Личный друг Бога - Кликин Михаил Геннадьевич. Страница 22

– Ладно, отложим классификацию до лучших времен. – Он посмотрел на небо, покачал головой: – У меня куча дел, а я сижу тут и теряю время… Значит, не скажешь, куда вы идете?

– Нет… – Ирт на всякий случай отошел от мага подальше.

– А лес зачем валите? – спросил маг. Судя по интонации, он не надеялся на ответ. Ему просто было любопытно. – Избу решили здесь построить? Для тебя, да? Ты – домосед. Ты жить не можешь без своего дома, ты всегда мечтал обрести свободу и обзавестись хозяйством, вот и уговорил Богоборца помочь со строительством. Ты что-то ему пообещал, да? Я угадал?

– Нет… – Ирт увидел тушу степного шига, осторожно к ней приблизился, ткнул мыском сапога, поморщился брезгливо. – Что это?

– Шиг, – равнодушно откликнулся маг. – Уже почти подмял твоего друга, да на счастье я проходил рядом.

– Шиг? – не поверил Ирт. – Я слышал, они огромные, словно горы. Их следы превращаются в озера, а вши, что водятся в их шерсти, могут сожрать человека.

– А это карликовый шиг, – ответил маг, усмехнувшись. – Специальная порода для домашнего содержания.

– Что? – Ирт не понял. Юмор Двуживущих почти всегда казался ему сомнительным.

– Ты любознательный, да? Любопытство – твоя главная черта. Потому ты и увязался за Богоборцем.

– Нет.

– Черт возьми! – Маг, кажется, рассердился. – Так почему же ты за ним поперся?

– Не знаю, – честно признался Ирт. – Так уж получилось.

– Ну-ну… Скажи хоть, как тебя зовут.

Ирт поразмыслил. Решил, что если назовет свое имя, то ничего страшного не случится.

– Меня зовут Ирт.

– А я Белиал, – тут же откликнулся маг. – Впрочем, можешь называть меня Хаборимом, Аббадомом и даже Йен-ло-Вангом – я откликнусь. Но Белиал мне нравится больше других имен. А с Богоборцем я давно знаком. Можно сказать, мы старые друзья, да. Только вряд ли он меня помнит. У него вообще с памятью некоторые неполадки, – Маг выразительно покрутил пальцем у виска. – Понимаешь?

Ирт пожал плечами, отошел от воняющей паленой шерстью туши, пересчитал бревна, внимательно их осмотрел.

Богоборец все сделал как надо.

– А я понял, зачем вам эти бревна, – сообщил маг и довольно потер руки. – Это будет плот, да?.. Река рядом, в пятидесяти шагах, берег пологий, песчаный, течение спокойное, но достаточно быстрое. Так куда вы направляетесь? На восток? На северо-восток? К морю, да? И что вам там надо? Там же нет ничего интересного. Глушь. Что может искать Богоборец? Неужели Епископа? Он спрашивал тебя о Епископе? Он еще не знает, что Епископ мертв?

– Знаю, – Глеб шевельнулся.

– Очнулся! – радостно воскликнул Белиал и, подхватив Глеба под локоть, помог ему занять сидячее положение. – А я уж тут заждался. Подумывал даже вновь вас оставить на время, да побоялся, что опять вы куда-нибудь исчезнете. Я и так вас едва нашел. Впрочем, сам виноват…

– Кто ты? – Глеб хмурился.

– Белиал, твой старый товарищ. Сколько дорог мы с тобой истоптали, Богоборец! Скольких врагов отправили в иной мир!

– Ты ничего не путаешь? – Глеб морщил лоб, пытаясь одолеть головную боль и вялость мысли. – Я не помню такого имени.

– На самом деле у меня множество имен. Хаборим, Абаддом, Аполлион – это тебе что-нибудь говорит? Вряд ли. Ну да ладно, не столь важно. Главное то, что я твой давний знакомый. И я наконец-то тебя нашел.

– Я не знаю тебя… – Глеб оглядывался, высматривая копье или хотя бы побитый, испорченный работой меч. – Или ты врешь, или…

– Или что-то случилось с твоей памятью, – не дал ему договорить Белиал. – А может и с тобой самим.

– Ты… – подобравшийся Глеб взглянул магу в лицо. – Ты что-то обо мне знаешь?

– Конечно, знаю, мой друг. Говорю же, мы не первый день с тобой знакомы.

– Что ты знаешь? Говори!

– Потом. Не сразу. Сперва я хочу, чтобы ты рассказал, куда идешь. Я знаю – тебя гонит некое чувство. Назовем его неопределенностью. Или неосведомленностью. Ты хочешь найти ответы на множество вопросов, да? Ты немного растерян, ты смущен, ты испуган. Ты не понимаешь, что произошло и что происходит…

Ошеломленный Глеб не мог оторвать глаз от шевелящихся губ мага. А тот все сыпал словами:

– …ты чувствуешь странное, ты видишь странное. Ты сомневаешься в своем существовании, сомневаешься в том, что ты это ты…

Глеб схватил мага за горло, сжал, встряхнул:

– Кто ты такой? Кто?

Острое шило ткнулось магу в спину – это Ирт пришел на помощь Богоборцу. Несколько мгновений ничего не происходило, только лицо Белиала наливалось кровью. А потом он хлопнул в ладоши, и онемевшие пальцы Глеба сами собой разжались, а стальное шило, превратившись в ледяную сосульку, выскользнуло из руки Ирта.

– Я? – Маг улыбнулся. – Я тот, кто всегда идет рядом с Богоборцем…

6

Сумка Белиала, похоже, была бездонной. Он уже достал из нее круг сыра, кольцо колбасы, каравай хлеба – и все продолжал извлекать провизию: большую гроздь сухого винограда, горшочек с маслом, рыбный пирог, вино в глиняной бутылке.

– Тебе надо восстановить силы, Богоборец, – похоже, маг не умел молчать. – Пища – это энергия. Энергия – это твои способности. Хороший воин и ест хорошо. Это какой-нибудь церковник может брать силу через медитацию, а тебе нужен обычный харч. Вот не поел ты вовремя, поработал немного – и с ног свалился. А если бы не я? Сожрал бы тебя шиг. Жри сам, если не хочешь, чтобы тебя сожрали. И слушай меня, я тебе плохого не посоветую.

Из мешка появились кружки, блеснули начищенными боками.

– Так что давай перекусим как следует, а заодно все и обсудим.

Они сидели возле вновь разведенного костра, окружив расстеленную скатерть – удивительно чистую, богато вышитую. Ирт изумленно рассматривал ее; лицо же Глеба было словно каменное – он не хотел выдавать своих чувств. Белиал уже вернул им оружие – указал место, где спрятал его, извинился, еще раз пояснил, что убрал его из предосторожности, намекнул, что однажды уже пострадал в подобной ситуации.

– Ты еще не знаешь, на что способен, – сказал он, подмигивая Глебу. – Вот я и подстраховываюсь на всякий случай. Уж не обижайся…

Последним из мешка появилось раскладное сиденье – металлический каркас с натянутым полотнищем. Белиал отложил сумку, установил стул и сел на него, скрестив ноги.

– Зачем ты его таскаешь? – не удержался от вопроса Глеб. – Он же столько места занимает.

– Не переживай, – Белиал весело ему подмигнул. – В моей сумке может спрятаться шиг. Так спрятаться, что ты его не отыщешь. Она много больше, чем кажется снаружи.

– Волшебная торба, – Ирт оторвал взгляд от великолепной скатерти, посмотрел на неказистую, вроде бы, сумку.

– В этом мире бывают странные вещи, не так ли? – улыбнулся ему Белиал. – Но хватит пока чудес, давайте лучше приступим к завтраку.

Он разлил вино, разломил каравай на три одинаковых куска, положил перед сотрапезниками. Еды было очень много, но Глеб не сомневался, что они легко с ней управятся.

Он был зверски голоден.

– Итак, друзья мои! – торжественно сказал Белиал и поднял латунную кружку, словно это был золотой кубок, инкрустированный драгоценными камнями. – Мы наконец-то встретились, и я предлагаю отметить это событие звоном бокалов!

Звона не получилось – кружки глухо лязгнули.

Запрокинулись головы, в одинаковом ритме заходили по щетинистым глоткам кадыки.

– Амброзия! – выдохнул Белиал.

Вино действительно было славное – бархатистое, нежное, с легкой кислинкой.

– Позвольте, друзья мои, я повторю свой вопрос: какое дело ждет вас впереди? Спрашиваю не из праздного любопытства, а с далеко идущими целями. Как верный спутник Богоборца, я должен знать, какие приключения нам предстоят.

– Сперва скажи, откуда ты меня знаешь? – Глеб не спешил делиться информацией. – И напомни, когда это мы с тобой виделись.

– Это длинная история… – Белиал потянулся у бутылке, взял ее за горлышко. – Но любую длинную историю можно рассказать коротко… – Он улыбнулся, довольный родившимся изречением, наполнил вином пустые кружки. – Ты – Богоборец. У тебя множество жизней. Ты умираешь, как Одноживущий, но возрождаешься подобно Двуживущему. А возродившись, не помнишь ничего из предыдущих жизней. Твоя память хранит лишь некоторые моменты другой жизни, – он интонацией выделил слово «другой», поднял глаза к небу. – И эти воспоминания побуждают тебя отправиться в путь, чтобы понять, кто же ты такой на самом деле.