Его Величество император (СИ) - Милютина Елена. Страница 70

Эльриан проснулся, как привык, рано, с удивлением осмотрел аскетическую обстановку вокруг, и вспомнил все. Площадь, взрыв, свою нелепую попытку бежать на помощь, разговор с отцом. Сразу на плечи навалилась тяжесть. Братья мертвы, он кронпринц, отец после операции, как он? Резко сел, голова сразу закружилась. Вспомнил слова доктора о сотрясении. Похоже, он прав! Надо поберечься, говорят, даже самые легкие сотрясения могут потом дать последствия. Медленно поднялся, осмотрелся. На складной койке по соседству спал Мишель. Плечо зафиксировано ортезом, значит, повреждение все-таки есть. От понимания этого появилось чувство вины, которое быстро прошло, стоило вспомнить о своем сотрясении. Так что не он один накосячил, друзья тоже постарались, счет 1–1! Увидел дверь в стене, правильно, память не подвела, там был санузел. Привел себя в порядок, все необходимое на полочках у раковины было. Провел рукой по лицу, решил не бриться, тем более, одноразовая бритва одна, и она Мишелю нужнее, хотя его светлая щетина тоже была еще не заметна. Но что простят принцу, его охране поставят на вид. Тот же Саарте и поставит. Критически оглядел смятый после ночи хирургический комплект, решил, что сойдет. Наметил в голове план — узнать, как отец, раз ночью его не будили, значит все более-менее, позавтракать, переодеться, и сходить, попрощаться с братьями, пока бальзамировщики не принялись за работу.

Вышел в коридор, на стульях у палаты дремали Клод и Хуан. Охраннички! Прикинул, разбудить и отправить за одеждой, или подождать, пусть спят. Вспомнил, что дорожная сумка осталась в кафе, значит надо идти, будить старика Сильвио, а еще рано, пусть спит.

Приняв такое решение, прошел по коридору, вдруг, из-за одной из дверей, услышал тихий, детский плач. Подошел, прислушался, точно! Аккуратно открыл дверь — Эдгар! Мальчишка, чуть старше, чем был он, в момент происшествия с Иоанной, сидел на взрослой кровати и тихо плакал, растирая слезы здоровой, не зафиксированной рукой. Он был один. Видимо, в госпитале не хватило персонала, что бы посадить с ребенком персональную сиделку, или она временно отлучилась. Принц вошел. Малыш вздрогнул, и уставился на дверь. Увидев Эльриана, вдруг заулыбался.

— Дядя Ри!

Эльриан подошел, сел на кровать рядом с малышом, приобнял и спросил:

— И что ты плачешь? Что-нибудь болит? Рука?

— Нет, как завязали, так не болит, — всхлипывая, ответил маьчик, — я боюсь.

— И чего же ты боишься?

— Бабушка вчера приходила, сказала, что папа умер, и теперь я буду жить у мамы, потому что дядя Эдмонд тоже умер, тетя Сабрина теперь уедет, и мне жить больше не с кем!

В груди Эльриана трепыхнулся гнев. Мамаша и здесь нагадила. Распоряжается уже! Как будто она сама регент! Сабрину не спросила, что она хочет, а уже услала. Мальчишку, которого посчитала наследником, а то и императором, своим подружкам поспешила пообещать. Довела. Гадиной была, гадиной и осталась. Ничего, год потерпим, Эрвин, конечно, слабоват, с ней бороться не станет, но с его, Эльриана, подачи ручонки укоротить сумеет. А через год…Он прижал к себе племянника.

— Эдгар, а ты хочешь к маме с бабушкой?

— Нет, нет, не хочу!

— Почему?

— Они все время ругают, мама дерется, порет розгой, а бабушка дураком называет и в углу заставляет стоять. Дядя Ри, почему мама меня не любит? Я такой плохой?

На Эльриана накатила волна воспоминаний. Он тряхнул головой, прогоняя кошмар детства. Как хорошо, что его просто не замечали, до того жуткого дня рождения! Оказывается, бывает хуже. Вспомнился разговор с отцом про ад, устроенный ребенку.

Он спросил малыша:

— Как ты думаешь, я плохой?

— Нет, тебя папа все время хвалил, говорил, что ты смелый, и если я тоже бояться перестану, то смогу на авионике летать, как ты!

— Так вот, открою тебе большой секрет. Моя мама меня тоже не любит. Просто так иногда бывает, что не всех детей их мамы любят. Но это не значит, что дети плохие.

— А тетя Сабрина всех любила, даже меня. Значит, бывают мамы хорошие, и мамы плохие?

— Эльриан вздохнул: — Видимо так.

— А тетя Сабрина и правда уедет?

— Не знаю, я с ней еще не разговаривал. Поговорю сегодня. А ты хотел бы с ней остаться?

— Да! Но бабушка сказала, что я ей никто и она со мной возиться не будет!

Эльриан сжал зубы, что бы не выругаться при ребенке.

— Знаешь что, я поговорю с Сабриной, узнаю, как у нее дела, что она решила, а с тобой попрошу побыть своего бывшего дядьку, это что-то вроде няни, только мужчина. Но, Эдгар, он уже старенький, бегать за тобой не сможет, так что его надо слушаться и ему помогать.

— Я буду, буду, я умею! И одеваться сам, и на горшок ходить! И ем сам! Только не отправляй меня к маме!

В этот момент за дверью раздался знакомый голос.

— Я же говорю, к ребенку приехала мать и бабушка, как вы можете нас не пускать! Хорошо, я пройду одна, и приведу его!

Эдгар побледнел. — Они пришли, так рано! — и всхлипнул.

— Эдгар, а давай ты не будешь бояться, а я твою бабушку напугаю так, что она больше не появится?

— Это твою маму, что тебя не любит? Напугай, я знаю, ты смелый!

— Тогда и ты не бойся, я спрячусь, если бабушка начнет ругаться, ты ей скажи, что дядя доктор не разрешил тебе выходить из палаты без его осмотра! Хорошо? А тут я выскочу, и ты увидишь, как твоя страшная бабушка пугаться может! Я прячусь, держись!

Принц только успел заскочить в санузел, как в палату вихрем ворвалась Иоанна.

— Эдгар! — вскричала она, — совсем распустился! Я велела, как проснешься — одеваться, чего сидишь? Мама приехала.

— А мне дядя доктор не разрешил выходить из комнаты. Он велел утром ждать его! Он должен меня посмотреть!

— Эдгар, не зли меня, твоя бабушка — императрица! Все должны меня слушаться! Вставай, мне некогда! — Иоанна подскочила к ребенку и дернула его за здоровую руку. Эдгар испуганно повернулся к двери в санузел. Эльриан решил, что видел достаточно.

— Неужели, матушка, почти через 17 лет вы все же научились таскать детей за здоровую руку, а не за сломанную! — С этими словами Эльриан вошел в палату.

Иоанна обернулась, взвизгнула, побледнела, и рухнула в обморок прямо на внука. Эльриан, не ожидавший такой реакции, подбежал, вытянул Эдгара из-под тела женщины и усадил на стоящий рядом с кроватью стул. — «Неужели никто не сообщил ей, что я жив?!» — удивился он про себя.

— Дядя, — спросил совсем не испугавшийся Эдгар, — бабушка тоже умерла, как папа и дедушка?

— Кто тебе сказал, что дедушка умер? И про папу?

— Бабушка, вчера она приходила, и еще сказала, что когда я вырасту, я стану императором, поэтому мне надо много учиться. Мне что, совсем нельзя играть?

Эльриан присел, обнял худое, пахнущее детством и какими-то лекарствами тельце.

— Знаешь, Эдгар, бабушка уже старая, она не совсем правильно поняла докторов. Дедушка не умер, вчера ему сделали операцию, сейчас ему надо выздоравливать. Так что ты можешь играть, сколько хочешь. А когда подрастешь, то мы вместе с тобой будем помогать дедушке управлять Элланой. Хорошо?

— А почему папе не сделали операцию? Не спасли?

Эльриан задумался, стоит ли говорить, что отец закрыл его собой? Не вызовет ли это комплекс вины у ребенка? Подумал и решился.

— Эдгар, твой папа очень смелый и очень тебя любил, поэтому, что бы тебя не покалечило, закрыл собой. Он очень хотел, что бы ты жил, вырос большим, сильным и смелым. Его не успели довезти до врачей, так иногда бывает, но успели сказать, что ты жив, и он ушел к Богу счастливым.

— Так он не умер?

— Такие смелые и хорошие люди, как твой папа не умирают, но уходят к Богу, они сверху смотрят на нас, и если с нами все хорошо, радуются.

— Дядя Ри, я буду очень-очень стараться, что бы папа радовался, глядя на меня!

— Вот и молодец, а теперь посмотрим, нужна ли бабушке помощь!

Он слегка похлопал Иоанну по щекам, реакции не было. «Нужен нашатырь», — подумал он, и подошел к двери. Вовремя. Проснувшиеся лейтенантики уже заглянули в его палату, разбудили Мишеля и теперь вся троица оглядывалась, недоумевая, поднимать тревогу, или еще рано.