Кризисный центр "Монстр" (СИ) - Елисеева Валентина. Страница 6

– Эй, мистер, вам туда нельзя! – донёсся в раскрытое окно дома окрик офицера, лишь недавно принятого в отделение департамента, курируемое Шоном.

– Правда что ли? Неужели без меня справитесь?! – ненатурально изумился хорошо знакомый Шону глубокий голос. – Вот это мне повезло!

– Браун, пропускай! – гаркнул Шон. – Рекомендую запомнить в лицо главного эксперта нашего подразделения. Эрл, заставляешь себя ждать.

– У меня вообще-то имеется работа помимо должности вашего эксперта, – иронично напомнил Эрл Абсалон Хэлл, поднимаясь по ступенькам коттеджа и направляясь к Шону сквозь ряд распахнутых дверей.

Увидев залитые потоками крови стены, он присвистнул:

– В бедняге мало что осталось, если всё вокруг выплеснулось из его вен.

– Из его, уже проверили. Убийца не оставил по себе ничего, абсолютно, даже его запах настолько перебивается сильным запахом крови убитого, что оборотням не удастся его идентифицировать при установлении подозреваемых. Другие комнаты дома переполнены довольно свежими запахами: убитый был политиком, у него часто собирались целые толпы самых разных людей, что опять-таки не даёт полноценно сработать оборотням. Но, конечно, хуже всего для них въевшийся буквально во всё аромат свежей крови. Шеф сомневается, что подобную резню мог устроить человек. Я тоже сомневаюсь.

– Вы недооцениваете свой род, – хмыкнул Эрл. – Во времена второй мировой войны мне доводилось видеть такое, что проделки нынешних маньяков кажутся незатейливым подражательством. И обрати внимание, Шон: дикие расправы творились не нами и даже не нашими далёкими потомками, а чистокровными людьми.

Он присел на корточки перед телом убитого. Трудно было догадаться, что алый летний костюм, надетый на мёртвого мужчину, на самом деле был сшит из белой хлопковой ткани. Рубашку и бриджи исчертили десятки длинных разрезов – и эти разрезы не ограничились одеждой, проходя дальше, глубоко в тело жертвы. Очевидно, кровь фонтаном хлестала из ран из-за того, что тело с яростью били, когда жизнь ещё теплилась в убиваемом. В итоге алые полосы и брызги испещрили весь пол и стены небольшой гостиной.

– Его располосовали когтями, – мрачно высказался Шон.

– Или скальпелем, – возразил Эрл.

– Для скальпеля слишком глубокое проникновение в тело. Да, лезвия у них достигают 15 сантиметров, но посмотри, как расположены раны: дорожками по четыре линии.

– Дай мне остроконечный скальпель максимального размера, и я изображу такие же без участия когтей.

– Такие же ровные на одинаковом расстоянии друг от друга? Сколько времени ты на это потратишь? Извини, исправлюсь: не ты потратишь, а человек. А все раны были нанесены практически одновременно, поскольку кровоточили с примерно равной интенсивностью.

– Поверь, я знаю виртуозов клинка, которые уложатся в десять секунд, с помощью одного лезвия вот так вот избороздив тело, и они являются людьми. Вижу, жертва не извивалась и не сопротивлялась: шок от массивного кровотечения моментально вызвал потерю сознания, и мужчина упал там, где мы его видим сейчас. Я не спорю, что наличие когтей весьма облегчает задачу кровопускания, но представители ИГР редко убивают вне пределов своего вида, тем более так: с ярко выраженной эмоциональностью, ненавистью к жертве. За что бы сверхъестественному существу так остервенело мстить человечку? Полная бессмыслица.

– Может, существо не мстило, а просто хотело насладиться болью и страданием жертвы, – хрипло предположил молодой сержант, замерший в дальнем углу комнаты и старающийся смотреть исключительно в окно, на зелёную лужайку у дома.

– Это эффективнее сделать без кровопускания и вообще без оставления следов на теле, – хладнокровно возразил Эрл. – Так, что жертва сама не поймёт, что на неё напали.

– Как это?! – недоверчиво развернулся к нему сержант.

Кровь внезапно отхлынула от лица недоверчивого офицера. Он громко застонал, обхватил себя руками и рухнул на пол, корчась от боли. Спазмы, охватившие всё его тело, мешали крику вырываться из судорожно стиснутых челюстей.

– Ментальная имитация защемления нервных окончаний, – флегматично просветил его Эрл. – Я действую непосредственно на твой мозг, и при прекращении действия не останется ни малейших следов. Случись с тобой такое, скажем, при купании в море, ты бы решил, что это результат ныряния в чересчур холодную воду или атаки незамеченной тобой медузы. На большой глубине подобное воздействие гарантированно приведёт к утоплению – и опять никаких намёков на убийство.

Скрюченное тело сержанта перестала сотрясать дрожь. Парень выдохнул, сморгнул невольные слёзы и осторожно поднялся на ноги, опасливо посматривая на «эксперта».

– Представители ИГР могут причинить человеку столько боли, сколько захотят, не устраивая бойню, – вкрадчиво заверил его Эрл. – Капитан, откуда столько молодняка в твоей команде?

– Шеф велел сформировать второе тайное отделение, работающее по профилю ИГР. Лейтенанта Эдвардса поставили во главе ново сформированного отряда и отдали под его начало самых опытных моих детективов по принципу: «Ты быстрее воспитаешь себе смену». Вот и воспитываю, – проворчал Шон, – хорошо, хоть Стива с Клайвом мне оставили. Ладно, давай к делу. Район тут богатый, отлично охраняемый, камер повсюду понатыкано, как морковок в грядке, на них видно, как машина убитого – Дженнингса Барта – заезжает в гараж, откуда есть проход в дом. Обычно хозяина дома встречает дворецкий, постоянно живущий здесь же, но именно вчера ночью он не дождался Барта и уснул перед самым его приездом. Другая прислуга приходящая, ничего о хозяйских делах не знающая. Дежурный на посту у въезда в коттеджный посёлок видел, как убитый проехал мимо него, но окна в машине тонированы, и постовой не уверен, что на заднем сидении никого не было. Проникнуть в дом убийца мог только в машине – весь остальной периметр хорошо просматривается на камерах, которые никаких визитёров не зафиксировали.

– Как же тогда убийца покинул дом?

– Я задал тот же вопрос. Тело убитого обнаружили утром уборщицы клининг-центра, которые каждую субботу являются в восемь утра, чтобы прибраться в доме. Барт как раз к этому времени выходит в сад на завтрак, сервируемый дворецким в беседке, а потом уезжает в гольф-клуб, пока в доме орудуют пылесосами и тряпками. На этот раз из дома вместо хозяина вылетела группа перепуганных, галдящих девиц. Кто-то из них стал звать полицию, кто-то понёсся прочь от дома. Камеры показали, что вошло пять девушек, вышло – шесть. Как ты понимаешь, шестая умело скрыла от камер своё личико, прикрывшись платком на голове, и растворилась где-то на шоссе, за пределами посёлка. Судя по росту и безразмерному балахону, шестая девица вполне могла быть парнем, ловко улизнувшим в поднявшейся суете. На видео с камер заметны джинсы под балахоном, на ногах – кроссовки сорокового размера. Размер определили по отпечаткам ног, оставшимся на обочине у дороги за посёлком – последнем участке пути убийцы, что смогли проследить по камерам. Железные нервы у преступника: всю ночь провёл рядом с убитым и спокойно ушёл утром, причём не оставив никаких следов своего довольно-таки длительного пребывания в доме. И ничего не взяв: ни денег (наличные распиханы тут по всем ящикам письменного стола), ни драгоценностей, лежавших на столике в спальне, смежной с этой гостиной. Золотые запонки с брильянтами и заколка для галстука из той же коллекции тянут на сотни тысяч долларов, однако убийца на них не покусился.

– Возможно, он не заходил в спальню, – заглянул Эрл в обсуждаемую комнату.

– Да, оборотни не нашли в ней свежих запахов посторонних людей. Складывается впечатление, что убийца никуда не заходил и ничего не трогал, кроме наряда, в котором сбежал: на кадрах с камер дворецкий опознал в одежде-балахоне шестой «девицы» халат, принадлежавший убитому. Ах, да, ещё преступник прихватил с собой хозяйственную сумку, брошенную с испуга одной из уборщиц.

– А запахи в машине?

– В ней разлит флакон с ароматизатором воздуха – аромат хвои такой концентрированный, что даже у меня слёзы потекли. Соответственно, о запахе пассажира оборотни ничего сказать не могут.