Ночная Бабочка (СИ) - Белов Олег Александрович "Турбозомби". Страница 4

— Тебе мало того, что твои руки и так по локоть в крови? — спросил парень, видя краем глаза длинную настенную полку, на которой, словно солдатики, стояли мягкие игрушки, связанные Синичкой. Их количество уже перевалило далеко за десяток.

— А что? — её голос стал настолько тонким и нежным, что напоминал зов Сирен, которые манили невинных моряков на верную смерть. — Ты беспокоишься за мою душу? Или за жизнь своей проститутки?

Она не отводила от него своего пристального взгляда, словно кобра, ожидая неправильного ответа, чтобы нанести смертельный удар своей жертве.

Даниил всегда старался быть честным со своей любимой девушкой, с которой он делил постель уже достаточно долгое время, но иногда её вопросы заставляли его тщательно продумывать свои дальнейшие слова. Может это из-за того, что он не хотел обидеть Синичку и потерять её? Или он просто не хотел стать её новой мягкой игрушкой и стоять в одном ряду с остальными на пыльной полке?

— Я боюсь, что в какой-то момент ты просто не сможешь смыть кровь, и она навсегда останется на твоих руках. И всё, к чему ты будешь прикасаться, будет умирать, даже если ты этого не желаешь. Даже если ты это любишь.

Даниил приложил свою большую руку к её нежной щеке, от чего девушка закрыла глаза, и словно кошечка начала нежиться о его тёплую ладонь.

— Тебе не о чем переживать. — не открывая глаз говорила Синичка. — Всё, что дорого для меня в этой жизни, сейчас лежит прямо передо мной. И поэтому, ты находишься под надёжной защитой не только моего отца, но и моей. А я тебе никогда не сделаю больно. — она открыла глаза и медленно приблизилась к его уху. — Если, конечно, ты сам об этом не попросишь.

Положив свои руки ей на спину, Даниил прижал девушку к себе и со страстью впился в её сладкие губы. Их обнажённые тела слились в единый страстный танец, мелодию для которого создавала взаимная любовь.

Лёгкое дуновение ветра, пробежавшее по всему телу, от пяток до макушки, выдернуло Даниила из глубоко сна, обратно в реальность. Он почувствовал, что проснулся, но открывать глаза не спешил. Решив, что это сквозняк из-за приоткрытого окна в их спальне, Даниил натянул на себя собравшееся в ногах тонкое одеяло и закинул руку на вторую половину кровати, чтобы обняв Синичку, снова погрузиться в сладкий сон. Но её часть кровати оказалась пуста и уже даже остывшей. Он резко открыл глаза и окинул взглядом тёмную спальню, пока не заметил светящиеся электронные часы, стоявшие на журнальном столике напротив кровати. Время было третий час ночи.

Присев на кровати, он начал вспоминать, не говорила ли Синичка о том, что куда-то уйдёт этой ночью. И даже если бы у неё возникли срочные дела, которых до этого было не так уж мало даже в ночное время, девушка всегда предупреждала Даниила, если не заранее, то точно перед своим уходом. Именно поэтому он сейчас был очень удивлён, не найдя спокойно спящую Синичку рядом с собой на постели. Но напряжение в его теле ещё больше возросло, когда он услышал её тихий голос, доносившийся из другой комнаты, кажется, гостиной. Внимательно прислушиваясь, Даниил не мог разобрать слова, что она произносила, находясь совершенно одна среди ночи в другой комнате, без малейшего намёка на наличие собеседника. Конечно, он мог предположить, что девушка разговаривает по телефону, например со своим отцом, получая данные на очередную жертву или со своей младшей сестрой, обговаривал детали завтрашнего небольшого праздника, но данные версии сразу отпадали, потому что её телефон спокойно лежал рядом на прикроватной тумбочке.

Даниил старался не вмешиваться как в рабочие, так и личные дела Синички, но беспокойство за её психическое здоровье заставляло парня сильнее обращать внимание на некоторые детали её поведения. Пару раз он предлагал девушке обратиться к психиатру за помощью, и после этого она три дня не разговаривала и не обращала на Даниила никакого внимания, пока он не подарил Синичке большой букет ярко-красных роз и не принёс свои извинения за то, что обидел её. Но сейчас, он должен был узнать, с кем и зачем разговаривает его любимая, даже если это будет ему стоить ещё нескольких дней молчания и обиды.

Спустив ноги с кровати, Даниил поднялся и осторожно ступая, направился на тихий голос девушки, доносившийся точно из гостиной комнаты. С каждым шагом вперёд, парень всё сильнее ощущал на себе ветер, который сквозняком проносился из полностью открытого окна в гостиной прямиком в окно спальни. Преодолев это небольшое расстояние, Даниил осторожно заглянул в комнату и увидел бледно светящуюся лампу, стоящую на полу и Синичку, сидевшую на диване. Не замечая того, что за ней кто-то наблюдает, девушка продолжала что-то бормотать себе под нос, передвигая руками перед собой какие-то предметы. Даниил постарался из-за дверей комнаты заглянуть ей за плечо, чтобы увидеть, что же такое она держит перед собой, но девушка сидела так, что чтобы рассмотреть то, что она держит в руках, нужно было подойти немного ближе. Синичка продолжала невнятно бормотать какие-то слова и внезапно подняла одну руку вверх, держав в ней что-то, напоминающее человеческую фигуру. Даниил постарался приглядеться, разглядывая очертания предмета в полумраке, и только через пару секунд он понял, что его любимая девушка сидит в гостиной посреди ночи и разговаривает с мягкими игрушками, которые сама же и связала в память о тех людях, чьи жизни она отняла. Даниил не стал ей мешать и так же осторожно вернулся обратно в спальню. Спать ему уже точно не хотелось, поэтому парень просто лег на свою половину, ожидая, когда Синичка вернётся в постель, наигравшись в свои странные игрушки. К сожалению, Даниил заснул раньше, чем девушка вернулась в постель, поэтому он точно не мог сказать, до какого времени она просидела в гостиной.

Утром, девушка вела себя вполне естественно, словно этой ночью ничем необычным она не занималась, и выглядела такой свежей, как будто проспала с вечера до самого утра, ни разу не просыпаясь. Даниил странно поглядывал на Синичку всё то время, пока они умывались и завтракали, но спрашивать о ночных посиделках в гостиной в компании своих не менее странных игрушек он не стал. Наверное, из-за того, что не хотел с самого утра портить ей настроение в такой особенный для неё день.

— Ты же помнишь, что сегодня за день? — спросила Синичка, выходя из тёмного подъезда на улицу, залитую ярким летним солнцем.

— Ну, об этом сложно забыть, когда ты напоминаешь мне о дне рождения своей сестры, каждый день, уже на протяжении двух недель. — посмеялся Даниил, подходя к своей машине, стоявшей на стоянке рядом с чёрно-синим спортивным мотоциклом.

— Просто, этот день очень важен для меня. И мне не хотелось бы идти на праздник без тебя, как это было в прошлом году. — девушка остановилась возле своего мотоцикла, который она купила в прошлом году.

— Если я не ошибаюсь, то нас пригласили к шести часам вечера. А к этому времени я успею закончить все дела, которые мне дал твой отец. — парень достал из кармана джинсов ключи с брелоком, и нажав кнопку увидел, что на тёмном блестящем корпусе мотоцикла отразились яркие оранжевые огни, сигнализирующие о разблокировании автомобиля.

— Жаль, конечно, что его не будет на нашем маленьком празднике. — с грустью в голосе произнесла Синичка, взяв в руки чёрный спортивный шлем с наклейкой птицы ярко-синего цвета.

— За всё-то время, что мы с тобой живём вместе, я ни разу не видел, чтобы твой отец поздравил тебя хоть с одним праздником. — Даниил открыл водительскую дверь своего большого джипа и закинул на пассажирское сиденье сумку с документами и кошельком.

— Я думаю, ты уже заметил, что мы далеко не самая обычная семья. — усмехнулась девушка и надела на голову шлем с открытым забралом. — Но, как говорится: родителей не выбирают. Увидимся вечером.

Послав воздушный поцелуй своему парню, она опустила защитное стекло шлема и, усевшись на мотоцикл, изящным движением ноги, сняла его с подножки. Даниил тоже разместился в удобном водительском кресле и, вставив ключ в замок зажигания, завёл двигатель своего большого автомобиля. Проводив взглядом изящный чёрно-синий мотоцикл с не менее изящной девушкой за рулём, он открыл бардачок и переложил в него из своей сумки пачки денег, которые ему авансом выдал Ворон — отец Синички, за то, чтобы сегодня весь вечер провести не со своими родными дочерьми, а в компании любимой проститутки Анастасии.