Личный враг Бога - Кликин Михаил Геннадьевич. Страница 4
– Возьми, – Глеб достал десять серебряных монет из-за пояса, добавил одну золотую из внутреннего кармана куртки и протянул их Рябому Псу.
– Ты не пожалеешь, парень. Спроси кого хочешь, Рябой Пес никого не обманывал.
– Я надеюсь.
– В общем так. – Довольный оборванец взял деньги, сжал ладонь, сделал какой-то хитрый пас руками, разжал кулак. Монеты исчезли. – На юго-западе, чуть не доходя до пустынь и в стороне от болот, есть большая одинокая гора. Она стоит посреди равнины и ее видно издалека. Местные называют эту гору Утесом Плачущего Человека. Будешь там, поинтересуйся, почему они так ее прозвали. Интересная, кстати, история. Так вот, в этой горе есть пещера. Вход в нее располагается на южном склоне, где-то на полпути к вершине, в зарослях терновника. Но недавно там был обвал, и этот вход засыпало. В пещеру так же можно попасть через ходы гномов. Но я бы туда не полез. Гномы не любят людей, тем более Двуживущих. Лучше нанять пару крестьян и расчистить завал.
– Так амулет там?
– Да. В этой пещере. Лежит и ждет, когда ты придешь к нему.
– А где именно?
– Найдешь сам. Все-таки ты заплатил мне меньше, чем я рассчитывал… Ну, мне пора.
– Я отыщу тебя, если ты меня обманул.
– Я сам найду тебя, когда ты разбогатеешь. Тебе еще понадобятся услуги Рябого Пса… И еще одно. Не знаю, говорить ли тебе, но, пожалуй, скажу. В этой пещере обитает двухголовый ящер. Весьма противная тварь, знаешь ли. Так что будь осторожен. – Сказав это, оборванец проворно вскочил на ноги и заспешил, заторопился по дороге, направляясь к высящимся стенам Города. Глеб проводил взглядом невысокую серую фигуру.
– Амулет, – тихо проговорил он, пробуя слово на вкус. – Делает слабых сильными, а врагов превращает в друзей. Магия…
Солнце уже клонилось к западу. В ту сторону, где стоит одинокий Утес Плачущего Человека.
В кармане у Глеба остались четыре золотые монеты.
А еще у него был меч, стоимостью в целое состояние.
И еще он знал о бесценном амулете.
2
– Привет, парень! – крикнули с углового столика, едва он вошел в бар. – Я видел, что ты разговаривал с Рябым Псом. С этим грязным оборванцем. Надеюсь, он ничего не продал тебе?
– А что?
– Неужели продал?
Посетители бара подняли головы, прислушиваясь к разговору. Некоторые из них скалили зубы в беззлобной усмешке.
– Так продал или нет?
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Брось придуриваться. Он продал тебе какую-нибудь информацию? Рассказал сказку про то, что где-то что-то лежит и только и ждет, чтобы ты пришел и взял это нечто? Да? Ведь так?
Глеб почувствовал, что краснеет.
– И сколько он с тебя содрал? Все деньги, что у тебя были?
– Нет, – неуверенно пробормотал Глеб. – Не все.
– Значит ты умнее, чем я думал. – Из-за углового стола поднялся высокий человек и объявил на все помещение: – Вы слышали, ребята? Оказывается еще есть в Мире лопухи, которых этот старый мошенник Рябой Пес может обвести вокруг пальца. Не перевелись еще у нас дураки!
Зал грохнул хохотом. Смеялись все. Рябой Пес не солгал – его действительно все знали.
– Поосторожней на поворотах, – зло пробормотал Глеб, но его никто не услышал.
Чувствуя, как горит лицо, Глеб развернулся и выбежал на улицу.
Конечно же, Рябого Пса давно и след простыл.
Только громада Города высилась над деревней.
– Я достану тебя, – зло пробурчал Глеб и погрозил кулаком в сторону Города.
3
На следующий день Глеб поднялся рано.
Он распахнул ставни и выглянул в окно.
Было свежо и туманно. Небо на востоке еще только теплилось, готовясь принять солнце. Земля дышала испарениями. Обильная роса серебрилась на изумрудной траве. Омытые утренней влагой деревья ожили, расправили листья.
Никого из Двуживущих на улице не было видно. Слишком рано – все еще спали. Только крестьяне ходили возле своих домов, переговаривались негромко, занимались работой по хозяйству. Кто-то нес воду с колодца, кто-то копался на огороде, кто-то колол дрова… Глеб с интересом следил за ними. Раньше ему как-то не доводилось наблюдать за жизнью Одноживущих, за их деятельностью. Он и за людей-то их не считал никогда – для него они всегда были лишь частью Мира, некими безликими образами, моделями, созданными программистами, не более того. Но сейчас, глядя на них, он задумался – а где та грань, что отделяет существо по-настоящему разумное от существа, живущего согласно некой программе? Может быть, вся разница лишь в гибкости алгоритма? Так или иначе, все мы живем согласно каким-то установленным однажды правилам, следуем общепринятым нормам…
И что за мысли возникают в головах этих существ? И возникают ли вообще? Неужели они способны размышлять? Получать информацию, анализировать, делать выводы, предпринимать разумные действия?
Если свободно общаясь с машиной, вы не можете определить, говорите вы с человеком или же с программой, то значит ли это, что машина обладает интеллектом? Настоящим интеллектом?
Значит ли это, что виртуальные существа, населяющие Мир, разумны?
Все эти крестьяне, и хозяин постоялого двора, и бармен, и кузнец. И гномы, которых он еще не видел, и таинственные эльфы.
Они разумны!?..
Эта мысль почему-то напугала Глеба, и он содрогнулся…
Позднее он понял, чего же он тогда испугался.
Его напугала реальность смерти в этом игровом Мире.
Ведь если они действительно разумны, если они живут по-настоящему, значит и смерть для них реальна. А это означает, что практически каждый из Двуживущих – убийца. Настоящий убийца. Одно дело – лишать виртуальной жизни игрока, такого же, как и ты, совсем другое – забирать единственную жизнь у Одноживущего. Стирать разумную программу. Программу разума…
Тогда он решил никогда не убивать Одноживущих. На всякий случай.
Впрочем, впоследствии оказалось, что следовать этому принципу не так просто…
Глеб нашел хозяина заведения на кухне, где тот, вместе с женой, готовил завтрак для постояльцев.
– Доброе утро.
– Здравствуйте, господин. Вы рано сегодня.
– Я ухожу. Сколько я должен?
– Два золотых.
– Хорошо. Возьмите. – Глеб протянул деньги.
– Спасибо, господин. Приезжайте еще. Мы будем рады.
«Стандартный набор фраз», – предположил Глеб и спросил:
– Как думаете, куда мне лучше направиться?
– Это зависит от того, куда вы хотите попасть.
«Еще одна типовая фраза. И явно откуда-то заимствованная».
Он постоял, наблюдая, как хозяин и хозяйка возятся у раскаленного листа кухонной плиты.
– Мне все равно, куда идти.
– Вы были в Городе?
– Нет. Еще не успел.
– Обязательно сходите.
Хозяин подцепил на большую стальную вилку кусок жареного мяса и с поклоном поднес Глебу.
– Угощайтесь, господин. Бесплатно.
– Спасибо.
Глеб взял горячее мясо руками, откусил, обжигаясь.
– Смерть, это страшно? – спросил он у хозяина и заметил, как вздрогнула женщина у плиты.
– Я не знаю, господин, – смиренно ответил Одноживущий. – Мне еще не доводилось… умирать…
В окно было видно, как поднимается солнце. Роса успела высохнуть, бесследно испарился туман. На дороге показался воин. Двуживущий.
– Ну, ладно, – сказал Глеб. Ему не хотелось видеть людей – свидетелей его вчерашнего позора. – Мне пора.
– Удачи, господин.
– Всего хорошего.
Глеб вышел из кухни, прошел через пустой темный бар и вышел на улицу.
Стены Города закрывали небо на севере. Город был совсем близко. В нескольких часах ходьбы.
Глеб поправил меч, залез рукой в карман, проверяя, на месте ли оставшиеся деньги, и отправился в путь.
Во-первых, он хотел посмотреть Город.
Во-вторых, он должен был найти Рябого Пса.
Да и, просто-напросто, он уже не мог сидеть без дела на одном месте, в этой опостылевшей деревеньке, в грязном пивном баре осточертевшего постоялого двора.