Практическое руководство по злу (СИ) - "overslept". Страница 173

В данный момент они теряли солдат с завидной регулярностью, так как мои арбалетчики делали свои выстрелы с отработанным профессионализмом. Они стреляли в среднем каждые пятнадцать ударов сердца — официальное требование для арбалетчиков в Легионах Ужаса, но я не раз отмечала, что у них была лучшая точность, чем следовало. Хакрам говорил мне, что Мастерящая придирчиво относится к дереву и веревкам, которые нам выдают, так что она, вероятно, знала что-то, чего не знала я. В тот момент, когда Паж достиг кольев, все пошло под откос: Именованный парень воткнул штандарт в землю, и вспыхнула ослепительная вспышка света. Я сморгнула и поморщилась от того, что увидела — неровная просека виднелась между кольями, грязь все еще дымилась там, куда ударила сила Имени. Солдаты хлынули в пролом за ним, когда Паж бросился вверх по склону. А вот и поворотный момент.

— Адъютант, — спокойно сказала я. — Мы усиливаем левый фланг. Верес, я возьму с собой резерв.

Один из моих магов послал огненный шар в сторону Пажа, но человек прямо за ним поднял руку, и магия исчезла. Похоже это жрец, который испортил наше гадание.

— Я разберусь с Пажем, — сказала я Хакраму. — Избавься от священника, пока он не натворил еще больше бед.

— Как прикажешь, — ответил он.

На заднем плане Верес уже подняла бурю, готовя когорту к бою. Она, конечно, не будет руководить ими лично — ее работа заключалась в том, чтобы оставаться здесь, в месте с лучшей наблюдательной точкой, и принимать тактические решения по мере развития событий. Двести легионеров выдвинулись в боевом построении, но я рванулась вперед, слишком нетерпеливая, чтобы ждать. Хакрам старался не отставать от меня, но его Имя появилось совсем недавно. Он не был так хорош в использовании силы, чтобы добавить скорости своим конечностям. К тому времени, как я добралась до гоблинов, Паж и его люди достигли первых рядов. Завязавшаяся схватка была явно в пользу Серебряных Копий: гоблины сражались более жестоко, чем любой другой из моих солдат, но ни один из них не дотягивал до человеческого роста. Были пределы тому, насколько жестокость может уравнивать шансы.

Уверенно ступая даже по грязи, я с обнаженным мечом врезалась в острие их атаки. Человек передо мной был загорел и бородат, он взревел, когда я добралась до него — его клинок поднялся, но он был не более чем любителем, играющим в войну. Мой щит сломал ему нос, а мой меч перерезал ему горло, оставив труп позади, когда я бросилась в схватку глубже. Когорта позади меня ворвалась в бой, как удар молота, выбив инерцию из наемников. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как я сражалась с людьми без Имени, и никогда прежде я не принимала бой с ними без того, чтобы моя собственная сила не была ослаблены. Этот опыт был… поучительным. Я вонзилась в их строй, как стрела в плоть, не размениваясь на мелочи.

Теперь они были не столько врагами, сколько силуэтами, проносящимися передо мной почти слишком быстро, чтобы следовать за ними, когда я прорезала их, как пшеницу. Какой-то мальчишка попытался обрушить булаву на мой щит, но потерял руку и голову от двух взмахов запястья, алый дождь полился на грязь, когда я прошла мимо его трупа. Рассказы повествовали о злодеях и героях, которые имели силу сотни человек на поле боя, и теперь я поняла истинный ужас этого: они не могли остановить меня. Они не могли даже замедлить меня, и даже когда они попытались похоронить меня в трупах, они обнаружили, что я не устаю. Это была не столько драка, сколько бойня, и я почувствовала, как к горлу подступает желчь.Это было почти облегчением, когда вражеский герой вышел мне навстречу, небрежно воткнув свою рапиру в глаз гоблина. Паж, раздался гомон в рядах врага. Молитва и обещание. Ну, по крайней мере, мне не придется просить, чтобы меня представили. Теперь, когда я была достаточно близко, чтобы разглядеть лицо парня, я уже не была так уверена, что он на самом деле парень. Может быть, у него просто очень тонкая костная структура? Наверное, я могла бы спросить, но сейчас было не время.

— Ты, — заговорил Паж, и что бы вы знали, это определенно был женский голос, — ты та, кто приказала этому грязному орку стрелять.

Я предположила, что она имеет в виду Наука, что было совершенно несправедливо по отношению к моему коммандеру. Он мылся ровно столько, сколько требовали правила Легиона, так что он был ничуть не грязнее, чем остальная часть моей армии.

— Похоже на то, — ответила я.

Рапира Пажа выскользнула из глазницы гоблина с влажным хлюпаньем.

— Это было не что иное, как хладнокровное убийство, — сказала она, ее тон был на полпути между страданием и яростью. — Он был хорошим человеком. Добрым человеком.

— А теперь он мертв, — ровным голосом произнесла я, глядя на острие рапиры. — Так устроен мир, по крайней мере, мне так говорили.

Она лаяла не на то дерево, если пыталась обвинить меня в смерти Изгнанного Принца. Он напрашивался на дуэль, и если убрать из этой концепции всю прославленную пышность, то останется только намерение убить. Если ты просишь меня извиниться за то, что я поступила умнее, убив его, раньше чем он меня, то тебе придется долго ждать.

— Мне следовало бы знать, что от Праэс не стоит ждать раскаяния, — прорычала Паж.

— Вообще-то я из Кэллоу, — сказала я, приподняв бровь.

— … но я обещаю тебе, Оруженосец, — продолжала она, не обращая внимания на мое замечание, — ты пожалеешь, когда я с тобой закончу.

Я не возражала против того, чтобы она болтала всякую чушь дольше, хотя, похоже, она закончила. Чем дольше она говорила, тем больше времени у Хакрама оставалось, чтобы убрать священника. Резервная когорта заткнула дыру в кольях, через которую вливались наемники, и краем глаза я видела, как трибун командует арбалетчиками, приводя в порядок свои ряды. Этот короткий взгляд на ситуацию едва не стоил мне жизни: в ту долю секунды, когда я оторвала от нее взгляд, Паж пошевелилась.

Месяцы спарринга с Капитаном наделили меня рефлексами, граничащими со сверхъестественными: по привычке я сделала полшага в сторону, превратив удар, который прошел бы мне прямо в глаз, в удар, оставивший тонкий след на щеке. Думаю, разговор окончен. Жаль, ведь мы нашли не так много общего. Из-за грязи под ногами было трудно передвигаться, но я расставила ноги пошире и подняла щит, кончик меча поднялся, чтобы встретиться лицом к лицу с противником.

Я никогда раньше не сталкивалась с тем, кто использует рапиру — это не было популярным оружием так далеко на севере — что ставило меня в невыгодное положение. И если скорость, с которой она только что двигалась, была хоть каким-то признаком, Паж действительно могла быть быстрее меня. С этим я могу справиться. Как на тренировках с Блэк и Капитаном. Я просто должна была оставаться в обороне, пока не научусь лучше понимать, как она сражается, что я предпочитала делать в любом случае. Другая девушка была легко обута, не обременена весом брони, которую я носила, и она медленно кружила вокруг меня. Острие ее рапиры мелькнуло в нескольких дюймах от моего лица, когда я повернулась, чтобы подойти к ней, но я отказалась поддаться на приманку. Только когда она сделала две трети круга, я поняла, что она на самом деле делает: она пробиралась вверх по склону, чтобы захватить возвышенность, а я была настолько осторожна, что позволила ей сделать это без труда.

Выругавшись себе под нос, я сделала несколько осторожных шагов в ее сторону, внимание разделилось между ее стойкой и кончиком меча. Я чуть не пропустила ее, когда она пошевелилась. Ее вес немного переместился к задней ноге, и в следующее мгновение она попыталась вонзить свою рапиру в мягкую плоть под моим подбородком — я ударила по острию боком щита, но его уже не было. Она тут же реализовала атаку, рапира скользнула в локтевой сустав моей руки с мечом, вызвав кровотечение. Зашипев, я отступила назад и подняла щит. Так вот как Паж хотела играть со мной: наносить смертельные удары, которые я не могла позволить себе пропустить, а затем превращать их в быстрые, изнуряющие удары по слабым местам моей брони. Она и раньше дралась с людьми в доспехе, решила я. Никто в нашем возрасте не импровизировал так хорошо на месте: она уже выработала свою тактику для этого.