще ждала, опираясь на палку, старуха. Толчук нахмурился и подошел к ней.
— Не следует ли вам вернуться в город, пока ворота не заперли?
Толчук уже слышал, как у него за спиной скрипят рычаги, опускавшие железные ворота.
Старуха пожала плечами и медленно зашагала прочь, к лесу, который находился на побережье неподалеку. Толчук обнаружил, что по-прежнему следует за ней, как следовал все утро.
Крал поравнялся с ним.
— Интересно, во имя Верховной Матери, куда направляется эта старуха?
Они попытались догнать ее, но женщина ускорила шаг. У опушки леса она отбросила палку; ее спина, казалось, выпрямлялась с каждым шагом. Казалось, она становится выше, шире в плечах, с нее словно стекали годы и возвращалась давно прожитая юность.
— Мне это не нравится, — пробормотал Могвид, в его глазах светился страх.
Оказавшись под сенью деревьев, старуха повернулась к ним, высокая и прямая. Она отбросила свою бурую шаль, тряхнула головой, и ее волосы вспыхнули золотом в лучах света, проникавших сквозь кроны. За ней в лесной тени возникли другие фигуры. Крупный пес — нет, волк — обошел толстый ствол кипариса и сел у ног женщины.
Толчук подошел ближе.
— Этого не может быть, — сказал ошеломленный Могвид.
— Невозможно, — отозвался Крал.
Толчук сделал еще шаг вперед на трясущихся ногах. Конечно, это какой-то жестокий фокус, призрак, явившийся, чтобы мучить его.
Больше не было согбенной старухи. Под зелеными кипарисовыми ветвями стояла Мишель и улыбалась сыну. Она протянула к нему руки. Ее глаза сияли янтарным светом.
В голове у Толчука прозвучали слова:
Подойди, сын мой. Узри свое истинное наследие.
— Мама? — спросил он вслух и шагнул, спотыкаясь, вперед.
Мишель вздохнула, сияние ее глаз померкло. Она заговорила обычными словами, но на ее губах все еще играла улыбка.
— Ох, да иди же ты сюда, Толчук, и обними меня.
С палубы доносились звуки битвы. Елена уставилась на свою правую руку расширенными от ужаса глазами. Вместо обычного глубокого рубинового оттенка ее пальцы и ладони покрывало нежно-розовое мерцание, но ее привела в ужас не бледность цвета. Ее сердце похолодело, когда она увидела, какой невещественной казалась теперь ее рука. Не окрашенная плоть — теперь ее рука была прозрачна. Сквозь ладонь Елена могла видеть старинный секстан, висевший на дальней стене. Словно ее рука стала призрачной.
«Ведьма духа и камня», — пробормотала она, вспоминая слова тети Филы. Хоть ее плоть и казалась нематериальной, Елена чувствовала, как под прозрачной кожей бурлит магическая сила. Она пела, не менее сильная, чем любая магия, рожденная солнцем или луной. Но какую сущность несет с собой эта новая магия?
Теперь сердце Елены билось не так учащенно, и она расслышала визг и крики боли. Она услышала, как Эррил отдает короткие приказы, но за толстой деревянной перегородкой она не могла разобрать слов. Они все еще сражаются с дракилями? Она потрогала повязку на животе, вспомнив вдруг удар гоблинского хвоста и жжение яда. Она почувствовала, что яд наконец-то ушел из ее тела.
Елена приподнялась.
В иллюминаторе ярко сияло солнце. Значит, бой продолжался целую ночь? Она поднялась на ноги и встала, пошатываясь, все еще слабая от остаточных эффектов яда.
Держась за стену, она подошла к иллюминатору. За стеклом было только пустое море. Вдалеке, у горизонта, она заметила несколько островов. Они снялись с якоря и плыли через Архипелаг!
Сверху доносился шум битвы.
Слабая или нет, но она должна помочь. Елена посмотрела на свою призрачную руку. Эту новую магию она еще не понимала, и потому боялась к ней прикоснуться. Но солнце светило так ярко, что она легко могла обновить силу ведьминского огня в другой руке и прогнать мерзких тварей с палубы хорошо знакомым ей пламенем.
Она подняла левую руку и прижала ее к грубому стеклу иллюминатора. Свет пронизал ее белые пальцы. Она пожелала дара огня, моля Верховная Матерь о силе. Ее веки слегка опустились, и она открылась для ритуала обновления.
Стоя неподвижно, как изваяние, она ждала — но ничего не произошло.
Глаза Елены расширились. Ее левая рука все еще была прижата к иллюминатору в сиянии солнца, по-прежнему бледная. Нахмурившись, она сосредоточилась. Раньше ей было достаточно просто пожелать, и свет наполнял ее силой. Из глаз потекли слезы. В грудь прокралось отчаяние. Она никогда не хотела восстановить свои магические силы так, как сейчас, так почему же этого не происходит?