Фракиец (СИ) - "Кутрис". Страница 42

— Кроме вот этих двух, видишь вот эти картинки с черно-белым флагом и листом пергамента и стилусом? — Пелит ткнул пальцем в маленькое изображение папируса.

Папирус как будто расширился на все зеркальце и на нем проступили странные письмена.

— И что тут написано? — Спросил я, изучая странные символы, силясь, найти в них хоть какой-то смысл.

— Увы, я просмотрел этот "свиток" до самого конца, и кроме изредка встречающихся слов на языке системы ничего не обнаружил, — развел руками Пелит.

— Тогда это все равно, что если бы его здесь и не было, — с досадой в голосе произнес я.

— Ну не скажи, возможно в будущем ты выучишь этот язык и сможешь прочесть все здесь написанное.

— Тут не всегда ясно, что будет через час, а ты загадываешь на попадание в какой-то невиданный мир, — не разделил я энтузиазма старого философа.

— Вдруг его уже разграбили гоблины? Не зря же эта шкатулка оказалась в торбе жреца.

— Возможно ты и прав, но то, что скрывает картинка флага понравится тебе намного больше чем неведомый текст, — палец жреца уверенным жестом смахнул "пергамент" в сторону и ткнул в чёрно-белый флаг.

Белое поле моргнуло и сменилось на синее, потом было уже три других значка изображавших все тоже черно-белое знамя, но теперь уже с непонятным текстом под ним.

— Это наподобие тех живых картин, что мы видели в харчевне. Как театральное представление, вот только голоса неслышно.

Передо мной загорелись огни странного города, по дорогам которого сновали самобеглые повозки, и вдруг неожиданно изображение приблизилось к одной из повозок.

Езда на повозке неожиданно сменилась яростной перестрелкой, вспышки выстрелов, брызги крови, все было так реально, что как будто я сам участник всего этого представления.

Перестрелки сменялись видом говорящих людей, но голосов их не было слышно, впрочем, как и иных звуков.

Красочные битвы на странных мечах перемежались взрывами самобеглых телег.

Незаметно прошли два часа и я обратил внимание, что вокруг уже обустроен лагерь, а Марк Тулий распределяет наёмников на дежурства возле проходов.

— Поразительно, у меня даже слов нет, чтобы описать увиденное, — ошарашенно обратился я к Пелиту.

— Моя реакция была такой же, когда я впервые это увидел, — жрец согласно покивал головой.

— Вот только мне все равно интересно, что это была за красная сфера из-за которой похоже всё это "представление" устроили?

— Судя по мелькавшим тут и там оружейным картам, назовем это все же пьесой. Так вот эта пьеса повествует про Героев, что сражались друг с другом за овладение этой сферой. — Пелит увлеченно размахивал рукой вещая мне.

Ну да, я тоже заметил карты, да и во время драк были ситуации, когда Герои явно использовали какие-то навыки.

— Но увы, слов, что они произносят мы не слышим, возможно в будущем мы сможем решить эту проблему. — Продолжил жрец.

— А другие два флага?

— Тоже пьесы о других событиях, и с другими Героями. Но драки и погони всё те же. — Охотно пояснил Пелит.

Решил для себя, что непременно посмотрю две оставшиеся "пьесы" попозже, как найдется свободное время.

Быстро перекусив вяленым мясом, я вместе с Пелитом и отрядом из десяти наёмников приготовились спускаться по верёвочной лестнице, что нашлась среди вещей принесенных из старого лагеря.

Предупредили и Марка Тулия, чтобы спустился с подкреплением при получении светового сигнала.

С предельной осторожностью спустились вниз. У каждого из нас при себе была лампа и света вполне хватало для безопасного перемещения.

Дойдя до однорукого трупа, Пелит при помощи воинов засунул тело в торбу, и мы двинулись к решётке.

Увидев зарешеченный проход, Пелит чуть ли не обнюхал решетку.

— Прекрасно, просто прекрасно, сейчас мы разделимся, я и пять доблестных воинов останемся здесь и попытаемся выломать эту преграду. — Пелит широким жестом обвел зарешечённый проход.

— А ты, мой друг, во главе второй пятерки обследуешь туннель напротив. Хотя бы одному из нас должно повезти. — Улыбка озарила лицо жреца.

— Ну да, особенно с твоей то удачей, — улыбнулся я в ответ.

Увидев, что Пелит начал смачивать нижнюю петлю густой и вонючей жижей из горшка, я развернулся и напрямик пошел в сторону прохода, что был на противоположной стене.

За пару минут удалось пересечь весь зал, лавируя меж нагромождений железа, мы вышли почти к самому проходу, немного промахнувшись влево.

— Мечи на изготовку, медленно и осторожно, вперёд, — распорядился я.

За первые пять минут пути мы ничего не обнаружили, лишь изредка попадались мелкие кости и непонятный мусор.

Коридор по которому мы шли, плавно заворачивал вправо и если бы я не оставил одну горящую лампу на входе, то заметить это было бы очень сложно.

Как то неожиданно коридор немного расширился и по обе его стороны начались тёмные дверные проемы.

Все комнаты, что нам повстречались были не просто разграблены, казалось, что из них вынесли все, что только можно. Ни мебели, ни светильников. При этом, следы всего этого+ были отчётливо видны на полу, стенах и потолке.

В одной из комнат мы обнаружили начавшее разлагаться тело худого мужчины, он был одет в точно такую же одежду, что была выдана и прочим Героям, за одним лишь исключением, нательная туника с рукавами лежала отдельно от тела.

И она была вся исписана буквами эллинского алфавита. Чем то бурым, судя по всему кровью, так как вся правая ладонь была запачкана ею.

Пригляделся и буквы сложились в слова:

- Ἄρρηκτ᾽, ὀμβριμόθυμε, μεγασθενές, ἄλκιμε δαῖμον, ὁπλοχαρής, ἀδάμαστε, βροτοκτόνε, τειχεσιπλῆτα,

И дальше совсем неразборчиво, удалось прочесть лишь отдельные буквы, которые никак не желали складываться в слова.

Напрягшись, я вслух с трудом прочел.

— О не крушимый, о духом огромный, о силой великий, демон, оружия любитель, кого победить невозможно, — Старательно выговаривая каждый звук произнес я.

— Похоже на гимн Арею, — сказал один из наемников.

— Ты знаешь, что — это? — заинтересованно спросил я.

Воин прокашлялся и как будто, что-то вспоминая и пару секунд не звучно пошевелил губами и вдохнув произнес.

О не крушимый, о духом огромный, о силой великий

Демон, оружия любитель, кого победить невозможно,

Смертных людей истребитель и стен городских сокрушитель,

В громе доспехов, владыка Арей, обагренный убийством,

В месиве боя ужасный, ликуешь от пролитой крови,

Грубый, лишь меч и копье для распрей тебе вожделенны,

Дикую злобу уйми и труд отложи душегубный!

Лучше согласно кивни на желанье Киприды, сменяя

Подвиг оружия на шутки Лиея, на дело Деметры,

Мира, что счастьем дарит и пестует юность, возжаждав!

— Это гимн посвящен Арею, — пояснил воин.

— Похоже — этот мертвец, пока ещё был жив, поклонялся Арею. Да… Не завидна его участь, получить божественное задание, и очутиться в кромешной темноте. — покачал я головой.

Проверив торбу, что валялась рядом с туникой, нашел там оружейную карту с кинжалом и пустую флягу.

Оставив мертвеца в его склепе мы двинулись дальше

На пыли, что покрывала пол, были отчётливо видны следы двух человек. Первые следы уверенно шли посередине коридора, вторые же, что принадлежали мертвецу еле плелись, осторожно проверяя дорогу, вдоль стены.

— Похоже, у этого однорукого был фонарь или факел, — задумчиво пробормотал я в тишине. Нужно будет его поискать во мху, может он был магический.

Пройдя ещё примерно две стадии, мы встречали все такие же пустые комнаты, как вдруг — коридор кончился железной створкой ворот. Так как ничем иным — эта металлическая стена быть не могла, а цепочка следов однорукого выходила прямо из середины сомкнутых створок.

Подойдя вплотную к двери я прислушался к происходящему внутри, но смог уловить только свое собственное сердцебиение.