Костер на берегу (СИ) - Максимушкин Андрей Владимирович. Страница 21

— Дима, ты пойдешь в футбол гонять? — на меня налетает Яна. В руках мелкой потёртый мяч.

— Тихий час. Боюсь, вожатых разбудим.

— Какой ты скучный! Спать собрался? — девочка откровенно дразнится, провоцирует.

Идти с ней, настроения нет. Это не то. Меня куда больше беспокоит вопрос вечерней дискотеки. Самое волнующее событие в лагере. Удивительно, что её проводят в начале смены, а не в конце. Получив резкий отказ, Яна совершенно не обижается, а убегает искать себе компанию. Я раздумываю: зайти к Максиму, или пошататься по окрестностям в гордом одиночестве? С Максом познакомились сегодня утром. Потом видел его в обществе Лены и Даши. На миг почувствовал укол ревности, они стояли слишком близко друг к другу. Однако, человек он интересный и не болтун. Стоит попробовать разговорить пионера на предмет местных норм и правил. Или, черт с ним? Сам разберусь. Пока меня принимают за своего, а дальше видно будет.

Пионеры разбрелись по домикам, а я, так ничего не надумав, спускаюсь на пляж. Оказывается, дисциплина здесь имеет место быть. У озера тихо хорошо и безлюдно. Никого нет. Даже из старших отрядов я один нарушитель режима. Снимаю рубашку и сажусь прямо на песок. Городская привычка при первой же возможности впитать максимум столь дефицитной в нашем регионе солнечной радиации.

Гляжу на острова, на противоположный берег. Лодки здесь привязывают, а не запирают на замок. Весла в сарайчике за администрацией. Все на доверии. А почему бы и нет? Завтра возьму лодку, позову девушек, и скатаемся на остров. Я ведь ещё вчера обещал им прогулку по озеру. Сидеть на одном месте скучно. Даже этот лагерь, каким бы прекрасным он ни был, слишком мал для меня.

— Хочу уехать.

Да, мне всегда хотелось вырваться из беличьего колеса ежедневной рутины, из серости улиц, безликого потока людей и машин. Я всегда хотел уехать далеко, далеко, туда, где светит солнце, люди улыбаются искренне, где нет проблем и забот. Туда, где я нужен. Где хоть кто-то меня ждёт.

Вырвался. Попал в настоящий рай. И что же? Не могу сидеть на месте и наслаждаться счастьем. Хочу двигаться, хочу новое, неизведанное. Хочу бежать. Опять. Даже здесь скучно и тревожно на душе.

Да. Я всегда убегал. Бежал от жизни, от людей, от ответственности. Я всегда боялся сказать «да» и «нет». Так и дожил до состояния: «ни дома, ни друзей, ни врагов». Неуловимый Джо, который никому не нужен. Лукавлю, дом у меня есть. Студия в муринском человейнике. Родители помогли. На хорошую квартиру или настоящий загородный дом мне в жизни не заработать.

От осознания собственной никчемности хочется выть. Потому я и один, что боюсь отказа, боюсь сделать шаг, боюсь любых изменений в жизни. Потому и на работе лошадь, а не наездник. Даже родители давно махнули на меня рукой. И брат звонит всё реже и реже. Я ведь не нужен даже себе. Если так посудить.

— Дима, ты что здесь делаешь? — Анастасия Алексеевна стоит над берегом, уперев руки в боки и грозно насупившись.

— В домике душно. Можно я здесь побуду?

— Не придумывай, всем нормально, одному тебе душно. Марш в лагерь! Тихий час ещё не закончился.

— А Вы почему не отдыхаете? — интересуюсь, поравнявшись с вожатой.

— Мне можно. Я обязана наблюдать и контролировать дисциплину. А ты сбежал с тихого часа на озеро. А если бы полез в воду и утонул?

— Анастасия Алексеевна, я даже брюки не снимал.

— Правила есть правила. Хороший пионер не должен нарушать режим и заставлять старших волноваться — вспыхивает вожатая.

Вся суть в последней фразе. Если с кем-то что-то случится, ей влетит по полной программе. Юная студентка отвечает за целый отряд малолетних оболтусов. Лишняя ответственность ей не нужна, вот и проводит профилактику.

— Хорошо — вежливо киваю. — Анастасия Алексеевна, а Вы на дискотеку пойдете?

— Конечно. Я же должна проследить, чтоб мероприятие прошло без происшествий.

— А какая там будет музыка?

— Разная. Беги, давай, пионер.

Я искренне благодарен Насте, пришла в нужный момент, выдала живительный пинок. И что я за человек, всё мне не так? Раз небеса смилостивились и ввергли меня в сказку, так живи и радуйся! Нечего портить самому себе настроение. Не умею.

В самом лагере, несмотря на тихий час, отнюдь не безлюдно. Не я один гуляю вместо того чтобы сидеть в домике. Видимо, в тихую выходить на улицу можно, главное за территорией не попадаться. Учту на будущее. Попадаться не буду.

Глава 26. Максим

Поговорить с Леной мне удалось только после обеда. До этого два часа искал её по лагерю и долго мучительно выстраивал разговор. Кажется, заинтересовал. Попутно забросил пробный шар. Нет, ничего рискованного, только спросил: не встречал ли её раньше в церкви на проспекте генерала Скобелева? Ответ отрицательный, но реакция положительная.

Великое изобретение — тихий час. Тратить время на сон в этом возрасте дело крайне нездоровое. Есть много других интересных занятий. Думаю, я не одинок в этом мнении. Точно, так оно и есть. За домиками в тени деревьев обнаружилась знакомая компания. Услышав мои шаги, Игорь дернулся, его друзья суетливо что-то прятали.

— Напугал. В карты будешь?

— За вожатого приняли?

— Тихо. Анастасия Алексеевна на обходе.

Вот это номер. Надеюсь, эта девушка не вломится ко мне поправить одеялко? Нет, я лично очень даже не против, но не сегодня. Увы, у меня свидание, далеко не романтическое и не с ней.

Лену встречаю на полпути. Хоть мы и условились, что зайду за ней сам. Подношу палец к губам и машу рукой в направлении леса. Жилой район обходим по большой дуге, чтоб ни на кого не напороться. Тёплую компанию картежников замечаю издали, там же где их оставил. Белые рубашки хорошо выделяются на фоне зелени. Минуем их крадучись. У домика Лена останавливается.

— Ты что?

— Не пойду. Не хватало ещё, чтоб кто увидел.

— Давай. Я первый. Осмотрюсь.

— Нет, Макс, ты иди и открой окно.

Нет, не понимаю я женщин и никогда не понимал. Что за скрытность? Не проще ли войти через дверь? Но нет, до объяснений Лена не нисходит, стоит на своем. Вздыхаю, поднимаю руки и иду к двери. Перед крыльцом тихо, безлюдно. Тихий час здесь пока блюдут. Во всяком случае, демонстративно не нарушают. Единственно, рыжая кошка греется на плитах дорожки. Воровато оглядываюсь, открываю дверь, вхожу. Сразу ключ в замок и на полтора оборота.

Распахиваю окно. Лена тут же ныряет внутрь. Окно не закрываю, в домике слишком жарко, только задёргиваю шторы. Девушка обходит комнату, заглядывает в шкаф, потом в санузел.

— У тебя обстановка такая же?

— Ага. Только кровати не вместе, а раздвинуты к стенам — уточняет девица. — Душ один к одному, уродство жуткое. Такое даже в бараках для местной рабсилы в колониях не делают. Я как утром это увидела, так сразу проснулась.

Все спокойным будничным тоном. Я ещё за завтраком понял, она моя сестра по несчастью. К чести Лены она совершенно не удивилась, когда узнала, что я тоже не местный. Хорошая выдержка, даже завидую немного крепости нервов этой девушки.

— Понимаю. Я сам перед зеркалом чуть в обморок не хлопнулся — об утренней пробежке в исподнем скромно умалчиваю.

— А что там в зеркале? Стрижка изменилась или рога пропали?

— Как бы тебе объяснить… — бью себя ладонью по лбу. Об этом и не подумал. — Лена, тебе сколько лет?

— Шестнадцать. А что?

Что угодно, но этого я не ожидал. Лезу в карман за сигаретами. Рефлексы, чёрт бы их побрал. Не сразу вспоминаю, что в этом возрасте я не курил.

— А вчера, сколько тебе было?

— Столько же.

— Интересное дело. Понимаешь — тяну, чтоб собраться с мыслями. — Мне вчера было сорок три.

Лена наклоняет голову, смотрит недоверчиво. Пауза затягивается.

— Сочувствую. Нет, правда. Я бы с ума сошла от такого. Ты приехал один?

— Один. Лена, ты учишься в институте, работаешь? Ты замужем? — намеренно бью невпопад.

— Я же сказала. На каникулы меня отправили в скаутский лагерь. Ты не слышишь?