Письма Звёздному императору (СИ) - Кириллина Лариса Валентиновна. Страница 33

Вдобавок некстати нагрянувший переезд. И родители, и профессор Вайянс, и Саинна, и коллеги настойчиво намекали Лаону, что квартирка, сносная для магистранта, совсем не годится для исполняющего обязанности профессора. Теперешнее жалованье позволяет снять жилье, достойное его нового статуса. Лаон держал оборону: им с Ласси места хватает, переезд причинит неудобства и отнимет время, которое он использовал бы для занятий.

Но тут вмешалось руководство университета. Квартира понадобилась другому сотруднику — лаборанту естественно-научного факультета. Господину Саонсу предоставят апартменты поближе к месту работы, в так называемом профессорском доме. Плата будет, конечно, повыше, однако она, по меркам столицы, весьма умеренная.

Он сдался. Переехал и перевез лишь самые необходимые вещи. Занавески, коврики, покрывала оставил. Пусть пользуются или распродадут беднякам.

Новое жилье ему сразу понравилось. Последний этаж? При наличии лифта не имеет значения. Зато воздух почище, вид хороший, сбоку и сверху соседей нет, стены толстые, так что будет спокойно и тихо. Две спальни, однако в каждой, помимо кровати, стоит вместительный шкаф, ночной столик и кресло. Мебель не слишком обшарпанная. Натереть мастикой — и будет блестеть, как новая. Кроме спален, ванной и кухни, здесь есть кабинет и большая гостиная. Можно даже принять небольшую компанию родственников или друзей. Госпожа Финнай кое в чем права: до сих пор они с Ласси вели слишком замкнутый образ жизни. Для ученого это нормально, а для девочки, почти уже юной девушки, нехорошо.

Сейчас звать сюда совершенно некого. Родители Лаона уехали в Меннао к старшему сыну. Одноклассники Ласси тоже отправились, кто куда.

Кое-как устроившись, Лаон погрузился в занятия.

Он блаженствовал. Никогда до этого у него не было собственного кабинета. Читал и писал, где придется. В гостиной, в спальне, в библиотеке университета, на кухне прежней квартирки, в архиве…

Мелодично звякнул звонок.

«Как тогда», — пронеслось в голове у Лаона. Но… с чего бы? Скорее всего, это служба доставки. Хотя он ждал заказанное ближе к вечеру.

Монитор над дверью ясно показал ему: гостья — женщина.

Он открыл.

— Дорогая Баллайна, вы уверены, что должны появлятся здесь?..

— Неужели вы меня сразу прогоните, Лаон?

— Нет, ну как вы могли подумать…

— Тогда я зайду?..

— Окажите милость. Только в квартире еще совершенно не прибрано. Я обставил лишь кабинет. Остальное…

— После прежних ваших… апартаментов… эти комнаты — просто дворец.

— Мне неловко предлагать столь блистательной даме…

Не дослушав, Баллайна сама села в ближайшее кресло. Одета она была нарочито сдержанно. Темно-серое платье, чуть более светлый шарф, накинутый на голову как покрывало и затенявший ее лицо. Лишь туфли, браслет и сумочка выглядели дорогими, — для тех, кто разбирался в подобных тонкостях.

— Не бойтесь, я приняла все меры предосторожности, — сообщила Баллайна. — Водитель ждет меня у входа в университет. Я провела там недолгое время и вышла с другой стороны, через внутренний двор. У меня теперь есть пропуск во все здания. Схему кампуса я изучила. До вашего дома действительно очень удобно добираться, если знать все пути.

— И всё-таки, Баллайна, ваш поступок выглядит опрометчивым. При доме — камеры безопасности.

— Вы боитесь?.. Даже если меня опознают, я скажу, что ходила к профессору Киннису. Он живет этажом ниже вас.

— Но его сейчас нет в городе.

— Значит, я его не застала.

Она произнесла эту фразу так равнодушно, будто каждый день привыкла проделывать нечто подобное. Убегать от мужа и сопровождающих, скрываться, путать следы, рядиться в серое, прикрывая шарфом лицо…

— Лаон, вы, наверное, очень плохо думаете обо мне.

— Нет, Баллайна, что вы! Мне кажется, вы… несчастны и одиноки. Вам нужно с кем-то поговорить.

— Нужно, да. И не с кем-то. А с вами.

Он сел напротив:

— Я слушаю.

— Вы не врач. А я не больная.

— Конечно. Мы просто друзья. Всё останется между нами.

— Лаон, вы невозможны! Вы ничего — ничего — не поняли, не хотите понять, не поймете!..

— И всё же попробуйте объяснить.

— Неужели неясно? Я… люблю вас! Либо вы совершенно бесчувственны, либо я вам противна…

— Вы — чужая жена, Баллайна. Я обязан питать уважение к вам и вашему браку.

— А до этого? Какие еще отговорки вы себе приводили, чтобы выгнать меня?

— Выгнать?!.. Когда?!..

— Я уже приходила к вам. Туда, на прежнюю вашу квартиру.

— Но мы говорили о письмах к Звездному императору…

— Разве вы не почувствовали, что я была готова… остаться?

— Баллайна, это было бы сущим безумием.

— Из-за вашей дочери, да?

— Из-за вас. Я-то знаю, каково это — стать изгоем в семье по причине «неподходящего» брака. Но я всё же мужчина, я справился.

— А вы бы хотели… жениться на мне?

— В прошлый раз это было бы… преждевременно. Сейчас — слишком поздно.

— Просто вы не любили меня. И не любите. И не полюбите.

— Так, как любил Айлиссу — нет. Но любовь бывает разной.

— Скажите еще, что вы любите меня, как сестру.

— Это было бы близко к истине. Я сочувствую вам.

— И только?..

Он не стал отвечать.

— Извините, Лаон. Вы правы. Мне не стоило приходить сюда.

— Не сердитесь, Баллайна. Ваше доверие для меня драгоценно.

— А я? Я сама?..

— Вы — тем более. Я не хочу разрушать вашу жизнь.

— И свою. И вашей дочери. Я понимаю. Только я одна виновата, что всё вышло… так.

— Ни в чем вы не виноваты, Баллайна.

— Я не должна была поддаваться напору родителей. Проще всего сказать, будто они меня заставили выйти замуж за Эммуэна Кассая. Заперли дома и не выпускали, пока я не согласилась.

— Неужели они это сделали?! — ужаснулся Лаон.

— Иногда я думаю: если бы я не сказала «да», чем бы всё кончилось? Вероятно, ничем. Не могли же они посадить меня под замок навсегда. Брат бы уговорил их смягчиться. Меня не морили голодом, не истязали, не унижали. Никаких мучений я не испытывала. Кроме отчаяния. Мне казалось, что, если я вам не нужна, то зачем противиться воле судьбы. Разве лучше остаться одной, чтобы все наши родственники и знакомые постоянно спрашивали — а Баллайна еще не замужем? Даже не обручена? Очень странно, такая приятная девушка, из такой уважаемой, знатной семьи… Неженатый мужчина не вызывает такого презрения, как незамужняя женщина, если она не вдова и не видный ученый. Я — ни то, ни другое. А надежды добиться вашей любви у меня тогда не осталось. Впрочем, как и сейчас.

— Муж совсем вас не любит?

— Поначалу я думала, он старается не задеть моих чувств и держится крайне предупредительно. Окружает заботой и роскошью, но не настаивает на супружеских ласках. Да, мы были близки… всего несколько раз. Безо всякого обоюдного удовольствия. Вероятно, его это вовсе не интересует. Он как-то обмолвился, что хотел бы наследника. Но… не слишком усердствует, чтобы тот появился. Зато придумал мне это занятие — возглавить благотворительный фонд. Ибо все благородные дамы так делают. Я сказала, что неимущим помогают многие фонды, а мне интересней было бы поддержать ученых, которым платят намного меньше, чем их труды того стоят. Тут очень кстати появился ваш знакомый инопланетянин, господин… как его… Варданассир. Всё сложилось: и межпланетный проект, и правительственная программа, и моя никчемная жизнь, в которой, наконец, появился какой-то смысл.

— Дорогая Баллайна, ваша жизнь совсем не никчемна! Вы не можете знать, как она повернется. Справедливость — есть, вы достойны счастья и будете счастливы!

— Без вас?..

— Я останусь рядом. И если вам будет нужно поделиться с кем-то своими печалями, я всегда готов взять хотя бы часть из них на себя.

— Будто вам не хватает своих.

— У меня сейчас много забот, но печали давно позади. Или где-то в грядущем. Не знаю. Сейчас мне открылись такие возможности, о которых я прежде не смел и мечтать.