Интриган. Новый Петербург (СИ) - Чехин Сергей Николаевич. Страница 38

— Без припасов оружие скоро станет бесполезным. Да и союз этот временный.

— А хотя знаешь что? — Ратников облокотился на стол. — Так даже лучше. Постарайся провернуть все так, чтобы в налете погибло побольше дикарей. И прихлопнем две проблемы разом.

Я промолчал, угрюмо глядя на собеседника.

— Точно! — старик хлопнул по пыльной стопке бумаг. — Тебе же нужен адрес. Вот, держи. И запомни — никакой магии. В нашей операции ничто не должно указать на участие великих родов. Все это — разборки бандитов и дикарей, не более. В противном случае все обернется крайне скверно.

— В-14, — прочитал написанное на бумаге. — Что это?

— Номер вагона, где перевозят оружие. Его прицепят последним — мои люди этим займутся. Поезд грузовой, из гражданских только бригада паровоза. Перебьете охрану, взорвете сцепку — и дело в шляпе.

Я нахмурился, тщательно обдумывая услышанное.

— Предлагаете напасть на поезд? Да еще и без магии?

— Не переживай, с тобой пойдут мои агенты, замаскированные под налетчиков. Дюжина стрелков плюс грузовик — этого вполне хватит для атаки. Но хоть одна колдовская искра — и ты сам по себе. Это понятно?

— Так точно.

— Вот и хорошо. Поезд отправится из порта около восьми вечера. Направление — юг, место прибытия — Новый Белгород. Через сорок верст дорога пойдет через просеку — там и устроите засаду. Лучшего места не найти, так что постарайтесь все закончить, прежде чем состав покинет лес.

Агенты прибудут своим ходом. Один тебя проводит. Встретишься с ним на почтовой станции около южных ворот. Пароль — хочу отправить письмо господину Кудряшову. Но если вдруг что, точка сбора — заброшенный лагерь лесорубов. Можете выдвигаться прямо сейчас.

И нет нам покоя ни ночью, ни днем.

Ну, хоть не надо переживать насчет костюма — после недавних приключений я выглядел как самый настоящий гангстер с Дикого Запада.

Оставалось только раздобыть ковбойскую шляпу и платок — прикрыть лицо. Что и сделал по дороге к почте.

— Оставайся здесь, — сказал брату, когда остановился у станции.

— В смысле? Я тоже хочу на дело!

— Это не дело, а тайная спецоперация. Я — маг, как-нибудь справлюсь, хоть колдовать и запретили. А ты можешь погибнуть. Так что возвращайся домой и помоги отцу.

— Но…

— Никаких «но». И прекрати со мной спорить. Второго Аррана я не потерплю.

Шкет отвернулся и закурил, сокрушенно качая головой. Я выхватил сигарету прямо изо рта, сжал в ладони, и меж пальцев выстрелили струйки черного дыма.

— И с этим тоже заканчивай. Это не делает тебя круче.

Марк не ответил, хотя слова так и вертелись на языке.

Но юнец давно понял, что в отличие от Андрея Семеновича я крайне скор на расправу, и потому сунул портсигар в карман и замолк.

Я же вошел в здание и передал пароль скучающему за лавкой почтмейстеру.

— Зеленый «Мож» на заднем дворе, — буркнул старик и продолжил разгадывать кроссворд.

— «Мож»? — не сразу понял, о чем вообще речь.

Собеседник искоса глянул на меня и вздохнул — мол, ну и молодежь пошла, ничего не знает, ни в чем не разбирается.

— Грузовик Можайского. Так понятнее? Или вам только Форда подавай?

Я прикинул даты — в нашем мире изобретатель мертв уже семнадцать лет, но здесь временные рамки несколько сдвинуты и возможно всякое. Например, тридцатилетняя радикальная суфражистка Николь Тесла.

— А он жив?

— Кто? Форд?

— Нет. Алексей Федорович.

— Конечно, жив. Свет милует. В газетах пишут, работает над новой штуковиной, что раз и навсегда побьет дирижабли. Уж не знаю, что это такое. Может, пушка какая.

— Может, и пушка. Что ж, спасибо.

— Спасибо в карман не положишь. Я на Юстаса не по доброте душевной работаю.

О деньгах не предупреждали, но старику вполне хватило десяти рублей.

Рассчитавшись, прошел через заднюю дверь и сразу увидел нужную машину с крытым кузовом.

У кабины курил мрачного вида типчик в грязном клетчатом пиджаке и картузе. На всякий случай сказал пароль еще раз, и агент кивком указал на пассажирское сиденье.

До точки добрались в полной тишине, нарушаемой лишь рокотом движка.

В лагере среди сложенных штабелями стволов горел костер.

В котле тушилась фасоль со шкварками, а вокруг сидели «бандиты» — один другого страшнее.

Перепачканные сажей небритые физиономии, рваные пыльники, шляпы и маски.

У всех — видавшие виды винтовки, а через грудь переброшены кожаные патронташи.

К нам подошли двое и достали из кузова ящик с динамитом, проводным взрывателем, парой карабинов и коробками патронов.

Как только я снарядился и встал в круг, к огню шагнул водитель в клетчатом костюме и пробасил:

— Меня зовут Сиплый. Командовать налетом буду я, как старший по зва… масти. Расклад таков — валим дерево на пути. Как только поезд останавливается, снимаем охрану и отцепляем груз. Если охрана не выходит — взрываем двери и зачищаем вагон. По нашим данным… в смысле, птички нашептали, что стволы стерегут семеро хмырей с обрезами и ржавыми револьверами. Проблем быть не должно. Так, у кого позыв… погоняло Чаклун?

Даже мой Дар — и тот законспирировали. Неплохая подготовка, парни явно не кабинетные крысы.

— Это я, — поднял ладонь.

— Пойдешь с нами. Остальные поделитесь на два отряда и окопайтесь у железки.

Вдали раздался паровозный гудок.

— Итак, господа, — коротышка натянул картуз на лоб. — Начинаем.

Для верности заминировали два кряжистых дуба по обе стороны от путей. Взрывчатки не пожалели — да и зачем, если в запасе почти целый ящик.

Мне поручили отматывать бобину с проводом, и я чувствовал себя партизаном, пробирающимся через лес в глубоком немецком тылу.

Длины провода хватило лишь на половину пути до позиции, и Сиплый остался у детонатора, чтобы обрушить стволы в нужное время.

Ведь засаду устроили с таким расчетом, чтобы после взрыва нужный вагон замрет точно перед нами. И откуда бы ни вышли бандиты, их быстро прикончат перекрестным огнем.

Состав приблизился к просеке, и мы распластались на земле, стараясь не высовываться из-за деревьев и кустов.

Экипаж паровоза точно предчувствовал беду, а может просто перестраховывался — место и правда идеальное для бандитского налета.

Далекое от города, сокрытое от посторонних глаз, сплошь заросшее естественными баррикадами — тут лучше не ослаблять бдительность.

Пока кочегары изо всех сил закидывали уголь в топку, машинист высунулся из окна с дробовиком и хмуро поглядывал на «обочину».

Но ничего подозрительного не заметил, и локомотив, гремя и чадя, прокатил мимо, таща за собой вереницу однотипных вагонов — деревянных, длинных, с широкими раздвижными дверями на бортах. А из-за красной краски напоминающих фермерские амбары на платформах.

А вот последний выглядел совсем иначе и больше напоминал немецкий танк времен Первой мировой.

С обшитыми сталью стенками, с прикрытыми люками бойницами и поворотной пулеметной башенкой на крыше.

Какого черта?

Юстас не мог предупредить заранее?

Или его самого обвели вокруг пальца и тайком заменили вагон на более подходящий для перевозки оружия?

Но что за банда смогла провернуть подобный трюк?

Когда же вагон поравнялся с нами, все вопросы отпали сами собой.

На одном из проклепанных листов красовалась большая белая шестерня со скрещенными молотами внутри.

Родовой герб Пушкиных.

И стволы принадлежали именно им, а не каким-то там подпольщикам.

И Ратников не мог об этом не знать — он же обер-прокурор Тайной канцелярии, а не заштатный сексот.

У Юстаса нет никаких выходов на контрабандистов-янки.

Он просто подставил под налет самую крупную и влиятельную семью Нового Петербурга, чтобы потом связать найденные у индейцев винтовки с ограбленным поездом и тем самым отвести подозрения.

Значит, все это задумано и спланировано изначально, только меня не утрудились предупредить, чтобы не отказался.