Колыбельная для вампиров 4 (СИ) - Борисова Светлана Александровна. Страница 37

Кстати, большинство евреев вполне адекватные умные люди, пока не столкнёшься с ними на почве экономических интересов, тут им другие национальности, как правило, проигрывают по всем статьям. А что делать? У евреев торговля и все близко связанное с ней — многовековой национальный вид спорта. С профессионалами трудно тягаться в их родной стихии, поэтому злиться на них бесполезно.

Я считаю, что просто нужно учиться — это самый правильный подход к любым национальным особенностям своих «коммунальных соседей» по стране. У кого-то — умению вести свои дела, у кого-то — трудолюбию, у кого-то — умению отстаивать свои интересы. В этом плане у нас очень много положительных национальных примеров. Глядишь, со временем перестанем друг на друга «крыситься», и у нас наконец-то будет нормальная страна с нормальными традициями. Но это всё мечты-мечты… ладно, заканчиваю душевный стриптиз и возвращаюсь к своей сказке.

***

Родители маленькой Даши, будущей бабушки Лизы, воспитывали девочку в большой строгости. Её отец, будучи военным по профессии и призванию, соответственно по характеру был большой самодур. К сорока годам он дослужился до полковника, а мать, как оно частенько случалось в семьях военных, из-за частых переездов специальности не имела и числилась домохозяйкой. Потому она железной хваткой держалась за мужа, и его слово было законом в их маленькой семье.

Но как-то в одночасье родители скоропостижно скончались. Отец умер от неудачно прооперированной язвы, не перенеся послеоперационного периода, а через полгода умерла от инсульта мать будучи ещё не старой женщиной, по современным меркам. Это наследственное заболевание в их семье передавалось по материнской линии. Все женщины в их роду, как правило, умирали в возрасте сорока с небольшим лет.

Таким образом, двадцатитрехлетняя Даша осталась совсем одна. Это произошло настолько внезапно, что девушка была в полной растерянности, не зная, что ей делать, — ведь она привыкла, что родители во всем руководят её жизнью. С горя она быстро выскочила замуж, но неудачно. Муж оказался дебоширом и пьяницей, к тому же большим любителем походов на сторону. Когда он совсем запил, бросив её с маленьким ребенком, Дарья тихо обрадовалась. Ей уже было стыдно появляться в женской консультации из-за постоянных венерических заболеваний, которыми её периодически одаривал любимый супруг.

Замуж Дарья Вадимовна больше не вышла, поскольку внешность имела самую заурядную — обычная немного полноватая женщина, каких миллионы. Работала она инженером на одном из предприятий оборонки, получала свои сто двадцать рублей в месяц и, как могла, поднимала дочку, балуя её при этом несусветно. Женщина во всём отказывала себе, но девочка имела самые нарядные и дорогие вещи, за которые она платила фарцовщикам сумасшедшие деньги.

Плоды такой бездумной любви не заставили себя долго ждать. Дочка оказалась неглупой, в младших и средних классах она училась очень хорошо. К сожалению, по характеру она оказалась легкомысленной пустышкой, потому не сдерживаемая ничем она рано покатилась по дурной дорожке. В свои неполные шестнадцать лет, она уже «принесла в подоле», как говорят в народе, и бросила школу. А дальше начался полнейший ужас. В их сталинскую двухкомнатную квартиру, оставшуюся от родителей Дарьи Вадимовны, потянулась всякая шваль с пьянками, драками и гулянками. Пришлось ей срочно размениваться на две крошечные квартирки в блочных домах, да ещё и доплачивать, заняв, где только можно денег на обмен.

В дальнейшем беспутная дочь так и сгинула во время перестройки. Их общие знакомые говорили, что она погибла в Югославии. Работая «челноком», она во время одной из поездок за дешёвым товаром попала под бомбёжку, но официального свидетельства о её смерти Дарья Вадимовна так и не получила. Впрочем, во время перестройки и на долю бабушки Лизы выпало немало лишений. Ходить с внучкой мимо пёстрых витрин ларьков с игрушками она вообще не рисковала, — ведь ребёнку не объяснишь, что у них денег кот наплакал. Сердце женщины просто обливалось кровью, когда Лизочка со слезами просила у неё красавицу «барби» в сказочно-нарядном платье, а она при всем желании не могла её купить.

Дарья Вадимовна слишком устала от бесконечных тяжких мыслей о том, будут ли у неё завтра деньги на еду, устала от бесконечной борьбы за кусок хлеба. На работу она устраивалась каждый раз с превеликим трудом. Частные фирмы, которых в те время было немного, а тех, что платили реальные деньги — и вовсе ничего, женщину в возрасте брали крайне неохотно. Как правило, их возглавляли мужчины и слишком много им поступало предложений от молодых девиц, согласных на всё. Не спасало положение и то, что она переквалифицировалась в бухгалтеры, как и многие женщины, потерявшие работу во время перестройки. Если и брали её на работу, то платили очень мало, или частенько обманывали и, приняв, не платили совсем. В то время наши «бизнесмены» частенько практиковали такую незатейливую экономию — попользуются чужим трудом, обещая заплатить попозже, а затем выгонят работника и на его место возьмут нового.

В общем, беспросветная нищета так подкосила ещё нестарую женщину, что её сердце не выдержало, и в шестнадцать лет Лиза осталась одна. Но она не скатилась на дно, как её мать. Перебиваясь случайными заработками, девушка сумела окончить школу, а затем поступила на вечерний факультет в ФИНЭК. В то время это было проще, престижный ныне вуз ещё не пользовался такой популярностью в массах.

Лиза работала и училась, а летом ещё подрабатывала, торгуя мороженым с лотка — за что ей нужно было сказать спасибо подруге, которая пристроила её на эту временную подработку. Окончив ФИНЭК, который теперь именуется университетом, она устроилась на работу в плановый отдел довольно солидной фирмы. К сожалению, платили ей мало. Повышенной наглостью девушка не отличалась, а внутренняя гордость и порядочность не позволяли ей иди по головам сослуживцев и любыми способами добывать себе место под солнцем. В общем, она оказалась серьёзной и совершенно не пробивной девицей, из разряда тех работников, которых так любит начальство. Оно сразу же просекает, что на них можно свалить работу как минимум троих бездельников, устроенных по блату, а платить сущие гроши.

В результате в жизни Лизы оказалось слишком много серых будней, до отказа заполненных работой. Вдобавок они сопровождались каждодневной борьбы с нищетой, когда приходилось считать каждую копейку, чтобы хватило на прожитьё до следующей зарплаты. Хорошо, что та же подруга по-прежнему давала ей подработать по выходным и вечерам, но это не слишком спасало положение.

Вот тогда, чтобы отвлечься от убогой действительности, Лиза начала сбегать в сказочный мир книг и фильмов. Как все романтично настроенные девушки, она мечтала о прекрасном рыцаре, который однажды явится и увезет её в своё волшебное королевство. Впрочем, будучи реалисткой, она не надеялась заполучить его в реальности.

И вдруг свершилось чудо! Однажды вечером, когда подруга попросила Лизу подменить её на работе и поторговать мороженым с лотка, у той было назначено свидание, появился Он — сказочный принц на белом коне. И она как с ума сошла — рухнули все внутренние запреты и барьеры. Стеснительная девушка совершила немыслимый для себя поступок, она первой подошла к мужчине на улице, чтобы познакомиться.

Кажется, сбылась заветная мечта, и нет в мире человека прекраснее и желаннее. Так почему же Лизе так плохо? А потому что в сердце принца нет для неё места.

«Вот ведь какая глупость приключилась! Кто же знал, что и на сказочных принцев очередь? И только глупое сердце не хочет смириться с тем, что оно попало в чужую сказку и принц, соответственно, чужой, и потому глупо обманывать себя напрасными мечтами. А так хочется! Если не будет и её, прекрасной мечты, то что же в жизни останется?» — написала девушка в своём дневнике и, закрыв его… нет, она не заплакала. Ведь давно известно, что слезами горю не поможешь. Да и еврейские предки нашёптывали ей на ушко: «Бахура[1], кто не умер, тот ещё не проиграл».