Надвигающийся шторм (ЛП) - Стоун Кайла. Страница 12

— Правильное и неправильное вот что значит черное и белое. — Мама учила его поступать правильно, даже если это причиняло боль. «Будь хорошим, — всегда говорила она Мике, сжимая его руку. — Будь храбрым». Так она сказала ему тогда перед смертью в больнице. «У Бога такие планы на тебя, сын мой. Будь хорошим. Будь храбрым».

Рот Габриэля сжался.

— Ты прямо как мама, когда так говоришь.

— Габриэль…

— Так ты прикроешь меня или нет?

Мика колебался.

Габриэль не сводил с него испытующего взгляда.

— Только ты и я. Только мы.

— Всегда, — выдавил Мика, с трудом совладав с голосом.

— Видишь? Я знал, что ты сделаешь правильный выбор. Ты всегда так поступаешь.

Долгое мгновение никто из них не говорил. Мика смотрел на Габриэля, но не мог прочитать его, больше не мог. Если вообще когда-нибудь умел.

Габриэль потер затылок.

— Слушай. У меня полно работы. Я знаю, ты поступишь правильно.

— Что по-твоему значит «правильно», Габриэль?

— Правильно это доверять мне. И верить в высшее благо. — Он говорил с такой уверенностью, с такой убежденностью.

Но Мика не чувствовал ничего, кроме сомнений. Он стоял на краю зияющей дыры, готовый вот-вот упасть.

— Габриэль…

Но его брат уже закрылся, словно захлопнул за собой дверь. Мика смотрел, как он быстро идет по коридору и исчезает за углом. Габриэль вел себя так, будто ничего страшного не произошло, будто мир Мики не разлетелся на тысячу осколков.

Вопросы рвали его на части, острые как стекло. Как он мог предать собственного брата? Как он мог жить с самим собой, если не расскажет о наркотиках? Как ему жить, если он это сделает?

Мика ходил по кораблю как в оцепенении, улыбаясь по мелочам, приветствуя пассажиров, смеясь над шутками членов экипажа.

И все это время тайна тлела в его глазах, как горящий уголь.

На следующий вечер, закончив свою смену, Мика отправился на пляжную палубу. «Гранд Вояджер» отчалил от Очо-Риос несколько часов назад.

Дальше по палубе пары в изысканных вечерних платьях и смокингах готовились к фотосессии. Стены на шестой палубе у обеденного зала «Оазис» уже пестрели тысячами снимков, а ведь это только шестой день круиза.

Ветер хлестал волосы Мики по лицу и слепил глаза. Он стоял у стеклянных перил на палубе и смотрел на бескрайнее и бесконечное море. Океан простирался по обе стороны, насколько хватало глаз, горизонт уходил в темноту. Бледная полоска лунного света отражалась на воде. Вдалеке сверкали огни родственного круизного лайнера, словно упавшая с неба звезда.

Его окружало столько красоты, но внутри он чувствовал себя раздираемым пополам. Со вчерашнего дня Мика не разговаривал с братом. Прощальные слова Габриэля эхом отдавались в его голове. «Только ты и я. Только мы. Всегда».

Сомнения грызли его. Как он мог стоять в стороне и ничего не делать, пока токсичные, разрушающие жизнь наркотики добирались через океан и загрязняли его страну? И все же, как он мог сдать собственного брата? Габриэль был его домом, его компасом, его неизменной Полярной звездой.

Мика смотрел на воду, пока его зрение не затуманилось. В глубине груди прорастало семя ненависти. Он знал, что сделает. Как только с его губ слетело «Всегда», он уже знал.

Ничего. Он ничего не сделает.

И он уже ненавидел себя за это.

Глава 9

Габриэль

Габриэль стоял на стеклянном помосте тринадцатой палубы, испытывая тревогу и предвкушение. Сегодня шел седьмой день круиза. Приближалось долгожданное время. Наконец-то мир изменится.

Симеон прислонился к стеклу рядом с ним, вместе со своим первым помощником, Алексом Кейном, огромным белым парнем с короткой стрижкой, толстой, выпуклой шеей и телом, сложенным как бульдозер.

Они смотрели на террасу кафе «Воображариум», где пассажиры поглощали свои роскошные завтраки. Их тарелки изобиловали экзотическими свежими фруктами, и все они готовились к очередному ленивому дню обжорства и роскоши.

По правому борту солнце сияло белым шаром в голубом небе. Габриэль не боялся высоты, но все равно чувствовал странный дискомфорт, когда видел, как далеко под ногами сверкает океан. Он избегал смотреть вниз. Вместо этого проверил записи с камер видеонаблюдения на своем планшете. Все под контролем. Все в норме. Пока что.

— Наслаждаешься погожим деньком? — Кейн сжал свои мощные руки. Хотя они находились на одной стороне, Габриэль сразу невзлюбил Кейна, как только встретил его два года назад. Кейн источал злобу, получал удовольствие от причинения боли и не скрывал этого. Но Симеон доверял Кейну, а значит, Габриэль вынужден его терпеть.

— Кейн, — как можно сердечнее отозвался Габриэль.

Симеон махнул рукой, чтобы они замолчали, и поднес спутниковый телефон к уху.

— Что изменилось? — Долгая пауза. Его лицо потемнело. — Да, я понимаю. Я свяжусь с филиалом и договорюсь о месте встречи.

Когда он отключил телефон и повернулся к Габриэлю и Кейну, его лицо пылало от ярости.

— Что случилось? — спросил Габриэль.

— После того, как разберешься с «обезьяньим островом» и отключишь связь и корабельный локатор, у меня есть для тебя еще одно задание. Доставь девчонку Деклана Блэка в безопасное место, пока я не свяжусь с тобой.

— Зачем? Я хочу быть здесь, служить делу.

— Я сделаю это. — Кейн усмехнулся. — Я дам этой девке больше, чем она сможет вынести.

— Нет! — Габриэль ничего не чувствовал к Амелии Блэк. Ничего. Она лишь цель, часть его миссии и не более. И все же мысль, что кто-то вроде Кейна прикоснется к ней, заставила его кровь закипеть. — Держись от нее подальше.

Симеон бросил на Кейна предупреждающий взгляд.

— Ни в коем случае. Мы здесь не для этого.

Кейн громко рассмеялся.

— Значит, мы здесь ради романтики? Что за хрень, Симеон?

— Конечно, нет! — Габриэль проглотил слова, которые хотел сказать, но только ради Симеона. Ради дела. Он заставил свой голос оставаться спокойным. — Нам нужен ее отец, а не она.

Кейн бросил на него злобный взгляд.

— Думаешь, только потому, что у тебя смазливое личико, такая девица подпустит тебя к себе…

— Не груби, — отрезал Симеон.

Рот Кейна сжался в тонкую, бескровную линию.

— Зачем нам снова нужен этот сопляк?

— В чем твоя проблема? — поинтересовался Габриэль.

— У меня нет проблем. А у тебя, похоже, их много.

— Успокойтесь оба, пока не привлекли ненужного внимания. — Симеон поднял руку. — Роль Габриэля важна для дела, Кейн. А у тебя Габриэль нет причин рисковать, когда мы наняли для этой цели боевиков. Но твой пыл и патриотизм оценены по достоинству.

— Понятно, сэр. — Гэбриэль старался не выдать обиды. Он был таким же бойцом, как Симеон и Кейн. Он тренировался годами. Он силен. Он на все готов.

— А что насчет девчонки? — Верхняя губа Кейна скривилась. — Я мог бы устроить ей грандиозное развлечение в старой доброй капитанской каюте. Уверен, что не хочешь, чтобы я…

— Ты никогда не затыкаешься? — Габриэль сжал челюсти, пытаясь сдержать свой гнев и отвращение. Его поразила собственная бурная реакция. Он почувствовал легкую жалость к Амелии, что само по себе шокировало его. До нее он и представить себе не мог, что может испытывать к элите что-то кроме отвращения.

Симеон опустил руку на его плечо.

— Наша миссия изменилась. Теперь нам необходимо взять Блэка живым. У него есть важная информация — а он может не захотеть поделиться ей с нами.

Первоначально они планировали захватить корабль, потребовать миллиардный выкуп для поддержки грядущей войны, а затем расправиться с несколькими самыми бессердечными и коррумпированными руководителями и политиками Коалиции Единства — прежде всего с Декланом Блэком. Недвусмысленное предупреждение для тех, кто собирается украсть их права, и первый выстрел на поражение, заявление, которое весь мир услышит громко, и четко: вторая американская революция началась.

— Что ты имеешь в виду? Что изменилось?

— Всему свое время, мой верный друг. Сейчас мне нужно от тебя только повиновение. Время пришло. Наше время. Мир изменится завтра ночью.