Дурацкий расклад (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович. Страница 49

Не то чтобы мне нужен был хренов парашют, не то, чтобы я его хотя бы раскрыл бы, но выдать можно было?!!

Оказавшись в знаменитых джунглях знаменитой Южной Африки, я едва удержал себя от того, чтобы не взлететь нафиг немедленно, взяв курс на матушку Россию, то есть СССР. Ну просто потому, что моя туманная форма, занявшая положенные ей кубы пространства, тут же ошалела от количества сигналов жизни, ползающей, бегающей, трахающейся и живущей в этом аду. Причем это всё во мне! Все эти жуки, пауки, змеи, птицы, промежуточная срань, а самое поганое — три обезьяны, неистово орущие от недостатка видимости!

Ненавижу обезьян. Почти как енотов. В смысле не всех подряд, те же шимпанзе или орангутаны — отличные ребята, братаны, можно сказать. А вот макака-резус или сволочь поменьше — дрянь!

Кое-как совладав с бушующим вокруг кишмишем, я принялся облетать местность в поисках Радина. Поиски долго не продлились, не зря же я сверху еще прицеливался рухнуть в том место, куда ухнула металлическая туша, вращающаяся вместе с двумя плотами. Как раз удалось сконденсироваться рядом с уже выбравшимся из собственноручно проделанной ямы человеком.

— Витя, проблемы, — на вытянутой ладони хмурый майор протягивал мне… сломанное переговорное устройство, сопровождая комментарием, — Не выдержало.

Вот оно как…

— Паршиво, — реагирую я вслух, корча соответствующее выражение лица, — Значит, мы сами по себе.

— Выходит, так…, — виноват пожимает плечами мой старый знакомый.

Молчим пару секунд. Есть о чем. Это у нас ничего нет, а у Окалины — есть. В том числе и спутниковая связь, координация и разведка. А у нас был только передатчик на Радине. Более того, Кузьмич в основном и нужен был как прикрытие и носитель передатчика. А тот взял и сломался. Такие дела.

— Ничего, Вить, я их слышу…, — металлически стучит майор по своему черепу, — Вибрация моторов, стук железа. «Чистота» выдвигается на позиции, разведка не ошиблась.

— Отлично!

Казалось бы, зачем группе кинжального удара разделять свои невеликие силы на две цели, если их задание — спасение гражданских? Ну, это с первого взгляда. А так есть окалинские «когти» и есть мы, которые, вроде бы, ого-го, но не совсем спаянная команда. Особенно я, действующий, обычно, по площади. Гораздо разумнее отправить непрофильных бойцов на зачистку тылов, так как группа кинжального удара, обороняющая зачищенную базу против регуляров — это весьма странный и оригинальный способ самоубийства.

— Идем! Они еще далеко! — бодро выдал ЦУ майор, принимаясь энергично шагать по местным дебрям. Ну, то есть пару шагов сделал, а потом с негромким матом увяз… по колено. Ну откуда тут твердая почва, сплошной перегной, пропитанный влагой?

— Засада, — цыкнул зубом я, пытаясь вытащить майора. Это было слегка неудобно. Я голый мужик и он голый мужик. А еще, вместо того чтобы вытащить его, я сам провалился в почву по колено!

— Витя, брось меня, иди сам, вон туда, — быстро сориентировался Кузьмич, — Ну… в смысле лети или как ты там привык. Я ползком догоню, по-пластунски. Это медленно, конечно, будет, но на мне всё-таки бронетехника, а на тебе…

— А на мне люди, — досадливо дёрнул губой стоящий по колено в почве я, — Хватит уже, Кузьмич. Ты прямо как первый год замужем. Люди и неогены.

— Чего злишься-то? Пожить так нормально и не дали? — грустно и слегка виновато посмотрел на меня человек, единственный из тех, кто общался со мной все годы до активации.

— Да нет, Валерий Кузьмич, дали. Еще как дали, — похрустел шеей я, — У меня так-то всё хорошо в жизни стало. Спасибо, кстати, что спросил.

— Ну…, — тут же смутился майор, — Спрашивать тебя, понимаешь… наслышан я о твоих подвигах. Вот и подумал, что…

— Я с нарезки слетел? — ухмылка на лицо вылезла сама собой, — Нет, наоборот. Но это потом…

— Нет, подожди, противник на марше, они еще далеко, — внезапно выдал майор, — Ты же не будешь по веренице кунгов прыгать, тебе маневр нужен? Ну хотя бы для того, чтобы неогенов выделить?

Что да, то да. Несмотря на предполагаемое разделение в «Стигме» между приверженцами неогенов и их противниками, рассчитывать на то, что войска «Чистоты» будут сплошь из представителей обычных хомо сапиенс — точно не стоит. А чтобы эффективно ликвидировать неосапианта, не получив, скажем, 30-метровую струю пламени в большой туманный бок, мне сначала нужно определить такого кадра как цель. Для этого нужен маневр. Однако…

— Может и так, дядь Валер, но поговорим потом, — сбил я щелчком какую-то крупную насекомую заразу, уже пытающуюся на меня забраться, — Мне голым в джунглях стоять не нра…

Удар был не просто хорош, а великолепен. Его нанесли резко, внезапно, из совершенно непредсказуемого положения. Кулак должен был мне воткнуться чуть ниже подмышки, превратив ребра в труху, а левое легкое — в сплющенный блин. Хотя, кого мы будем обманывать? Удар должен был пробить меня насквозь, разорвав сердце и сломав позвоночник как спичку…

— Сюрприз! — оскалился ушедший по пояс в землю я, удерживая кулак Радина раскрытой ладонью. Самого майора такой неудобный блок вообще воткнул чуть ли не по грудь во влажную землю. То есть, он сам себя воткнул, конечно же.

— Ч…то? К-как…? — прохрипел гэбист, глядя, как я превращаюсь в туман, а затем собираюсь вновь в человека, правда, уже свободно стоящего на земле в трех шагах от его дырки, отлично справлявшейся с ролью ограничителя движения.

— Жопой об чердак, дядь Валер, — фыркнул я, — Что, соображалка вообще отказала? От этого вашего амплификатора? Ты кого обмануть-то хотел? Стакомовских? Тех, кто ежедневно варится в котле с неогенами? Серьезно?

Майор, погруженный в землю по грудную клетку, лишь стоял и смотрел на меня, разинув очи и слегка рот. Видимо, какой-то личностный кризис.

— Тебя просто слили, Кузьмич, — почти с жалостью поведал я ему, — Ну куда тебе, кабинетчику и шпиону, к боевикам соваться? Тем более ко мне, который тебя как облупленного знает?

Ну а как иначе? Старый знакомый, внезапно получающий чрезвычайно мощные способности (точнее, одну способность) и от того, вместо пенсии, направленный к нам? Бьется, безусловно бьется. Старый учитель Симулянта, еще один рычаг воздействия, заодно и ниша для условно полезного элемента. Но! Без всякой боевой подготовки? На голубом глазу к «когтям»? Да Окалина свет Аркадьевна тут же по всем своим ниточкам дёргать начала, пытаясь понять, что это за странный выверт сверху. Надёргать она еще ничего не надёргала, но вот сломанное средство связи… этого вполне хватило.

Мне.

— Убьешь? — кривая ухмылка внезапно исказила стальные губы человека, который когда-то был мне ближе всех в этой жизни, — Справишься?

— Убью? — удивился я, сбрасывая щелбаном еще какую-то дрянь, которая умудрилась зацепиться даже за обильно смазанную скользкой слизью кожу, — Зачем? Дядь Валер, перед нами стоит боевая задача. И ты свою роль выполнишь «от» и «до». А если не умрешь, то получишь еще шанс меня грохнуть. Наверное.

— Витя, скажи, ты дурак?! — повысил голос предатель, — Ты всерьез думаешь…

— У тебя есть дочь, — оборвал я застрявшего в земле человека, — А я способен превратить жизнь любого человека в бесконечный кошмар, от которого нет спасения. Сложишь два и два, дядь Валер? Стигмовцы бы с ней возиться не стали, а я стану. Еще как стану…

Вот это его проняло. Взвыв как проклятый, Радин начал остервенело пытаться выбраться из ямы, которую сам себе и углубил, но у него ничего не получалось. Рыхлая, напитанная гнилью и влагой земля расползалась под его чересчур сильными руками как мелкий песок. А еще он смотрел на меня, не отрывая взгляд ни на секунду. Последнее было поступком крайне неумным.

Подождав, когда голова застрявшего майора начнет судорожно поддёргиваться таким знакомым мне образом, а он сам сбавит обороты, я поморщился, добавив:

— Ты уже трижды труп, Кузьмич. Мог бы просто сойти с ума от того, что все пять чувств у тебя так сильно изменились. Если, конечно, не сп*здел насчет машин противника. Плюс гарантированно сдохнешь от амплификатора. Теперь еще моё воздействие… Хватит уже. Прекрати маяться дурью, бери себя в руки.