Колыбельная для вампиров - 2 - Борисова Светлана Александровна. Страница 9

— Не-а. Это мы сейчас тебя развяжем, и отведём в одно чудное местечко, где устроим допрос с пристрастием, и ты нам всё расскажешь. — пригрозила она и начала освобождать меня от пут.

— Сатрапы! Душители свободы! Гестаповцы! — поддержала я её игру.

— Но-но! Сатрапы и душители свободы ещё куда ни шло, а вот за гестаповцев ответишь. Клод, как думаешь, не показать ли нам мадемуазель Палевской что такое настоящий гестаповский застенок, чтобы она больше не бросалась такими обвинениями? Устроим ей экзекуцию по полной программе: будем пытать её с вырыванием когтей и битьём по мягкому месту. Глядишь, прыти у неё поубавится.

Я возмущённо закатила глаза. «Ну-ну, попробуйте!»

Рыжая засмеялась.

— Не бойся, мы не изверги.

Вот зараза! Всё же заметила, что я малость струхнула. А она тем временем продолжала:

— Чего молчишь, Клод? Всё никак не можешь переварить, что девчонка изловила тебя, несмотря на спецназовскую подготовку? Не переживай, не надо! У всех случаются промашки… Ну вот, всё готово, ты свободна.

Рыжая, умильно глядя на меня, отошла к Клоду, который с момента нападения не произнёс ещё ни слова.

___________________

[1]Merde! — дерьмо!

[2]Ouaf! — вот так! — в переводе с фр. яз.

Глава 3

Свобода, да? Стараясь не стонать, я с трудом поднялась на ноги. С отключением боевого режима исчез адреналин в крови и многочисленные царапины ощутимо заныли. Ещё бы! Регенерация была практически на нуле. Я посмотрела на свои руки — Mince[1]! Сплошное кровавое тату. И если бы только на руках! Но есть ранки и посерьезней царапин.

Мою инвентаризацию телесных убытков прервала неугомонная рыжая.

— Клод, отведи девушку.

— Всё равно не понимаю, зачем она нам, — наконец подал голос Раум и смерил меня мрачным взглядом.

— Не твоё дело! — жёстко сказала рыжая, но тут же смягчила тон. — Пусть Томас решает, нужна ему эта красотка или нет.

— Хорошо, — буркнул Раум и направился к выходу.

В коридор мы вышли все вместе. Здесь рыжая, которую звали Эльзой, как выяснилось по ходу дела, попрощалась с нами, и я поплелась следом за Раумом. Добравшись до лифта, мы спустились и опять куда-то понеслись по бесконечным коридорам. Я так устала, что временами отключалась на ходу. Во всяком случае, когда я очнулась в очередной раз, то осознала, что нахожусь в незнакомой комнате.

Сфокусировав взгляд, я увидела, что напротив меня сидит хмурый блондинистый тип. Судя по менталу, жутко давящему на психику, это был один из старейшин, но мне уже было плевать кто он и что он. Да хоть сам Господь бог! Единственно чего я хотела — это скорей попасть домой и заползти в кровать. Maman! Забери меня отсюда!

Я поёжилась. Пристальный взгляд серых глаз был невыносимо тяжел. Не выдержав, я опустила голову и вздохнула. Представляю, какой у меня сейчас видок: волосы всклокочены, физиономия побитая, одежда рваная. Настоящий клошар. Если выставить на паперть, то подаяния стопроцентно обеспечены, особенно, если что-нибудь жалостливо спеть.

Блондин хмыкнул.

— Нам только побирушек не хватало.

Я вскинулась и с вызовом уставилась на него, но снова не выдержала его взгляд и отвела глаза.

— Так-то лучше, — буркнул он и посмотрел на Раума, который стоял навытяжку у его стола. — Это что такое?

— Простите, сэр!

— Вы что, вдвоём не могли с ней справиться? Потому ухайдакали девчонку до полумёртвого состояния?

— Нет, сэр! Просто проверка пошла не по плану, — отрапортовал Раум, полностью уйдя в личину оловянного солдатика.

Чувствовалось, что он страшно волнуется и будь у меня больше сил, я бы порадовалась, что ему досталось от начальства. С другой стороны, если уж кого и винить в избиении младенцев, так это не его, а рыжую, но, честно говоря, я не держу на неё зла. В общем-то, на Раума я тоже не особо злилась. В конце концов, он человек подневольный, к тому же служить под началом такого типа — то ещё удовольствие.

Уверена, что хозяину кабинета не понравился ход моих мыслей. Наплевать! Не хочешь знать, что о тебе думают другие, не пасись в их голове.

В подтверждение того, что я не ошибаюсь и он действительно читает мои мысли, блондин иронично глянул на меня и потянулся за пачкой сигарет, лежащей на краю стола. Тем временем Раум, получивший передышку, слегка расслабился.

— Свободен, — сказал блондин после первой затяжки и протянул было руку к селектору, но передумал. — Передай Эльзе, пусть зайдёт в мой кабинет.

— Слушаюсь, сэр!

Если судить по выражению лица нашего провожатого, он не чаял так легко отделаться. Ну да! Как подсказывает мне интуиция, проще самому застрелиться, чем попасть на разбор полётов к хозяину этого кабинета. Одна незадача: я-то что здесь делаю? Тоже за что-нибудь получу по ушам?

— Это мы сейчас посмотрим. Если есть за что, то обязательно, — поддержал блондин ход моих мыслей и выпустил мне прямо в лицо клуб сигаретного дыма.

Вот скотина! Никакого воспитания!

— Да, с этим есть проблема. Как-то всё не хватает времени на хорошие манеры, — с ленцой проговорил он и, обдав меня ещё одним клубом дыма, взял дисплейную папку. — Ну, Мариэль Палевская, что ты можешь сказать в своё оправдание?

— Даже не представляю, за что именно я должна оправдываться, — ответила я, когда откашлялась и разогнала сизую завесу перед лицом.

— Уверен, что есть за что… — блондин вперил взгляд в дисплейную папку. — Что ж, если не хочешь сама признаваться, тогда посмотрим, какие обвинения против тебя выдвигают преподаватели и наставники. Окончательный вердикт будет зависеть от совокупной тяжести преступлений.

О боже! Неужели он всерьёз намеревается устроить судилище?

— Почему бы нет? — отозвался он. — Или у тебя есть какой-нибудь общественный иммунитет?.. Иммунитета нет, значит, ты подсудна. Так что сиди и готовь текст помилования.

Я посмотрела на непроницаемо-спокойное лицо того, кто выступал моим обвинителем.

— Вы заочно вынесли мне обвинительный приговор?

— Да, — последовал рассеянный ответ.

— Это произвол!

— Произвол — это когда без суда и следствия, а у тебя будет всё, включая народный гнев, если подтвердится, что ты…

— Что подтвердится? — спросила я, не понимая, к чему весь этот бред, да ещё с народным гневом.

— Когда подтвердится, тогда и узнаешь.

— Нет, вы скажите!

— Молчать!

Конечно, я заткнулась, но можно было бы и не орать, подумалось мне. Блондинистый гад поднял на меня глаза. «Ладно-ладно! Обойдусь без ваших извинений, — мысленно сказала я, изучая свои руки и, не удержавшись, добавила: — Сатрапы! Душители свободы! Нет на вас дедушки Ленина!»

Подозрительный звук заставил меня поднять глаза, и я с сомнением посмотрела на своего визави по-прежнему хранящего непроницаемое спокойствие на лице. Ладно, будем считать, что мне показалось, что кто-то только что ржал.

В кабинете было тихо, как в склепе. Блондин, вальяжно развалившись в своём удобном кресле, с головой ушёл в увлекательное чтиво о моей жизни, и меня со страшной силой потянуло в сон. Поёрзав на стуле, я нашла более или менее удобное положение и закрыла глаза.

— Не спать! — рявкнул хозяин кабинета.

— Почему?

— Я так хочу! Ещё слово и будешь стоять по стойке смирно.

«Какого чёрта вам нужно от меня? Я потная, голодная, раненая, наконец! А вам жалко, если я посплю пару минут?» — возмутилась я, естественно про себя, но глаза всё же открыла и выпрямилась, сидя на стуле.

Чтобы не нервировать зловредного типа и ненароком не уснуть, я взялась изучать обстановку его кабинета. Здоровенный шкаф, пара шкафчиков поменьше, так называемый прилавок, стеллажи для офисных папок, письменный стол и стол для совещаний — вот и вся, в общем-то, обстановка, если не брать в расчёт всякие мелочи. В отличие от библиотеки, где нам выдавали назначения, здесь не было ни старинных ковров, ни великолепных гобеленов, ни прочих предметов роскоши.