Необручница: На острове любви (СИ) - Эфф Юлия. Страница 35

Спокойно мне их не дали дочитать, всё те же шаловливые пальцы проникли сзади, мешая думать. На этот раз, позволив довести меня до экстаза, я сразу поднялась, забирая с собой письмо. Стрелки на часах показывали второй час ночи.

— Благостной ночи, сир Брис! — не размениваясь на поцелуи, которыми могло дело не закончиться, натянула нижнее платье, верхнее перебросила через руку. — Не заходите ко мне утром, господин. Я не хочу, чтобы сир Райан обвинил меня ещё и в вашем опоздании на рудник.

Мне клятвенно пообещали оставить меня в покое до следующего вечера.

— Набирайся сил, Ана, — подмигнул сир Брис и отправился в уборную ополоснуться перед сном.

Ему было проще, конечно же. В моей-то комнате воды не было, в купальню для прислуги я уже не пошла, решив помыться утром, а пока отереться тряпицей. Здесь было прохладно, я чувствовала это внутренним огнём, подаренным сиром Брисом и согревающим меня.

Утолив жажду отваром, принесённым ещё к ужину Леей, я залезла под покрывало с твёрдым намерением подумать обо всех странностях, которые услышала от господ. О подарках и Его величестве, собиравшемся почтить нас своим присутствием, — о том, что я никогда бы не увидела его, не окажись на Адноде. Хотела подумать, но быстро уснула, только начав разматывать клубок мыслей.

Своё странное сонное состояние в этот раз я списала на слишком большую порцию магии, полученную от сира Бриса. Не знаю, который был час, — я проснулась ментально, если можно так было выразиться, — но моё тело продолжало пребывать в недвижимом состоянии. Я словно была парализована. Хотелось пить и сходить по нужде. И искупаться, жжение от активной ночи напомнило о себе.

Слышала, как в дверь постучалась Леа. Затем она вошла (я вспомнила, что забыла опустить засов), поставила разнос с завтраком, окликнула меня; вероятно, подошла ближе, потому что второй вопрос прозвучал где-то возле уха. Я силилась открыть глаза, но всё, что получилось сделать — вздохнуть в этом странном сне. Леа ушла. Некоторое время после её ухода я то ли спала, то ли бодрствовала. Из забытья меня выдернули повторившиеся звуки: в дверь постучали, а потом зашли. На этот раз гостей было двое.

Поначалу я подумала, что Леа позвала господина Уриэна, потому что надо мной снова склонились, потеребили за щёку, вырвали «недовольное» мычание крепко спящего человека. Мужчиной оказался Иштван, которого Леа позвала почистить камин и натаскать воды, парень с интересом отнёсся к моему глубокому сну. Прислуга шутила негромко, сначала после каждой фразы ожидая моего пробуждения, а потом осмелела. Меня потормошили. Прохлада, коснувшаяся ног, намекнула: могли поднять покрывало и рассматривать меня, но убедиться в этом я, конечно же, не могла.

Мою внутреннюю истерику никто не слышал. Я чувствовала своё тело, ничего у меня не отнималось, иначе бы откуда я знала, что хочу в туалет?

— Смотри, она плачет во сне, — заметил сердобольный Иштван, наклоняясь в очередной раз к моей голове. — Может, позвать господина Уриэна, а он пришлёт лекаря?

— Подождём час, если не проснётся, то позовём.

Иштван повозился с золой и ушёл вместе с Леей. Потом я слышала, как он носил воду, и от плеска воды сильнее захотелось на нужник. Оставшись одна, я некоторое время боролась с мысленным отчаянием, а потом рявкнула на себя, заставила успокоиться. Если виной всему была магия сира Бриса, то стоило попробовать воззвать к ней. Я погрузилась во внутреннее состояние, как когда-то учила госпожа. Сначала нужно было найти источник, место, где сосредоточилась магия, обратилась к ней — так и сделала. От кончиков пальцев ног и рук к сердцу потянулась сила, будто сверху нажали на рычаг водяного насоса, и к выходной трубе устремилась вода из недр земли.

Чем ближе к груди подходила тёплая волна, тем сильнее меня тошнило. Я испугалась: очевидно, что-то я делала неправильно. И уже приготовилась к позору — меня вырвет на постели, а если ещё и мышцы внизу расслабятся… Какую меня покажут сиру Брису? Овена и Леа будут в несказанном восторге, можно было не сомневаться.

И вдруг руки мои сжались, власть над телом внезапно вернулась, я быстро, насколько могла, хватаясь за кровать, мебель и стены, переместилась в купальню, едва успела добраться до нужника и откинуть крышку. Зелёная жижа вместе с ощущением тепла вывернулась со скоростью и мощью водопада. Ноги мои подкосились, и я села на холодный каменный пол, вымытый два дня назад с таким тщанием. Пара позывов — и меня, кажется, отпустило. С трудом поднялась на нужник… Слава диким богам, позора удалось избежать, но я дала себе зарок спросить у сира Бриса об этом. Без сомнения, он как маг с опытом смог бы объяснить моё недомогание. Из всех его симптомов странный обездвиживающий сонный паралич напугал меня больше всего.

Следующим делом я напилась простой воды, а не отвара, ибо затошнило даже от вида зеленоватых оттенков. Это меня предупреждала магия, но я в те дни ещё не умела прислушиваться к ней.

Помыться! Как мне этого хотелось сейчас! Пока артефакт нагревал воду, я расходилась — заглянула в зеркало, слабой рукой, как могла, переплела растрепавшуюся косу. Вид у меня, и правда, был бледный.

И снова появилась Леа, за ней топталась Овена, их любопытные взгляды разочарованно померкли, едва служанки увидели меня на пороге, бледную, но живую, двигающуюся. Узнав, что мне ничего не нужно, они удалились. На этот раз я закрыла дверь на замок и собралась смывать ночной пот и следы страсти. Капнула в воду немного ароматического масла, и с наслаждением погрузилась в горячую воду.

Купание и любимые запахи понемногу приводили меня в привычное состояние, поэтому я не торопилась, наслаждаясь простым доступным удовольствием. Плескалась в воде, вяло вспоминая ночной урок сира Бриса по размножению воды. Нужно сложить руки лодочкой, как будто собираешься плыть, и развести ими, призывая магию воды. Попробовала так сделать — и вода слабо плеснулась. У воды тоже был свой резервный потолок, увеличиваться до бесконечности она не могла. Но то, что меня послушалась жидкость, не могло не радовать, с одной стороны. С другой, я прекрасно помнила, за какое качество меня сюда взяли — за полное отсутствие магии. По сравнению с тем, что я вчера могла уже согреть руками кружку с остывшим отваром и управлять водой, ментальная магия, нацеленная на ароматы, выглядела ерундой.

После купания я натёрлась маслами, переоделась в чистое и только тогда отперла дверь да подёргала прикроватный шнурок, вызывая Лею. Та на удивление появилась быстро. Я поблагодарила её за завтрак и заботу, сказала, что неважно себя чувствую и попросила прислать Иштвана чуть позже, чтобы заменить воду в купальне на завтра. Пока же я намеревалась немного утолить голод тем, что оставалось нетронутым на разносе, и потом немного поработать.

Леа, к моему удивлению, забрала разнос, сказав, что обед уже готов, и мне бы стоило поесть горячего, раз я себя плохо чувствую, поэтому она принесёт сейчас же свежую еду. На часах, и правда, перевалило за полдень. Вот что значит присутствие господина в доме — ко мне снова относились, как раньше, открыто не показывая неприязнь и проявляя внешнее уважение.

После обеда на некоторое время стало совсем хорошо. Около часа я писала ответ для госпожи, стараясь аккуратно выводить буквы, чтобы она мною могла гордиться. Рыбная начинка в тартинках, поданных на обед в качестве закуски к бульону, была слегка пересолена, но я, тем не менее, съела всё, и как следствие выпила половину отвара из кувшинчика, на который расщедрилась кухарка. Раньше ограничивались кружками, и вдруг снизошли до «пей — не хочу».

Итак, письмо было дописано, свёрнуто и запечатано — вовремя, потому что снова возвращалась сонливая слабость. Леа зашла забрать посуду, кроме кувшина и кружки, я напомнила ей о поручении Иштвану. Заметив, как меня пошатнуло, Леа ловко подскочила, помогла лечь в кровать, заботливо укрыла и ушла, пообещав вернуться с ужином. Стоило ей уйти, как я снова провалилась сначала в сон, а проснувшись, поняла: сонный паралич вернулся.