Выжить нельзя умереть (СИ) - Милютина Елена. Страница 12

— Так ваша история в разы длиннее нашей, хотя это и наша история тоже, корни то у нас в большей части земные, особенно у аристократов, хотя и чисто элланских генов достаточно. После посадки трех уцелевших кораблей беженцев им со временем даже пришлось воровать элланцев, что бы избежать близкородственных браков только между собой. Был такой темный эпизод в истории планеты.

— Все, заканчиваем про историю. Вот наш мобивен, поехали в центр города, а то не успеем!

— Что, ночь закончится? — шутливо спросил Эльриан.

— Нет, зрелище пропустим. Разводку мостов. Мосты Петербурга — историческое наследие планеты, их поддерживают в рабочем состоянии почти две тысячи лет, один пролет у каждого из самых старых разводной, раньше так по ночам пропускали по Неве суда, теперь промышленного судоходства уже нет, только круизные лайнеры, но традиция сохранена. Развод начинается в два часа ночи, и самое красивое зрелище между первым и вторым историческими мостами! Поехали быстрей!

Эльриан, заметив, что мобивен не имел обычного на Эллане водителя и резервных колес, вопросительно посмотрел на спутницу.

— У нас все дороги, даже второстепенные оснащены полосами движения с фридонием-рут, поэтому машины движутся на антигравитаторах. Большинство моделей вообще без колес, колеса ставят только на мобивены «офф роуд», чтобы ездить на природу, или в специально оставленные «как в старину» городки и деревеньки для этно-туризма.

— Все дороги с фридонием, но это безумно дорого! У нас полосами оснащены только автострады и главные улицы, а сейчас, когда такие проблемы с дефицитом фридония в галактике пришлось практически остановить все программы.

— Фридоний, надеюсь, все-таки найдут, сейчас все исследовательские полеты в космосе направлены именно на его поиск, Юсти мне объяснял.

— Нам тоже говорили на лекциях, что запасы почти истощены, в лучшем случае при нынешнем потреблении человечеству хватит на 20 лет, а при экономии — лет на 50, но это снижение количества прыжков через субпространство, а значит увеличение времени на межпланетные перелеты, ослабление связей между планетами… Я уж не говорю об энергетике!

Молодые люди замолчали, задумавшись о мрачных перспективах будущего без фридония.

Усевшись в мобивене, Аннабель задала маршрут, машина тронулась, бесшумно поднялась над чуть подсвеченной полосой и, миновав сложную развязку, вылетела на широкую автостраду.

— Сейчас мы едем по объездной трассе, она огибает город. Раньше вокруг нее были сплошные жилые и промышленные массивы, как их называли «каменные джунгли», но в процессе переустройства Земли исторические города освободили от множества лишних кварталов, в них просто некому стало жить, ведь все производства были вынесены на Луну, Венеру, Марс, спутники Юпитера, искусственные заводы — спутники. Население планеты уменьшилось в разы. А освободившиеся участки рекультивировали и засадили заново деревьями — создали лесопарки.

— Нам, к счастью, до этого еще далеко. Восточный материк, конечно, освоен полностью, но не перенаселен, а вот Западный по большей части еще пустует, там правда за последней год начато какое-то большое строительство, но все равно это капля в море. А южная его часть вообще отдана под резервацию Ббрдгыхов, это коренные обитатели Западного материка, генетически слишком отличающаяся от нас раса, пребывает в состоянии каменного века. Ее пришлось изолировать, так как они — природные каннибалы, людей воспринимают как добычу, договориться невозможно, вот и вытеснили их на юг, перегородили стеной самое узкое место материка и оставили в покое. Ученые исследуют их, последнее время даже появились теории, что они — одичавшие потомки инопланетян, возможно, из другой галактики.

— Интересно как! И на них можно посмотреть?

— Нет, за ними наблюдают только с беспилотников, людям летать там опасно — не дай бог авария, даже если кто-то уцелеет — все равно смерть, съедят!

— Ужас какой!

— У жителей Западного материка до моратория на смертную казнь даже палачей не было, просто выкидывали человека в резервацию и все, даже костей не оставалось — они из них мастерили бусы, браслеты, рукоятки для ножей, посуду и всякую мелочь.

— Кошмар! Ночью такое приснится — поседеешь! Давай о приятном, — почти приехали, в городе только подземные стоянки, так что мы поедем в дом моей родственницы, а точнее прабабушки, оставим мобивен и пойдем гулять. Кстати, может тебе обувь сменить?

— С обувью все в порядке, это не специальные туфли для танцев, практически без подошвы, а обычные ботинки, довольно разношенные. Ты же сама танцуешь, неужели одела бы новую обувь на танцы?

— Да ты еще и артист, так страдание разыграл! А я обувь сменю, гулять на каблуках просто невозможно, у меня здесь всегда запасная пара есть.

Аннабель вышла из мобивена, коротко отдала приказ вышедшему им навстречу из дома, видимо, слуге.

Эльриана слегка покоробило, что она даже не кивнула, не сказала никаких обычных приветственных слов, просто приказ и все. Слуга быстро вышел, сразу же вернулся, принес пару прогулочных туфель, опустился на колени и переобул девушку.

Аннабель заметила негативное отношение спутника и пояснила: — Это андроид, робот с внешностью человека. Прабабушка не любит обычных, не замаскированных под людей. Андроиды конечно намного дороже, но старушка может себе позволить. Давай выпьем соку и пойдем, время поджимает.

Безмолвный робот подал два бокала с соком. Вблизи его можно было хорошо рассмотреть, андроид напоминал манекен или куклу — с человеком не спутаешь.

— Ты что, меня за рабовладелицу принял? — улыбнулась девушка, — на Терре рабство запрещено. «Воздух Терры делает свободным.» — процитировала она.

Они вышли через парадные двери, услужливо распахнутые для них очередным андроидом, и оказались на набережной.

— Надо пройти вперед, метров 300, тогда будет самый красивый вид! — пояснила. Аннабель, подцепила Эльриана под локоть и повела вдоль гранитного парапета.

Вблизи Нева была очень широкой, не сравнить с реками Элланы. Пожалуй, только Латона и Фрея в нижнем течении приближались к ней. А как он помнил из курса географии это еще не самая большая река Терры, и уж точно не самая длинная. Особняки справа закончились, раскинулась широкая площадь, частично занятая сквером, в глубине переходящим в парк, за которым высилась громада собора. А почти на берегу, метрах в 60–70 от воды стоял бронзовый всадник, вздыбивший коня на гранитном постаменте в виде то ли скалы, то ли морской волны.

— Сенатская площадь и Медный Всадник, — прокомментировала Аннабель, — памятник первому императору России, Петру I, до него правители звались только царями. Потом подойдем поближе, а сейчас нам туда — видишь, движение остановилось, осталось совсем чуть-чуть до разводки.

И действительно, все мобивены, подъезжающие к мостам, останавливались, не доехав 50 метров до подъема на мост. На берегу уже собралась порядочная толпа зрителей, но девушка прошла чуть дальше, туда, где гранитная набережная образовывала полукруглый выступ, странно пустой. За ним был пришвартован небольшой дебаркадер, в виде стеклянной круглой башенки, соединенной с набережной лесенкой. Вход на выступ был перегорожен легкой решеткой с предупреждающей надписью: «Силовое поле! Вход по пропускам!». Аннабель без колебаний приблизилась, приложила ладонь к закрепленному на гранитной поверхности идентификатору, сработал чип, поле погасло и в ограждении открылась калитка.

— Привилегия протекторов. Принадлежность к семье служит пропуском. Это место предназначено для важных гостей города. Проходим, — девушка, увлекая спутника за собой, шагнула за ограждение и направилась к башенке. В это время из толпы послышался громкий детский плач — Мама, мне ничего не видно!

Аннабель обернулась — трогательная малышка лет 6-ти, в бантиках и розовом комбинезончике, горестнорыдала, держась за руку молодой женщины с усталым лицом. Аннабель решительно шагнула назад, вновь приложила ладонь на такой же датчик, уже закрывшаяся калитка вновь открылась.