Они не люди. Книга первая (СИ) - Фламмер Нат. Страница 7

— Значит, подали в суд? И? — продолжил Аверин

— И согласилась на мировую. Они предложили очень много денег, а на эти деньги можно было спасти еще не одно животное. И граф дал слово, что больше ни одно мое животное не пострадает. Я решила поверить им. А они, значит, жаловаться.

— Хм, — подключился к разговору Виктор, — а все эти животные, они у вас здесь живут? Те, кого вы спасли? Места хватает?

Баронесса улыбнулась:

— Я спонсирую несколько заповедников, мы в отличных отношениях с их руководством. Тех животных, кого можно вернуть в дикую природу, я отвожу им. Их готовят и отпускают на волю. И, кстати, — она нахмурилась, — Синицыны… вам стоит как раз с Даниилом и его отцом побеседовать о ягуаре. Они могли купить его для своих омерзительных забав, но ему удалось сбежать.

Не было похоже, чтобы баронесса лгала. Значит, она не знает, что Даниил пропал? Или знает? Тогда она чертовски хорошая актриса.

— Ма-а-а-а-а-а-а, — внезапно раздался крик откуда-то из комнат, — ма-а-а-а-а-а-а-а!!!

Сын? Голос был какой-то странный, похожий на крик боли. Аверин вопросительно посмотрел на баронессу.

Она глубоко вдохнула:

— Артемий, привези Алешу. Он уже понял, что у нас гости.

Дворецкий скрылся за дверью и через некоторое время вернулся, катя перед собой инвалидную коляску. В ней сидел мальчик лет десяти, со странно наклоненной вбок головой и перекошенным лицом. Один его глаз скрывала повязка.

— Полис-с-сейски-и… дядя… дратте, — странно искривив губы, проговорил мальчик и вытянул руку, указывая на Виктора.

Аверин прикусил губу и вздохнул. Так вот почему баронесса не принимает гостей. Он начал подбирать слова, чтобы сгладить неловкость момента, но его опередил Виктор:

— Привет, Алеша, — он расплылся в улыбке, встал и протянул мальчику руку, — меня зовут Виктор Геннадьевич, а моего друга — Гермес Аркадьевич. Мы пришли в гости к твоей маме, — он пожал мальчику руку. Тот, к некоторому удивлению, на рукопожатие ответил и тоже попытался улыбнуться:

— Гости! — выкрикнул он.

— Да, Алеша, гости, — баронесса перевела взгляд с мальчика на Виктора, — уж извините, что пришлось его позвать. Не самое приятное зрелище.

— Всё… в порядке, — нашел, наконец, слова Аверин, — я вас понимаю, это нам следует извиниться. Что… с ним случилось? ДЦП?

— Нет. Родился Алеша совершенно здоровым. Но авария шесть лет назад изменила всю нашу жизнь, — она опустила взгляд, — не смотрите, что он плохо говорит. Он смышленый мальчик. Ты не голоден, Алеша?

— Не! Ма-а-а, полис-с-сейский, — мальчик снова указал на Виктора и с трудом повернул к нему голову: — Вы посаите Танила в тюиму? Он отень плахой.

— Когда он вырастет, обязательно, — хмыкнул Виктор и посмотрел на баронессу:

— Он знает Даниила?

Та кивнула:

— Да. Он видел его, когда украли Вильяма. И ничего сделать не мог. Это ведь его звери, на самом деле. Он очень любит их, часами может сидеть перед вольером и наблюдать. Кормит. И они его любят, ластятся. Поэтому жаль, что вы не можете «посадить Даниила в тюрьму» прямо сейчас. Всё равно он закончит свои дни за решеткой. Но сколько бед успеет натворить.

Нет, не похоже это было на актерскую игру. Баронесса говорила совершенно искренне. Выходит, она не знает, что Даниил пропал. Хм…

Виктор тем временем взял свою чашку с кофе и, садясь на свое место, словно бы случайно выплеснул почти половину Аверину на рукав.

— О… ч-ч… — он прикусил язык, косясь на ребенка, схватил салфетку со стола и принялся тереть пятно, еще больше размазывая.

Эх. Легенда о том, что Аверин один из сыщиков из участка пристава Смирнова рассыпалась в прах. Не стал бы начальник так себя вести. Но ничего, почти всё, что Аверин хотел узнать, он уже узнал, теперь он наделся, что получится выяснить самое главное. Он поднялся.

— Прошу прощения. Я могу посетить вашу уборную? Мне нужно привести себя в порядок, к сожалению, этот визит для меня не последний на сегодня, а переодеться возможности не будет.

— Конечно, — баронесса подняла руку, — Артемий, проводи гостя в уборную.

Дворецкий остался стоять за дверью, но это было как раз хорошо: если он див, маятник определит это точно. И можно будет замерить уровень его силы. В случае, если всё же придется организовывать вторжение, было бы неплохо знать заранее, получится ли отсюда уйти живым, или нет.

Он включил воду, извлек часы и намотал цепочку на руку.

…Если у соседей, на Данииловой живодерне мятник норовил вырваться из рук, то сейчас он взбесился окончательно. Цепь перехлестывала через запястье, сами часы довольно больно ударили по руке.

Никаких сомнений. Див первого класса определенно находился за этой дверью. Осталось только определить его уровень. Аверин поймал часы рукой, отщелкнул крышку и трижды нажал на кнопку наверху. Стрелки, в начале манипуляций вставшие неподвижно на цифре «12», двинулись, и короткая часовая сразу остановилась на цифре «1».

Минутная стрелка тоже побежала по циферблату. Аверин следил за ней напряженным взглядом: 7… 8… 9… На «10» она остановилась, и Аверин прочистил горло, прижав к нему пальцы. Ничего себе. Нет, предпринимать что-либо прямо сейчас точно нельзя. Живым он из этого дома не выйдет.

Впрочем, если обитающая здесь компания и похитила мальчишку, то шансов, что он всё еще жив, не было почти никаких. Скорее всего, его просто сожрали на месте. Зачем создавать себе проблемы?

Только как это доказать? Если это сделал дворецкий по приказу баронессы?

Аверин вздохнул. Ну и задачка. Без полиции обойтись точно не получится. Ну ничего. Побегать за ягуаром — неплохой моцион. И Виктор будет у него в долгу. Совместно с полицейскими колдунами и дивами можно будет хорошенько перетряхнуть это осиное гнездо.

Он смыл пятно, протер мокрый рукав полотенцем и вышел. Див-дворецкий так же ждал его снаружи.

Когда они вернулись в гостиную, Виктор уже раскланивался. Аверин присоединился к благодарностям за чай и извинениям за отнятое время.

— Мы обязательно позвоним вам, — добавил он, — когда поймаем зверя, кем бы он ни был. Если вы хотите им заняться, я надеюсь, у вас получится пристроить его в заповедник.

— Да-да, — добавил Виктор, — он там будет смотреться куда лучше, чем в центре Санкт-Петербурга.

— Дасвиданьня! — замахал рукой Алеша.

И Аверин поднял руку в ответ. Похоже, им с Виктором одинаково хотелось побыстрее покинуть этот дом.

— Уф, — сказал Виктор, когда они наконец оказались на улице. — Так что вам удалось разузнать?

— Знаете, — задумчиво произнес Аверин, — или этот дворецкий — один из самых сильных дивов, которых мне доводилось видеть, или особняк просто кишит дивами и они дают такой мощный фон. Уровень силы десять единиц из двенадцати.

Виктор присвистнул.

— Хм… мне, конечно, это особо ничего не говорит, но звучит солидно. И что это значит? Он мог слопать соседа?

— Он мог слопать полгорода… — Аверин задумчиво потер нос, что-то его беспокоило, но он не мог поймать мысль. Он оглянулся на дом. Пятнисто-полосатый кот сидел на заборе в позе египетской кошки и щурился. Черт. Совсем забыл спросить, принадлежит ли животное Перовым. Но а чье же оно еще? Эх…

— Послушайте, надо найти способ посмотреть, откуда у этой семьи такой серьезный фамильяр. И правда ли такой за ними числится.

— Ого… та-ак… вы что же, намекаете, что баронесса его раскормила? И пацан не просто так пропал? О, кстати, Сомов. Может, и его тоже? — Виктор изобразил пальцами открывающуюся и закрывающуюся «пасть».

— Не знаю… — Аверин так же задумчиво сел в автомобиль, — обычно, если хотят увеличить силу фамильяра, давая ему жрать людей, выбирают жертв попроще. Бродяг, крестьян из каких-нибудь отдаленных деревень. Вы же помните, из-за чего произошел переворот семнадцатого года?

— Конечно. У меня по истории в школе четверка была! — Виктор изобразил на лице обиду и завел машину. — Крестьян тогда целыми деревнями жрали, а фамильяр Романовых вообще не стеснялся. Так что, если между нами, честно и откровенно, я не могу восставших осуждать.