Интриган. Новый Петербург (СИ) - Чехин Сергей Николаевич. Страница 17

Жертв, к счастью, не было — из-за проделок вражеских подводников ни один матрос не оставался на ночь на дальнем рейде.

Но все эти поиски — бесполезны. У мины или таймер, или проводной взрыватель. Лодка должна отойти на существенное расстояние — не меньше километра — чтобы ее саму не задело ударной волной. Которая, как известно, в жидких и твердых средах несоизмеримо опасней, чем в воздухе.

— Где они! — Кросс-Ландау выхватил саблю, и неподалеку выстрелила струя воды, точно на дне разверзся исполинский гейзер. — Где эти ублюдки!

Волны били отовсюду, словно нас окружила стая китов — каждый величиной с трансатлантический дирижабль.

Генрих, как глава рода, тоже владел магией, и нещадно терзал толщу океана в тщетных попытках задеть улепетывающих на всех парах врагов. Вот только колдовство здесь бессильно, и поможет только наука.

Я поднял тарелку горизонтально, оставив небольшой наклон, и принялся вращать ручку, позаимствованную от любимого граммофона Теслы.

Через передаточную шестерню сонар закрутился вокруг оси, прощупывая воду в радиусе примерно километра. Каждые полминуты я увеличивал угол, тем самым расширяя зону поиска. Однако ничего, хоть сколь-нибудь похожего на лодку, не заметил.

— Ну что там?! — адмирал перестал воевать с водой (возможно, мана кончилась) и решил повоевать с нами. — Прибор работает — или я зря не послал вас ко всем чертям?

— Работает, — отозвалась Николь, не сводя горящих глаз с россыпи зеленых точек. — Но субмарины не видно.

— И куда она делась?! Испарилась?!

— Если бомба с таймером, за час или два они могли уйти очень далеко, — я вздохнул.

— Куда?! — старик всплеснул руками. — У лодки запаса хода на полдня. А поблизости нет островов, где можно обустроить базу. А побережье мы всегда прочесываем на сотни верст к северу и югу. Смотрите!

Мимо проплыл тяжелый крейсер. А вдали раздавались гулкие взрывы, всякий раз отдаваясь дрожью в подошвы.

Поднятые по тревоге корабли двигались каботажем и бомбили наугад.

Таким чесом лодку бы уничтожили в первую же ночь, но ей каким-то чудом удавалось избегать преследователей.

Либо она уходила в открытый океан и пережидала там, либо ее искали вовсе не в том месте, где она пряталась.

Я навел антенну на то место, где плавали обломки.

Судя по столбу огня, у мины явно выраженное направленное действие.

И если залечь на дно, вполне можно перетерпеть единственный взрыв.

Это всяко лучше, чем лавировать меж десятками, а то и сотнями глубинных снарядов, против которых у ремонтной крохи не было ни шанса. А бомбить прямо в акватории порта никто не догадается. Умно. И смело.

— Что-то есть! — с азартом выкрикнула ученая, едва не ткнувшись носом в кинескоп. — Вот куски клипера — еще движутся, а чуть поодаль — неподвижная точка. Какое водоизмещение у вашей потеряшки?

— Двадцать тонн.

— Похоже, это она. Плывите точно на обломки — я скажу, когда мы окажемся над целью.

— Подонки, — Кросс-Ландау вцепился в поручни и навис над беспокойной гладью. — В этот раз я вас достану.

— Мне кажется, или вы знакомы с этими янки? — спросил, на всякий случай встав рядом.

— Именно с этими — вряд ли. Но все янки знакомы со мной. Я разгромил их жалкую флотилию втрое меньшими силами.

И навсегда лишил выхода к океану. Все, что им остается — мелко пакостить. Как бы намекая, что война не окончена, и дело не доведено до конца. Но сегодня я освобожу побережье от последних врагов Империи, или сгинуть мне на дне морском!

Прежде спокойный как слон старик разошелся не на шутку — хоть в провинциальном театре играй.

Похоже, Юстас прав — вылазки задевают его самолюбие, не дают расслабиться и почувствовать себя полноправным хозяином Атлантики.

Что ж, мне так даже лучше — после победы морской волк куда как охотнее пойдет на сделку.

— Есть контакт! — взвизгнула Николь. — Огонь, огонь, огонь!

— Сбросить бомбу! — гаркнул Генрих не хуже опытного боцмана.

Матросы одновременно потянули за рычаги, и с кормы плюхнулись два объемистых цилиндра. Не прошло и нескольких секунд, как корма вновь качнулась от близких взрывов, а позади вздулись два огромных пенных пузыря.

— Ну что? — адмирал склонился над разложенным саквояжем.

— Лодка движется! — отозвалась Тесла. — Идет на юг, скорость — около десяти узлов. Ничего себе галоп!

Канонерке же пришлось резко тормозить задним ходом и разворачиваться на относительно небольшом пятачке перед рядами стоящих на якорях кораблей. Даже с учетом размеров и юркости, маневр занял около пятнадцати минут, и за это время янки успели оторваться.

— Ничего, догоним. Оттащите ваш сонар на мостик — так будет удобнее целиться. Гектор — за мной. Надо поддать немного жара в котлы.

Мы сбежали по шаткой лесенке в машинное отделение. Вспотевшие насквозь кочегары стояли по трое и поочередно забрасывали уголь в ревущие от жара топки. Турбины ревели и свистели, все вокруг тряслось, а от грохота вмиг заложило уши.

— Я справа, ты слева, — заорал старик и направил ладони на свой котел.

Я зажмурился и представил внутри огненный шар — неимоверно горячий, но неспособный оплавить стенки. Шар постепенно расползался, занимая весь объем топки, но не смел покинуть ее пределы.

Это сработало. Жар усилился настолько, что кочегары в ужасе отскочили, а зев топок выглядел так, словно их доверху наполняло расплавленное золото.

— Хорошо идем! — крякнул адмирал. — Но у подлодки — новейшая дизель-электрическая установка. Там ни колдовать, ни размахивать лопатами не нужно. Хотя самые первые субмарины были вообще на педальной тяге, представляешь?

Старый вояка ожил, вновь оказавшись в родной стихии.

Взрывы, погони, морские сражения — вот его вотчина, а не товарно-транспортные накладные и торговые соглашения.

Неудивительно, что он без раздумий взошел на борт, несмотря на немалую опасность. Думаю, Кросс-Ландау предпочел бы умереть в абордажной схватке, плечом к плечу с верными матросами, а не в постели в окружении безутешной родни.

— Пока хватит, — Генрих смахнул пот со лба. — А то еще котлы рванут.

На мостике меж тем кипела работа.

Николь сверялась с показаниями сонара и руководила рулевым.

Вот только в морском деле вообще ничего не смыслила, и вместо привычных команд просила поворачивать влево или вправо.

И так как на кинескопе не было ни градуировки, ни разбивки на квадраты, приходилось направлять корабль практически на глазок.

Но самое главное, совместными усилиями удавалось держать нужную точку строго по центру экрана, а значит, мы шли верным курсом и стремительно нагоняли цель.

Которая об этом даже не догадывалась, потому что до изобретения шумопеленгаторных станций еще лет двадцать, да и не ставят такие устройства на ремонтные батискафы.

— Свяжитесь с «Разящим»! — приказал адмирал, имея в виду идущий впереди крейсер. — Пусть готовятся бомбить по моей команде.

Сидящий в углу радист застучал морзянку.

— С «Разящего» передают, что бомбы закончились. Крейсер возвращается на базу.

— Зараза! — Генрих в гневе ударил по приборной панели. — Сколько до цели!

— Пол-экрана, — отозвалась Тесла.

— А в милях?

— Без понятия. Мы не успели нарисовать разметку.

— Сообщите, как подойдем вплотную. Достану их магией. Гектор — на подмоге.

Мы вышли на нос. Ветер крепчал, океан проявлял характер. Пришлось взяться за фальшборт, чтобы не упасть, адмирал же стоял на качающейся палубе, как приклеенный. Прожектор рыскал лучом по волнам, на берегу редко поблескивали огоньки деревень и городов.

— Эти подлые атаки — оскорбление, — прорычал Кросс-Ландау. — Плевок в лицо мне и всему роду. Я такого не прощаю, капитан. Никому и никогда.

Это стоит учесть.

— Расстояние — три корпуса! — крикнула Николь, высунувшись из двери. — Плюс-минус. Скорее плюс, но…

Адмирал не дослушал.

Свел ладони перед собой, и прямо по курсу выстрелила целая цепочка гейзеров, словно над нами разгрузился бомбардировщик.