Ни слова о магах - Кликин Михаил Геннадьевич. Страница 73

— Ну, куда теперь, Стас?…

Мир вокруг выглядел странно: горы оранжевого песка, бесцветное небо и два солнца — одно большое, тусклое, похожее на воздушный шар, другое — маленькое, ослепительно яркое. Позади — возле самого горизонта — что-то протяженное, блистающее — не то море, не то солончак, не то еще что… Впереди на фоне белесого неба вырисовывались узкие острые пики, невообразимо далекие, не отчетливо видные. Они напоминали иглы дикобраза, и Стас вспомнил, что нечто подобное он уже видел. В Мавзолее. На поверхности…

Пейзаж совсем не походил на земной, и все же Стас посмотрел на свои электронные часы. Цифры на индикаторе вели себя спокойно, не моргали сегменты, не переключались беспорядочно. Только вот время было странное — 25:62. И сорок секунд. Причем отсчет секунд прекратился.

Стас снял рюкзак, достал радио. Для очистки совести быстро прошелся по длинноволновому диапазону — тишина. Переключился на короткие волны. Тоже абсолютная тишина. Ни треска, ни малейшего шума. Он подумал даже, что сели батарейки или сломалось что-то… Выкрутил громкость на максимум, потряс приемник. И вдруг в динамике раздались странные звуки. Песня.

Нет, конечно не песня. Просто ряд мелодичных модулированных сигналов, оборвавшийся пронзительным завыванием.

Стас поднял голову.

Стрелки смотрели на него, на приемник в его руках.

— Что это за звук? — спросил Джош.

— Не знаю.

Стас вновь поглядел на часы — 25:64. И сорок секунд. Он достал из кармана механический хронометр. Тот шел как положено.

— Странно, — пробормотал Стас.

— Ну так что?

— Ждем здесь. Сорок пять часов и двенадцать минут.

— Два дня в раю, — сказал Кэд, прищурясь на горячее солнце. В голосе его радости не было.

— Портал откроется через десять часов, приготовьтесь— наверняка опять поднимется буря. Но мы туда не пойдем. Наше время будет через сорок пять часов.

— Хорошо, тогда устраиваемся на отдых, — решил Джош. Он повернулся к стрелкам: — Накормите лошадей и перекусите сами. Привал. Целых два дня…

Через пару минут выяснилось, что водой никто не запасся.

Кэд выругался, хлопнул в ладоши и громко рассмеялся, задрав голову к выцветшему небу.

— Два дня в аду, — просмеявшись, мрачно сказал он и стал раздеваться.

Глядя на него, поснимали верхнюю одежду и остальные.

Жара делалась невыносимой. Люди, пытаясь соорудить хоть какое убежище от солнц, навешивали на пушки тряпье, прятались в тени. Но вскоре из-за горизонта выползло еще одно светило — пухлое, золотое, — и найти тень стало невозможно.

А через десять часов, когда почти все дремали, налетел холодный ветер, разметал ворох оставленной без присмотра одежды, а кое-что и вовсе засосал в Центральный Мир. Портал закрылся, и вновь вернулась жара. Ругаясь, стрелки бродили по песку и собирали разбросанные вещи…

Время шло медленно. День и не думал кончаться. Только заходило одно солнце, как ему на смену выкатывалось другое, еще более горячее, раскаленное, безжалостное.

Люди и животные страдали от жажды. Но стрелки не жаловались. Никто не хотел показаться слабым. Все молчали. Лежали вповалку на постеленных поверх жгучего песка попонах, на одежде, смотрели в небо или на гребни бесчисленных барханов, на далекие странные иглы возле самого горизонта…

Последние часы тянулись бесконечно. Обычно выдержанный Джош то и дело обращался к Стасу:

— Сколько осталось?

Стрелки поворачивали головы, приподнимались, прислушивались.

— Четыре часа двадцать минут, — отвечал Стас, поглядев на циферблат хронометра.

Светила на небе чуть сдвигались. Джош внимательно следил за их перемещением. И спрашивал снова:

— Сколько?…

— Три сорок пять… Три десять… Два с половиной часа…

Легорн и Хурхас сидели в стороне, привалившись спинами к одной из пушек. Они не разделись, даже не расстегнули длинные глухие плащи, а вроде бы даже, наоборот, запахнулись еще плотней, завернулись, словно в коконы.

Возможно, Хурхас и Легорн поступили правильно, подумал Стас, осторожно трогая свои сгоревшие плечи…

— Сколько осталось?

— Полчаса… Пора!

— Подъем! — прокричал Джош, и лагерь тотчас ожил. Соскучившиеся по движению стрелки рьяно протрясали одежду, вытряхивали песок из обуви, поспешно одевались Девять человек из орудийной обслуги проверили пушки, подмазали оси колес густой нефтью, распутали упряжь, криками и звонкими шлепками взбодрили лошадей.

— Пятнадцать минут! — прокричал Стас, надев рюкзак и повесив на плечо гитарный футляр. Хурхас и Легорн стояли рядом, смотрели, как выстраиваются стрелки. Озабоченный Джош расхаживал по песку и подгонял отстающих. Ни на шаг от него не отставал Тиас.

— Пять минут!

— Приготовились! Главное — не потерять пушки и самим не потеряться!

— И сколько нам вот так вот прыгать из мира в мир? — спросил Кэд, утирая пот.

— Немного осталось, — успокоил его Джош. — Еще семь раз. Всего-навсего две недели.

— Проклятие! И зачем только я ввязался в это дело?!

— Из-за денег, — усмехнувшись, напомнил Джош. — Из-за денег, старина.

— Из-за них, проклятых, — согласился Кэд. — Только вот зачем они мне?…

— Минута!… — объявил Стас.

Кэд, пробурчав еще что-то, замолк.

Дохнул откуда-то свежий ветер. Закурились песчаными дымками гребни барханов, зашуршали сухо. Вокруг солнц обрисовались едва заметные ореолы.

— Сейчас! — крикнул Стас, взмахнул рукой, и миры соприкоснулись. Взвинтились в небо смерчи, вознося тучи песка, мешая их со снегом.

— Пошли! — что было мочи рявкнул Джош и захлебнулся пылью. Взревел ураган, в одно мгновение превратив день в густые сумерки. Небо исчезло. Исчезла земля. Глаза, рот, уши, ноздри забивало песком.

Ослепленный Стас уцепился за незримую пушку, почувствовал, что она движется, и сразу стало спокойней. Он нащупал колесо, толстые деревянные спицы и стал их прокручивать руками, помогая двигаться вязнущему в песке орудию. Его руки несколько раз соприкасались с чьими-то руками. Кто-то невидимый толкнул его в спину. Кто-то наступил на пятку… Его товарищи, попутчики были здесь, совсем рядом. Он не видел их, но чувствовал. И это успокаивало…

Стас отчаянно толкал неподатливое колесо, цепляясь за спицы, и вдруг его озарило. Знание. Словно бы яркий свет вспыхнул в голове и высветил то, что и так находилось в памяти, но пряталось в тени…

Он остановился. Колесо тотчас вырвалось из пальцев и исчезло.

Кто-то налетел ему на спину, едва не сбив с ног. Стас механически посторонился.

Все они идут спасать мертвого человека — вот что ему открылось.

Рудгер мертв.

Джош не может ему помочь. Значит, и себе тоже…

Стрелок должен об этом знать… Но тогда… тогда он может развернуться и отправиться назад. Со всем своим войском…

Впрочем, команду стрелков уже не остановить. Они хотят золота…

Тогда пусть все будет как есть…

Стас тряхнул головой и, вытянув перед собой руки, побрел вперед, вслед за ушедшими товарищами, навстречу зиме и холоду.

Ноги его заплелись, и он упал. На земле лежат снег.

— Э-эх! — пробивался чей-то голос сквозь рев бури, и Стас понял, что Портал вот-вот закроется. — Нажми!… Давай!… Э-эх!…

Стас поднялся и заспешил навстречу голосу.

Сквозь оседающую мглу проступили тени. Бледный диск солнца обрисовался на небе. Ветер стихал.

— Ну! Жми сильней!… — Голос, несомненно, принадлежал Кэду.

— Подождите меня! — крикнул Стас. Он сослепу налетел на кого-то, его схватили, поддержали.

— Стас, ты? — Он не сразу понял, на каком языке произнесен вопрос и как на него надо отвечать. Потом сообразил, что они уже в Центральном Мире, а значит, ответить можно как угодно.

— Я, — сказал он по-русски.

— Куда нам теперь? — конечно же это был Джош.

— Давай сперва остановимся на пару минут.

— Хорошая мысль….. Стой!

— Стоять! — продублировал команду голос Кэда. Ветер стихал. Отряд остановился.

Невесомые снежинки, кружась в воздухе, неохотно опускались на землю. Воздух очищался.