Тэсса на краю земли (СИ) - Алатова Тата. Страница 3

Должность констебля казалась унизительной, но ей все еще нравилось состоять на службе. Такое становится образом жизни.

— Я хочу написать заявление, — заявил Райт.

— Да неужели? — развеселилась Тэсса. — Вы приехали меньше часа назад и уже столкнулись с разгулом преступности в Нью-Ньюлине? Это просто невероятно.

— Смотритель местного кладбища превышает свои полномочия.

Тэсса посмотрела на Фанни за его спиной. Та пыталась дышать медленно, но приступ неумолимо надвигался. Вот черт.

Где-то среди ее далеких предков затерялся один баньши, и в минуты паники из Фанни (а боялась она примерно всего на свете) исторгался такой жуткий вопль, что содрогался не только Нью-Ньюлин, но и аэродром Лендс-Энд.

Именно по этой причине Фанни покинула Лондон, где безуспешно пыталась построить карьеру исполнительницы экзотических танцев, и спряталась от стрессов в крохотной деревушке.

— В гостинице для скорбящих родственников и близких живет совершенно посторонний человек, — гнул свою линию Райт, — это административное нарушение.

Сантехник, убийца и сутяжник. Какое очаровательное сочетание.

— Пишите свое заявление, — бросила Тэсса, вручила Райту листок бумаги и вскочила на ноги. Она стянула с кресла голубой плед и накинула его на голову Фанни, обняла ее изо всех сил и твердо заверила: — Все хорошо. Тебе совершенно ничего не грозит.

Райт таращился на них во все глаза.

Продолжая держать Фанни в руках, Тэсса подняла ее с дивана и повела в сторону бывшей кладовки, которую они в подобных случаях использовали как тихую комнату.

На самый крайний случай там была хотя бы звукоизоляция.

Не то чтобы она спасала, но немного смягчала звуковую волну, после которой жители Нью-Ньюлина страдали бессонницей и головными болями.

— Ты в безопасности, — уверенно говорила Тэсса, — я обо всем позабочусь. Ты же мне веришь?

В тихой комнате она устроила Фанни в специальном кресле, которое тут же упруго обволокло ее тело, и шепнула на ухо:

— Это всего лишь мелкий жалобщик. В крайнем случае я просто отрублю ему голову и сброшу тело в море.

Из-под голубого пледа раздался то ли всхлип, то ли смешок.

— Оставайся здесь, пока тебе не станет лучше, — попросила Тэсса и плотно закрыла за собой тяжелую дверь.

— У меня вопрос, — произнес Райт, корпя над своим заявлением.

У кого бы их после такого представления не было. Тэсса уже собралась объяснять про некоторые генетические затруднения Фанни, но Райт спросил о другом:

— Ради всего святого — почему этот юноша надел женское платье?

Семь лет в тюрьме, терпеливо напомнила себе Тэсса. За это время забудешь не только анатомию, но и хорошие манеры.

— Разумеется, это женщина, — спокойно ответила она, — которая борется за свои мечты изо всех сил.

И она показала ему коробку с надписью «Сбор денег на грудь для Фанни».

Больше всего на свете та мечтала избавиться от набивных лифчиков: плоская грудь оскорбляла ее даже больше, чем кривые ноги.

Что же, у каждого свои устремления.

К чести Райта, он не позволил себе никаких скабрезных замечаний, только молча покачал головой и снова погрузился в свою писанину.

Тэсса ждала, пока он закончит, легко покачиваясь в кресле и взирая на потолок.

Когда заявление было готово, она приняла его из рук Райта и внимательно прочитала.

— Прекрасно изложено, Фрэнк, — одобрила она, — весьма убедительно.

— Я только что заявил вам на вас, — отметил он с удовлетворением.

— Полагаю, это юридический казус, — хмыкнула Тэсса. — Но мы его легко решим. Я просто оштрафую сама себя, — и она быстро заполнила квитанцию, положив ее перед Райтом. — И немедленно оплачу этот штраф, — к квитанции присоединился подписанный чек.

Ее собеседник некоторое время молча взирал на обе бумажки. Казалось, он что-то решал для себя.

— Я хочу видеть главу этой дыры, — наконец изрек он. — Старосту или как его.

— Конечно, — широко улыбнулась ему Тэсса и перевернула табличку.

«Мэр деревни Нью-Ньюлин Т. Тарлтон» — было написано там.

Брови Райта поползли вверх.

— Мэр? — переспросил он.

— Так написано на этой табличке.

— Есть ли тут хоть какие-то должности, которые вы не занимаете?

— Вы познали все мои грани, Фрэнк.

— Сомневаюсь, — процедил он и еще раз посмотрел на табличку. — Тарлтон. Тэсса Тарлтон, — он прокатал ее имя на языке медленно и очень задумчиво.

— Я рада, что вы запомнили, как меня зовут.

— Та самая Тэсса Тарлтон?

Она могла бы ему солгать — сил противостоять его взгляду хватило бы.

Но Райту понадобилось бы всего нескольких минут, чтобы загуглить ее.

— Полагаю, что да, — просто ответила Тэсса.

— Инквизитор Тэсса Тарлтон?

— Инквизитор на пенсии. Мы, как балерины, рано уходим на покой.

Райт откинулся на спинку стула, с интересом уставившись на Тэссу. Казалось, будто он увидел ее впервые.

— Мало кто из инквизиторов работает дольше пяти лет на оперативной работе, — проронил он, — иначе они просто сходят с ума.

— Вы удивительно хорошо информированы. Да, примерно пять лет, а потом долгие годы за бумажками и подготовкой новых кадров.

— Вы были действующим инквизитором пятнадцать лет. Абсолютный рекорд.

— Возможно, вы знаете, чем это закончилось, — предположила Тэсса.

Ее куратор говорил, что следует принять это и простить себя.

С первым пунктом Тэсса худо-бедно справлялась, а со вторым получалось так себе.

— Безумие, накрывшее Лондон, — в глазах Райта вспыхнули искорки. Выглядело это немного маньячно.

— Мы называем это нервным срывом, — даже спустя два года ей так и не удалось произнести это спокойно. Голос предательски дрогнул, и Тэсса постаралась взять себя в руки. — Здесь я на реабилитации.

Райт подался вперед, сграбастал свое заявление и смял его огромной лапищей. А потом выбросил в мусорку вместе с квитанцией и штрафом. Его губы раздвинулись в недоброй улыбке.

— Рад познакомиться с вами, Тэсса Тарлтон, — хрипло сказал он.

Глава 2

Камила Фрост, главный редактор и единственный сотрудник ежедневного издания «Расследования Нью-Ньюлина», который она лично печатала на цветном принтере в сорока экземплярах, не была склонна к ранним пробуждениям.

Однако в это утро она проснулась задолго до полудня от того звенящего напряжения, которым всякий раз наполнялся воздух, когда Фанни собиралась завыть.

От воя Фанни не было спасения, но Камила все равно потянулась к тумбочке, чтобы взять оттуда беруши.

У каждого жителя деревни они всегда были под рукой.

Они не спасали от ужаса, который охватывал при вое, но голова на следующий день болела чуть меньше.

Плотно засунув в уши беруши, Камила накрыла голову одеялом, свернулась клубочком и пообещала себе положить несколько фунтов в коробочку с надписью «Сбор денег на грудь для Фанни», если Фанни сейчас заткнется.

Однако прошло уже несколько минут, но вокруг было по-прежнему тихо. А под одеялом становилось все жарче.

Тогда Камила высунула голову из кокона и прислушалась.

Из открытого окна было слышно жужжание насекомых в саду, где-то далеко пролетел крохотный самолет, везущий туристов к островам Силли, тяжело и ровно вздыхало море.

Тэсса Тарлтон, стало быть, вовремя засунула Фанни в голубой плед.

По крайней мере, последние два раза ей весьма ловко удавался этот трюк.

Наверняка это что-то инквизиторское.

В целом, Тэсса была способна на удивительные поступки.

Например, она смогла сделать невозможное — впервые со дня основания Нью-Ньюлина собрать всех его жителей в одном месте и в одно время.

Они покинули свои уютные дома и вышли на улицу, чтобы написать петицию против Тэссы Тарлтон.

О том, что совет графства собирается прислать им инквизитора, пусть даже и бывшего, первой прознала невыносимая Бренда Ловетт, немолодая вдова, у которой в администрации работала какая-то подруга.