Личный друг Бога - Кликин Михаил Геннадьевич. Страница 38

– Давай, давай, Богоборец! Разделывай их!..

Сознание его прояснилось, и он снова увидел небо – по нему медленно плыли облака, похожие на горы розового зефира.

– Привет, – сказало небо, и Глеб удивился.

– Привет, – ответил он чуть слышно.

– Как себя чувствуешь? – между небом и лицом Глеба вклинилась чья-то голова. – Подняться сможешь?

Глеб понял, что приветствовало его не небо, а этот незнакомый человек, и спросил:

– Что со мной?

– Ты дрался с упырями, израсходовал все свои силы и потерял сознание. С тобой это бывает. Ну а я, как мог, привел тебя в чувство.

Только сейчас Глеб вспомнил схватку с нежитью и подумал, что память подводит его.

– Я – Белиал, – представился незнакомец. – Я меня много других имен, но это самое ходовое. Ты меня, наверное, не помнишь, но мы с тобой знакомы давно. – Он помог Глебу сесть и продолжил:

– Ты еще не вполне пришел в себя. Но скоро освоишься и поймешь странное – все твои воспоминания ложны. Ты думаешь, что ты Двуживущий – человек, пришедший в Мир, чтобы играть. На самом деле ты часть этого мира. Ты – программа…

Глеб не вполне понимал, что говорит Белиал, но от его слов делалось неуютно.

– …Ты всегда появляешься на этом месте. Твое настоящее имя – Богоборец. Ты – уникальный персонаж, роль твоя важна, но мало кому известна. Я же – твой друг, твой обычный спутник. У меня есть бумага, в которой ты сам подтверждаешь это…

Глеб огляделся. Он увидел черную яму и вспомнил, как выполз из нее. Увидел тела упырей и ему во всех подробностях представилось, как он бил, рвал, ломал их голыми руками.

Вокруг стояли деревья, качали кронами, словно осуждали его. За стволами виделась петля дороги.

– Нам надо отсюда уходить, – сказал Белиал. – Это Черное Урочище, неприятное место. Задержись здесь – и эта земля заберет все твои силы. Можешь встать?

Глеб с немалым трудом поднялся на ноги. Белиал посмотрел на него, покачал головой:

– Чую, далеко ты не уйдешь. – Он поднял с земли белый посох, взмахнул им, прошипел что-то, и Глеб почувствовал, что теряет опору под ногами. Волшебная сила приподняла его на полметра, крепко спеленала, не позволяя шевельнуться. Радужный шар, похожий на мыльный пузырь, сорвался с конца посоха и, раздуваясь, медленно поплыл к Глебу.

– Зажмурься и расслабься, – сказал Белиал, и Глеб поспешил последовать совету мага. Он почувствовал, как пузырь коснулся его руки и невольно подумал, что сейчас раздастся громкий хлопок. Но нет, радужный шар не лопнул – рука ушла в его нутро, а через несколько мгновений Глеб ощутил, как что-то липкое проползло по его лицу.

– Можешь открыть глаза.

Он увидел мир сквозь тонкую многоцветную пленку.

– Лишь бы ветер не поднялся, – усмехнувшись, сказал Белиал и щелкнул пальцами.

Все закружилось перед глазами Глеба. Задрожал, завибрировал магический пузырь, наливаясь голубоватым свечением; воздух внутри тоже светился, тихо потрескивая и осязаемо сгущаясь.

Так продолжалось несколько секунд, и Глеб было подумал, что представившийся другом незнакомец обвел его вокруг пальца, загнал в ловушку, собираясь разделаться с ним каким-нибудь изощренным способом – у магов на этот счет фантазия была богатая и нездоровая. Но тут раздался гулкий хлопок – пузырь, расплескав пестрые ошметки, лопнул, и освобожденный Глеб вмиг отпрыгнул в сторону, готовый, если потребуется, защищать свою жизнь.

Но защищать было не от кого. Маг исчез.

Более того – исчезли и деревья, и дорога, и тела упырей.

Глеб стоял посреди свежей пашни, в небе носились переполошенно орущие вороны, а на краю поля, разинув рот, столбом застыл Одноживущий крестьянин с ситом на груди.

– Привет, – растерянно кивнул ему Глеб. – Где это я?

– Недалеко от того месте, где только что был, – раздался голос откуда-то сверху. Определенно говорил не крестьянин. Глеб мог поклясться, что голос этот принадлежит сгинувшему магу.

– Ты где? – спросил Глеб у неба.

– Сейчас буду, – ответил незримый Белиал и неожиданно закашлялся.

Оранжевые щупальца тумана выползли из-под вывороченных пластов земли, сблизились, поднялись, свились в ажурный столб, похожий на плетеную вазу.

Глеб на всякий случай отошел в сторону.

Кашель Белиала слетел с неба, нырнул в оранжевый туман, и причудливое плетение вмиг распуталось – высокий столб в одном мгновение расплылся аморфным облаком.

– Опять напутали, черти! – Белиал выступил из тумана, вытирая слезящиеся глаза. – Рецепт – проще не бывает, а они всегда что-то да наврут… – Он остановился напротив Глеба, прищурясь, оглядел его. – Понимаешь, – доверительно сказал маг, – сам я стараюсь телепортироваться дедовскими способами, с помощью специальных порошков. Не всегда это получается, да и порошки быстро кончаются, но способ этот дает мне ряд преимуществ. Во-первых, я почти не трачу сил, во-вторых, так сложнее отследить мои перемещения, в-третьих… А впрочем ладно… – он махнул рукой.

– Ты прячешься от кого-то? – спросил Глеб.

– С чего ты взял?

– Ты только что сам сказал, что скрываешь свои перемещения.

– Ну… Не то что бы прячусь, – пожал плечами маг. – Скорей, это некоторая предосторожность… Ладно, хватит болтать! Мы еще не раз все обсудим, а пока пошли.

– Куда?

– В деревню, конечно же, – сказал Белиал, и только сейчас Глеб увидел за полем плетеные изгороди и крыши изб. Это было странно – секунду назад деревни не было, а сейчас – вот она – словно телепортировалась откуда-то.

– Видишь? – спросил Белиал со странной усмешкой.

– Вижу, – ответил Глеб.

– То-то, – многозначительно сказал маг и зашагал через пашню к селению.

Перед тем как последовать за Белиалом, Глеб огляделся и заметил, что крестьянин куда-то пропал – только сито валялось на земле, и слетевшиеся вороны клевали из него зерно.

– Чудно, – пробормотал Глеб, отчего-то вздохнул и заспешил вслед за ушедшим вперед магом.

– Нас здесь хорошо знают, – предупредил Белиал Глеба, когда они вошли в деревню. – Мы тут часто бываем. Особенно я. Деревня эта стоит возле Черного Урочища, недалеко от главного тракта. Когда-то я помог крестьянам избавиться от тварей, приходящих со стороны Урочища, а они разрешили мне здесь обосноваться. Вот я и устроил на этом месте дачу, – Белиал хмыкнул. – А чтоб посторонние не беспокоили, кое-что наколдовал в округе. Теперь не каждый человек деревню эту может видеть, и прямых дорог к ней больше нет. Селяне довольны – местным Одноживущим моя магия не мешает, а вот разных проходимцев стало гораздо меньше. Двуживущих же почти совсем не заметно – чего я и добивался.

– Ты от кого-то прячешься, – уверенно сказал Глеб.

– Здесь? Нет! Здесь я бываю по делам. А место, где я прячусь – оно не такое. Оно… Оно странное… Ни на что не похожее…

Селяне вышли встречать гостей. Мужчины кивали, вскидывали руки, издалека приветствуя Белиала и его спутника, ловили их взгляды, улыбались радушно. Женщины от изб далеко не отходили, жались к бревенчатым стенам, обнимали столбы крылец, посматривали больше на мужей, нежели на пришельцев. Голопузые и босоногие ребятишки гроздьями видели на заборах, на ветвях тополей, лезли на крыши сараев. Они жадно разглядывали гостей и делились друг с другом мыслями, наблюдениями:

– Глянь, Богоборец весь в грязи, должно быть дрался опять.

– А маг-то, маг! Вроде еще больше вырос!

Они не умели говорить тихо, их звонкие голоса были слышны всем, и Глеб невольно улыбался, а Белиал щурился, грозил пальцем особо шумным ребятишкам, весело цыкал на тех, кто оказывался совсем близко…

Они сошли с дороги, свернули на тропку, ведущую к высокой избе на каменном фундаменте.

– Это мой дом, – объявил маг. – Срубили мне его за десять дней – вся деревня работала.

Глеб кивнул, оглядывая избу, больше похожую на терем.

– Помимо меня здесь живут мои помощники, – сказал Белиал. – Те самые, что постоянно рецепты перевирают.