Предначертанная луной (СИ) - Ризман Мира. Страница 28

Он, боясь выдать себя, нарочно увёл мысли Эмелитты в безопасную сторону. Было очевидно, что его выманили нарочно, желая разоблачить в нём оборотня. Не для того ли принцесса подарила ему игрушечного лисёнка, намекая о своей осведомлённости?

В глубине души Марселу был даже рад, что всё так быстро выяснилось. Это избавляло его от трудного признания и возможных драм. В конце концов, он не желал повторять опыта отца и держать свою избранницу в счастливом неведении. Любая правда имела весьма неприятное свойство рано или поздно вылезать наружу, и, не иначе как по закону подлости, выбирала для того самый неподходящий момент. Так тайна внутреннего зверя Марселу открылась во время инициации и до того шокировала матушку, что та потом избегала его почти год, считая сына чудовищем. Отцу пришлось обращаться к эльфам, чтобы стереть ей болезненные воспоминания. Лишь тогда им удалось наладить общение, но с тех пор матушка, которая прежде предпочитала избегать оборотней, начала относится к ним с особой неприязнью.

К счастью, принцесса Юфемия оказалась более терпимой. Во всяком случае, Марселу не ощущал от неё ненависти, страха или пренебрежения, хотя других странностей было с лихвой. Например, ему всё никак не удавалось разобраться в сложных взаимоотношениях принцессы с вампиршей. Порой влияние последней было слишком очевидным.

— Вы когда-нибудь бывали на заброшенной пристани? — поинтересовалась Эми.

— Лишь однажды, когда у нас гостили мои друзья, — уклончиво ответил Марселу, вспоминая, как несся к заросшему причалу, у которого Этьену взбрело в голову устроить свидание. Однако тот не учёл, что у соблазнённой им девицы окажется слишком ревнивый жених. Оборотень не только смог выследить их, но и собрал целую банду, чтобы разобраться с обидчиком. Тогда только появление Марселу смогло предотвратить смертоубийство. Этьена пришлось в очередной раз выдворять из страны.

— И что там? Красиво? — продолжала спрашивать дочка министра.

— Ничего особенного, — пожал плечами Марселу. — Река совсем обмелела, а в низине превратилась в болото.

— Странно, — хмыкнула Эми, после чего сообщила: — Вампирша посоветовала принцессе посетить это место. И я подумала, быть может, там так же хорошо, как на смотровой башне.

— Снова? — удивился Марселу. Он только что вернулся со встречи с Юфемии на той самой смотровой башни, которую на днях тоже предлагала вампирша. Впрочем, они всё равно бы её посетили, если не с подачки вампирши, так по совету матушки или ещё кого-то. Марселу и самому нравилось разглядывать резиденцию и столицу с высоты птичьего полёта. Только отсюда можно было понять, как далеко простираются сады и охотничьи угодья, увидеть всю красоту города, с его прямыми широкими улицами, зелёными тротуарами и многочисленными лавочками и закусочными. Не будь резиденция под защитным куполом, Марселу точно пригласил бы принцессу прогуляться по набережной и выпить по чашке ароматного чая в самом популярном трактире. Однако и без вылазки в город, в резиденции хватало интересных мест. Юфемия приметила несколько симпатичных аллей, и Марселу был уверен, что в ближайшее время они направятся именно туда, но, встретив принцессу на следующий день, он вдруг услышал о заброшенной пристани!

— Знаете, я никогда прежде не видела вживую водяных лилий, — как бы невзначай начала Юфемия. — А вчера со смотровой башни я заметила небольшое болотце у заросшего причала…Там ведь могут расти лилии? Может, сходим, пока снова не начался дождь?

— Конечно, — согласился Марселу, стараясь не подавать виду. Подобные совпадения уже настораживали. Вот только разгадать их тайный смысл никак не удавалось! Марселу терялся в догадках, внимательно поглядывая по сторонам, ожидая то ли подвоха, то ли слежки. Но ничего особенного не происходило! Принцесса была по обыкновению мила: она неустанно восхищалась природой Ю и тем невероятным разнообразием цветов и растений, которые продолжали буйствовать и цвести, несмотря на похолодание и сезон дождей.

«Может, у меня уже развивается паранойя?» — подумал Марселу, так и не находя своим опасениям никакого подтверждения.

Юфемия устроилась на полусгнивших досках причала и, свесив ноги, с упоением разглядывала нежные розоватые кувшинки.

— Я бы предположил вам нарвать букет, но без воды они увянут быстрее, чем вы успеете насладиться их ароматом, — присаживаясь рядом, сообщил Марселу. — Но если хотите, я могу достать вам парочку, а их стебли и корни можно потом отдать на кухню и повара сделают из них целебную кашу. Она хорошо помогает справиться с первыми симптомами простуды. — Думаю, мне следует взять с вас обещание, что, если мне случится заболеть, вы непременно угостите меня этой кашей. — Лицо Юфемии озарила искренняя широкая улыбка. — Пока же не будем без надобности уничтожать такие полезные цветы.

Марселу облегченно вздохнул. На самом деле ему не очень хотелось лезть в топкую холодную воду ради прихоти принцессы, хотя это и избавило бы его от натужной тишины, вновь воцарившейся между ними. Он опять не знал, что сказать, а она просто молчала. Пауза затягивалась. Марселу тщетно терзался, пытаясь придумать подходящую тему для разговора. Каждый раз, ухватывая пришедшую в голову мысль, он поворачивался к Юфемии, и его тут же охватывало престранное чувство. Дыхание сбивалось, а ладони покрывала испарина. Он глупо открывал рот, но не мог издать ни звука. Все слова казались лишними и неуместными.

«И почему рядом с ней я постоянно веду себя, как идиот?» — Этот вопрос мучил Марселу каждую ночь. Он заставлял его крутиться в кровати волчком и рычать от гнева. Лишь вымотавшись до предела, ему удавалось уснуть, и всякий раз Марселу обещал себе обсудить все странности с отцом, но на утро его решимость отступала, и всё повторялось.

— Вампирша предложила принцессе посетить с вами зал предков, — выдала дочка министра и положила в рот крошечное пирожное с османтусом. Потом тщательно прожевала, невольно расплываясь в улыбке и явно наслаждаясь вкусом, и лишь затем, мигом посерьёзнев, спросила: — Вам не кажется странным, что эта кровососка постоянно выбирает вам места для встреч?

Марселу сдвинул густые брови к переносице, надеясь скрыть за суровым видом растерянность.

— Зал предков место, конечно, важное, — продолжила рассуждать вслух Эми. — Но там ведь нет ничего кроме табличек усопших! На что там смотреть?

— Её Высочество достаточно умны и любознательны. С неё станется поинтересоваться историей предков, — предположил Марселу, однако дочка министра тут же выдвинула контраргумент:

— Библиотека полнится хрониками. Раз терзает любопытство, почему бы не потратить свободное время на чтение?

И вновь приходилось признавать правоту Эмелитты. Пусть расчётливая и хитрая дочка министра и не была способна разгадать все замыслы вампирши и принцессы, но она чётко подмечала их уловки.

— Принцесса играет с вами, — поморщившись, заявила Эми. — Нарочно дразнит и пытается запутать, чтобы вызвать стойкий интерес.

— Это такая стратегия по завоеванию? — изумился Марселу.

— Именно. Вам постоянно расставляют на первый взгляд простые ловушки, но коварство в том, что, обходя их, вы не замечаете скрытых, и, в итоге, оказываетесь прочно опутаны невидимыми силками.

Слова Эмелитты не выходили у Марселу из головы весь следующий день. Где-то на задворках сознания колыхалась мысль отказать принцессе, и вместо зала предков отвести её на прогулку в сад, но Юфемия, словно знала наперёд все его мысли, сумела опять огорошить.

— Сегодня на Бэрлоке проводят День Славы. — В её нежном голосе звучала искренняя грусть. — Мы навещаем могилы наших героев и воздаём им заслуженные почести. Возможно, мои слова покажутся вам дикими и неуместными, но для меня очень важна эта традиция. Скажите, могу ли я навестить могилы ваших героев?

— На Ю не закапывают умерших в землю. У нас принято предавать тела огню или воде, а для памяти устанавливаются таблички в зале предков…

— Какая необычная традиция. Значит, вы не приносите для усопших вино и золото?