Память льда - Эриксон Стивен. Страница 110

— Мы никогда не вмешивались в дела Трейка и не оспаривали его права, — ответил дестриант.

— Я прекрасно вижу, что мои слова встревожили вас, Карнадас. Но не будем об этом. Остается последний вопрос: когда же вы низложите нашего Рат’Фэнера, воспользовавшись своим правом истинного дестрианта? Вот уже более тысячи лет никто не носил титул дестрианта… вы первый за все это время… И кстати, почему Фэнер вдруг решил возродить этот — наивысший — уровень посвящения именно сейчас? — Не дождавшись ответа, Рат’Трейк небрежно пожал плечами. — Ладно, я, вообще-то, хотел сказать другое. Знайте: Рат’Фэнер не является союзником — ни вашим, ни вашего бога. Он чувствует угрозу, исходящую от Карнадаса, и постарается любым способом погубить не только его самого, но и весь отряд. Если вам понадобится помощь, разыщите меня.

— Однако из ваших слов, сударь, следует, что вы считаете себя и своего бога нашими соперниками, — сердито заметил Брухалиан.

Маска ответила свирепой улыбкой.

— Да, сейчас это выглядит именно так, смертный меч. Однако все может измениться. А сейчас, с вашего позволения, позвольте откланяться. Всего хорошего, друзья.

«Серые мечи», словно зачарованные, глядели вслед удаляющемуся Рат’Трейку. Брухалиан очнулся первым:

— Итковиан, я тебя больше не задерживаю. А нам с дестриантом нужно еще кое-что обсудить.

Взбудораженный до глубины души, несокрушимый щит двинулся догонять баргастов.

«Земля качается у нас под ногами. Равновесие нарушено. Считаные часы отделяют нас от кровопролития. Беда надвигается со всех сторон. Молю тебя, Фэнер, избавь нас от неуверенности, ибо любые сомнения сейчас — самый опасный и коварный враг».

Глава одиннадцатая

На Штыре загорелась его знаменитая власяница. Кашляя от зловонного дыма и вытирая рукавом слезящиеся глаза, Хватка смотрела, как сухопарый маг катается по земле. Вечернюю тьму наполняли заковыристые проклятия, извергаемые несчастным чародеем, который походил сейчас на жаровню с углями. Поскольку все остальные держались за животы от смеха, не собираясь помогать Штырю, Хватка подтащила к себе бурдюк с водой и, зубами вырвав затычку, сдавила его собственными ляжками, направляя струю на незадачливого колдуна. Вскоре послышалось шипение, и вместо зловонного дыма в лицо капралу повалил не менее вонючий пар.

— Хватит! — заорал Штырь, отчаянно махая руками. — Прекрати лить воду! Я сейчас захлебнусь!

Колотун, которого трясло от хохота, не заметил, как очутился возле самого костра. Хватка тут же дала ему ощутимого пинка и рявкнула:

— Да успокойтесь вы уже, наконец! Не хватает еще, чтобы весь взвод покрылся хрустящей корочкой!

Из тьмы послышался голос Мутной:

— Капрал, мы и так тут дохнем со скуки, а ты портишь нам забаву!

— Скука еще никого не убила, иначе на свете не осталось бы живых солдат. Так что это жалкое оправдание, Мутная. Наша проблема в другом: весь этот Опоннами проклятый взвод, начиная с самого сержанта, который вон там корчится от смеха, свихнулся.

— Разумеется, кроме тебя.

— Нечего лизать мне сапоги, красавица. Они не благоухают розами. И потом, ты же знаешь: на лесть меня не возьмешь. Я-то как раз безумнее всех. Будь у меня хоть капелька мозгов, я бы давно сбежала от вас подальше. Боги, вы только взгляните, какие редкостные идиоты меня окружают! Взять хотя бы чародея, который щеголяет в рубашке из волос покойной мамаши. Стоит ему открыть свой магический Путь, как на нас отовсюду прут злющие суслики… А наш сапер с его незаживающими ожогами? Должно быть, у него тоже есть свой портал, где чудесным образом исчезают моча и дерьмо, ибо я не видела, чтобы за эти три дня он хоть раз отлучался по нужде… А чего стоит напанка, которую упорно преследует отбившийся от стада бхедерин? У этого зверя либо плохо с глазами, либо он видит в ней нечто такое, чего не видим мы… А еще у нас есть бесподобный целитель, умудрившийся так обгореть на солнце, что его до сих пор лихорадит.

— Ты забыла назвать Мураша, — подсказала ей Мутная. — Он всем даст сто очков вперед.

— Погоди, доберемся и до него. А ты, часом, не знаешь особу женского пола, которая страсть как любит незаметно подкрадываться сзади и может до смерти напугать товарищей? Не знаешь? Так я и думала… Ну и наконец, наш дорогой Мураш. Утверждает, будто бы отличается стальными нервами и железной логикой. Тем не менее вбил себе в голову, что это боги похитили Быстрого Бена, причем исключительно по его, Мураша, вине. Да уж… — Капрал ухитрилась засунуть палец под браслеты, что красовались на ее руке у самого предплечья, после чего насупилась еще сильнее. — Как будто богам есть дело до Быстрого Бена, не говоря уже про нашего сержанта. Можно подумать, они вообще обращают на нас внимание, что бы мы ни делали.

— Что, капрал, опять браслеты Трича тебя донимают?

— Попридержи язык, Мутная. Я сегодня не в том настроении, чтобы шутить, — процедила сквозь зубы Хватка.

Промокший Штырь встал. Вид у него был весьма жалкий.

— Чую искру зла! — прошептал он. — Вон и звуки знакомые: как будто кто пальцами легонечко прищелкивает. Здесь полно злых духов. Они так и кружат возле нас, попомните мои слова.

— Не волнуйся, не забудем, — пообещала ему Хватка. — Я вырежу их на твоем надгробии, Штырь. Устраивает?

— Боги милосердные, ну и вонища! — не выдержал Колотун. — Ты отпугнешь даже баргастов! Давайте проголосуем всем взводом. Кто за то, чтобы содрать со Штыря его вонючее одеяние и зарыть власяницу поглубже? Вот ты, сержант, что скажешь?.. Эй, Мураш! Ты, никак, спишь с открытыми глазами?

— Тише вы! — зашипел сержант, сидевший дальше всех от костра. — Там кто-то есть.

— Если это опять какой-нибудь злобный суслик… — начала Хватка.

— Да не открывал я магический Путь! — прорычал Штырь. — И еще, имейте в виду: пока я дышу, никто не посмеет сжечь мою власяницу. Даже и не мечтай, сапер. Мы здесь не имеем привычки устраивать голосование по разным пустякам. Один Худ знает, о чем думал Скворец, направляя таких идиотов, как ты, в Девятый взвод. Но ты здесь временно и не забывай об этом.

— Тихо! — скомандовал Мураш. — Рядом и впрямь кто-то есть. Громко сопит. Неужели не слышите? Ходит вокруг и вынюхивает!

Из темноты выскочил здоровенный самец бхедерина. Мураш с воплем отпрыгнул, едва не угодив в костер.

— Эй, Деторан! — крикнул Колотун. — Твой ухажер явился!.. Ой, чем это ты меня треснула? Булавой? Худов дух… Кулаком? Врешь! Ты, Мураш, совсем распустил своих солдат. Она мне едва голову не пробила. Совсем шуток не понимает… Да отстань ты, дура! Вон, лучше с ним воюй!

— Хватит, Деторан! — одернула подчиненную Хватка. — Слушайте, отгоните уже этого быка. Он нам весь вечер испортил.

— А ведь хорош бычок, — давясь от смеха, произнесла Мутная. — Какие рога! Какие копыта! А мужское достоинство? Почти до земли достает!

— А ну прекрати! — прикрикнула на подругу Хватка. — Здесь не все такие бесстыдные девки, как ты. Вон, гляди: наша Деторан вся аж покраснела от смущения. Не зли ее, иначе она забьет Колотуна насмерть.