Тайна последнего предсказания - Пелевина Оксана. Страница 49

Мадлен прищурилась и склонилась над книгой. В помещении было темно, и, чтобы разобрать старые записи, приходилось хорошенько напрягать зрение:

– «Это Символ слияния», – наконец прочла девушка, – «Используется участниками ритуала для единения с божеством. Открывает Высшему путь к сердцам и душам вопрошающих». Не понимаю…

– Кажется, культ хочет тебя использовать, – объяснил Калеб, – но зачем, что тебя связывает с их Богом?

– Если бы я знала, – с тоской ответила Мадлен.

Некромант, не находя себе места, постукивал пальцами по деревянному столу.

– Я давно ищу встречи с культом Абраксаса, – вдруг честно признался Калеб, – поэтому и иду по следу их жертв.

– Зачем они тебе? – удивилась Мадлен.

– Они обладают нужными мне знаниями о некромантии. Обычные некроманты, такие как я или мой учитель, могут поднимать мёртвых на короткий срок, но даже это отнимает много сил. Знания культа Абраксаса о некромантии куда обширнее. Если ты встречалась с адептами этого культа, то наверняка заметила: они мертвы. Но это не мешает им уже несколько столетий спокойно расхаживать по земле. Я хочу получить эти знания, хочу овладеть ими.

– Ты хочешь получить власть над смертью? – испугалась фрейлина. – Это опасное знание, Калеб.

Некромант потупил взор и заговорил тише, чем прежде.

– Оно мне необходимо, – ответил он и добавил: – Если ты тоже хочешь разыскать их, мы можем держаться вместе.

– Я бы предпочла никогда с ними не сталкиваться, – произнесла Мадлен.

– Боюсь, уже не получится.

– Что ты собираешься делать дальше?

– Неподалеку от Парижа, в деревне Марэ Пури вчера убили ещё одну девушку. Думаю поболтать с ней. Мне удалось востановить некоторые события, предшествующие убийствам. Все девушки говорили о том, что знали: за ними следят. Это продолжалось некоторое время, а когда жертва начинала сходить с ума от страха преследования, тогда всё и случалось, – рассказал Калеб. – Но, зная это, я никак не могу понять, как культ выбирает своих жертв.

– У меня есть предположение, – произнесла Мадлен, – я знаю, что мать Жозефины в юности обращалась за помощью к Абраксасу. Она заключила с ним сделку. Что, если это и стало причиной убийства её дочери? Кто знает, вдруг жертвами культа становятся девушки, чьи семьи когда-то обращались к Абраксасу?

Некромант внимательно ловил каждое слово Мадлен.

– Нужно бы это проверить. Мысль действительно стоящая. Но как это сделать?

– Я могла бы попробовать помочь, но видения не приходят ко мне по желанию, это дело случая.

– Что нужно, чтобы спровоцировать их?

– Обычно достаточно вещи, связанной с нужным человеком, – объяснила Мадлен.

Калеб, нахмурившись, задумался.

– Что такое?

– Я могу достать несколько вещей, принадлежавших жертвам культа. Но ты уверена, что хочешь заглядывать в их прошлое? Кто знает, что там может быть, – участливо поинтересовался некромант.

– У меня нет выбора, – обречённо ответила Мадлен и показала на книгу. – Смотри, здесь написано, что символ на моей руке обозначает три элемента, необходимые для какого-то ритуала: человека, Бога и время.

– Не просто время, – заметил Калеб, – а, вероятно, того кто способен ломать границы между прошлым, настоящим и будущим, управляя временем, – это и есть ты.

Мадлен тяжело вздохнула, понимая, что над её головой сгустились тучи.

– Для чего нужен этот ритуал? Здесь ничего про это не написано.

– Я не знаю, – с сожалением отозвался некромант, – думаю, это известно лишь членам культа. Но что-то мне подсказывает, что убийства, ужаснувшие Францию – это лишь подготовка к кровавому обряду.

Мадлен захлопнула книгу и передала её Калебу.

– Мне нужно вернуться в Лувр, скоро рассвет, – сказала она.

Кивнув, некромант поднялся из-за стола и протянул девушке ладонь.

– Идем, я отыщу для тебя экипаж. И удостоверюсь, что ты добралась до замка.

Приняв руку Калеба, девушка поднялась на ноги, но, встав на пол, слегка пошатнулась. Тогда, положив свободную ладонь на талию фрейлины, некромант притянул её к себе, удерживая от падения. Как только молодые люди вышли за двери постоялого двора, вслед за ними поднялся из-за стола мужчина в яркой одежде, прикрытой плащом. С тех пор, как фрейлина и некромант вернулись с кладбища, за ними пристально наблюдал Шико. До его чуткого слуха долетели обрывки их разговора. Шут не понял, о чём именно они вели разговор, но одно он знал наверняка: парнишка, скрывающийся под маской врачевателя чумы, был связан с убитыми девушками. А значит, подходил на роль неуловимого душегуба.

Глава 12. Письма и карты

Мадлен вернулась в свои покои, когда за окном начало светать. Уставшая, опустошённая, она рухнула на постель прямо в одежде. В груди заныло. Тревога не давала сомкнуть глаз. Спустя час в дверь комнаты тихо постучали, и в покои осторожно заглянула Сесиль.

– Мадемуазель, вы уже проснулись? – тихо спросила она.

– Я всё никак не могу заснуть, – призналась Мадлен и поинтересовалась: – Что-то случилось?

– Да, мадемуазель. Там у ворот замка стоит женщина, гвардейцы не пускают её, принимая за нищенку. Но она твердит, что должна передать письмо для Мадлен Бланкар.

Фрейлина удивилась. Поднявшись, она незамедлительно поспешила к воротам Лувра. Там, как и говорила Сесиль, упрашивая стражу пустить её во дворец, стояла седая невысокая женщина средних лет.

– Мне нужно увидеть мадемуазель Бланкар, прошу, всего пара минут, – умоляла она гвардейцев.

Подойдя к ней, фрейлина произнесла:

– Мадлен Бланкар – это я.

Женщина, не веря своим глазам, широко раскрыла заплаканные глаза.

– Это действительно вы?

– Да, зачем вы искали встречи со мной? – спросила девушка.

– Вы не знаете меня, мадемуазель, – заговорила женщина, – но моя дочь служила у вас камеристкой.

– Вы мать Розетты? – догадалась Мадлен.

Всхлипнув при упоминании имени дочери, женщина кивнула.

– Да. Прошу прощения, мадемуазель, но я должна выполнить последнюю волю моей несчастной Розетты.

Женщина запустила руку в карман передника и вытащила оттуда кусок пергамента.

– Я нашла это письмо в вещах дочери, она написала его для вас, но передать так и не смогла. Прошу, возьмите его.

С удивлением фрейлина приняла из рук женщины потрёпанную бумагу. О чём-то задумавшись, девушка вдруг нащупала в мешочке на поясе золотую брошь Маргариты. Достав украшение, фрейлина протянула его матери, потерявшей своего ребенка.

– Эта вещь тоже принадлежала Розетте. Возьмите, за неё можно выручить большие деньги. Думаю, этого хватит, чтобы выкупить ваш дом.

Женщина взяла золотую брошь и, пока она не начала расспрашивать фрейлину о том, откуда у служанки королевское украшение, Мадлен поспешила вернуться на территорию замка.

Остановившись под кроной пышного дерева, девушка развернула письмо Розетты и прочла: