Личный друг Бога - Кликин Михаил Геннадьевич. Страница 99
– Белиал?
– У меня нет точных доказательств, но теперь я уверен, что это был он… Рональд не единственный, кто пострадал. Некоторые люди погибли, другие потеряли память – а всё потому, что злоумышленники каким-то образом проникали в их мозг.
– Но зачем?
– А ты сам подумай. Я сходу могу назвать десяток причин. Зомбирование людей, похищение чужих знаний, уничтожение важных воспоминаний или замена их воспоминаниями ложными – Бог знает, что именно потребовалось злоумышленникам.
– Страшно, – выдохнул Глеб.
– Страшно, – согласился Танк. – И невероятно… Впрочем, у меня нет ни одного достоверного факта, подтверждающего эту теорию. Потому я пока не афиширую свои догадки.
– Тебе нужны доказательства, – нахмурясь, пробормотал Глеб. – И эти доказательства – я?
– Ты – ключ ко всему… Здесь, в Слое, я создал убежище – Бункер. Это своего рода лаборатория. Попасть в нее можно лишь с помощью особого артефакта, я называю его транслятором. Но мало иметь транслятор, надо еще знать особый код – а он известен мне одному. Так что ни Белиал, ни его люди не смогут проникнуть в Бункер. Там мы окажемся в полной безопасности, и там я наконец-то все выясню… По крайней мере, я на это рассчитываю.
– Что ты со мной сделаешь?
– Выделю твою программу. Проанализирую код. Отслежу траффик… Не переживай, это не больно и не опасно. Обернись. Погляди на друзей. Они все прошли через это. Каждый из них был в моем Бункере. И я сделал их лучше: сильней, крепче, выносливей. Фиву я научил готовить, Отимасу дал орлиное зрение, Аститара наделил умением лечить других людей. Твои бойцы, Богоборец, превратились в уникальных воинов.
– Но они – Одноживущие. Они – компьютерные программы… А я… я…
– Мы здесь все программы, Глеб. Ты, я, Белиал. Просто наши программы замкнуты на наши мозги. Вот я и хочу выяснить, где расположен твой мозг, и кто в нем сейчас копается.
– Какой мозг?! Я же мертв! Много лет уже! Ты сам говорил! Я стрелял в себя, в голову!
– Значит, плохо стрелял.
– Так что же получается… Я… Мое тело сейчас… Лежит где-то?.. В коме?.. Как лежал Рональд Филлипс?!
– Да. У меня нет доказательств, но…
– И ты можешь выяснить, где я нахожусь, там, в реальности?!
– Я попробую…
– Ты можешь вернуть меня?! Можешь вытащить отсюда?! Можешь оживить?!
– Не уверен, но…
Глеб задохнулся. Вскочил. Сел. Опять вскочил.
Он выронил копье.
Руки дрожали.
Теперь все стало ясно.
И пусть правда – страшная.
Но неизвестность, неопределенность – куда хуже.
– Так значит – я?!.
Всего лишь в коме..
– Успокойся, Глеб, – голос Танка словно из-под земли доносился.
Но жив! Жив!..
– Значит я действительно был! И есть!
И никакой мистики!..
– Я ведь вернусь?! Правда?! Я вернусь?! Туда?!
Глеб схватил Танка за грудки, встряхнул его:
– Ты ведь поможешь мне?! Поможешь?! Поможешь?!
6
Диск транслятора умещался на ладони. Двадцать четыре разноцветных сектора были помечены цифрами. Три тонкие стрелки – серебристая, золотая и черная – были сведены вместе; они указывали на алый, двенадцатый, сектор.
Трансляторы Танк вынимал из воздуха: он резко взмахивал рукой, будто муху ловил, – и в его кулаке невесть каким образом возникал многоцветный и словно бы лакированный артефакт.
– После использования – уничтожь, – говорил Танк очередному воину, стоящему в строю, и, чуть помедлив для пущей торжественности, вручал ему транслятор.
Разворошенные костры потихоньку гасли. Серый дым стелился по земле, стекал в низинки, вскипал в ямах, выплескивался – и полз себе дальше.
– Что за странные у тебя штуки, – сказал Глеб, последним принимая транслятор из рук Танка. – Где ты только их берешь? – Голос его чуть дрожал. Он был взволнован, возбужден и напряжен – подобный коктейль чувств Глеб испытывал перед посещением стоматолога или перед публичным выступлением.
– А что тебя в них удивляет? Я видел куда более причудливые штуковины. Например, амулет Великой Мамбы.
– К амулетам у меня претензий нет. Но вот, допустим, твое оружие.
– Необычно, правда? – Танк улыбнулся, откинул полы плаща. – На это я и рассчитывал. Белиал растерялся, когда увидел револьверы. Он не знал, от чего ему надо защищаться – и потому погиб. На самом деле, никакие это не револьверы. Огнестрельное оружие здесь невозможно в принципе. В Мире есть физика, но нет химии, – и потому я не могу создать порох или, например, пироксилин. Но магия ничем не хуже взрывчатки. Это не револьверы, это не автомат, а это не карабин. Это обычные волшебные жезлы, плюющиеся раскаленным железом, – их можно купить у любого лавочника, имеющего лицензию на торговлю магическими вещами. Я изменил их внешний вид, я усилил их боевую мощь и придал им новые свойства – но они так и остались волшебными жезлами. Знай об этом Белиал, он бы нашел способ защитить себя. Но он растерялся. И я его прикончил.
– А если бы он убил тебя раньше?
– Он не мог. Видишь это? – Танк растопырил свою семипалую ладонь. – Все эти кольца – моя защита: от огня, от холода, от электричества, от яда. Это, красное, лечит меня. Это – каменное – делает мои кости крепче. Стеклянное – со всех сторон закрывает незримыми прочными щитами. Эти кольца уникальны, как мои револьверы, и как твои люди, Богоборец. Я работал над ними, я модифицировал их – каждый байт просматривал, взламывал защиту, разбирался, что к чему, изменял, проверял. Я брал за основу кольцо, стоящее медяк, а получал вещь, за которую сам дьявол душу бы отдал. Так что за себя я не волновался…
Фаталия кашлянула. Ирт шмыгнул носом и легонько толкнул Богоборца плечом.
Танк удивленно на них посмотрел, улыбнулся рассеяно, хлопнул в ладоши:
– Что-то увлеклись мы с тобой разговорами. А люди ждут… – Он махнул рукой – будто муху поймал – и поднял над головой транслятор. – Слушаем сюда! Устанавливаем: золотая стрелка – на зеленый сектор; серебряная стрелка – на коричневый сектор; черная стрелка – на фиолетовый сектор…
Он двигал тонкие стрелки ногтем мизинца, но не все были способны к такой ювелирной работе. Братья Шатулы, зажав в кулаках щепки, пыхтели и сопели, пытаясь установить указатели на нужные сектора. Слас Кузнец, прищурясь, орудовал острием ножа, царапал гладкую поверхность транслятора. У гномов обнаружился дальтонизм, они растерянно смотрели на разметку дисков и не решались притронуться к стрелкам. Фаталия, заметив их замешательство, поспешила на помощь.
Танк терпеливо ждал, пока все справятся с такой, казалось бы, несложной задачей.
– Ну что, все готовы?.. Теперь давим пальцем на оранжевый сектор. – Он показал, на какой именно. – И улетаем!
Первыми «улетели» братья Шатулы. Они исчезли – и в строю образовалось пустое место, в котором могли свободно встать пять человек среднего телосложения. Через пару секунд в пустое место превратился весь строй – за исключением четырех человек. Танк с удивлением на них посмотрел:
– Вы чего?
– А ты чего? – спросил его Глеб.
– Смотрю, не напутал ли кто что-нибудь.
– Я тоже, – сказала Фаталия.
Гномы молчали, но с ними и так все было ясно – они оберегали Богоборца.
– Ладно, – сказал Танк. – Закончим с этим… Глеб, Фаталия – немедленно жмите на оранжевый сектор. Гномы пойдут за вами, а потом уж и я.
– Ага, – сказал Глеб и приложил большой палец к диску транслятора.
Он ждал, что перемещение будет сопровождаться какими-то эффектами. В действительности же ничего особенного он не заметил. Он только окунулся в холодную тьму – и тут же вынырнул из нее в совершенно другом месте.
– Добро пожаловать в Бункер, Богоборец, – сказал улыбающийся Ирт и панибратски хлопнул Глеба по плечу.
Фаталия и гномы появились через секунду – Глеб даже не успел осмотреться. А потом возник и Танк.
– Кто еще не сделал – повторяем за мной, – громко сказал он, бросил под ноги транслятор и раздавил его пяткой.