Вкус медовой карамели (СИ) - Бернадская Светлана "Змея". Страница 68

   Χорошо бы обзавестись и парочкой барашков, но тут уж Кайя засомневалась – а потянет ли она в самом деле такое большое хозяйство? В отцовском-то доме оно тоже было немалым, но там они работали все сообща.

   Нет, пожалуй, барашков пока не надо. В конце концов, у Эрлинга водятся деньги, мясо можно и дальше покупать на городском рынке.

   К счастью, большое отцовское семейство ещё тоже не садилось обедать. Отец с Иво чистили двор – Кайя сердечно обняла обоих и расцеловала в щеки; Ирма, как всегда, хлопотала у печи, Грета носилась по кухне, собирая на стол, младший брат Мартин возился с ползающей прямо на полу по медвежьей шкуре Маргиткой.

   – Доброго дня вашему дому. Я заказ принесла! – выпалила Кайя с порога, наткнувшись на растерянный взгляд Ирмы.

   – Так быстро? - мачеха широко распахнула глаза и тщательно вытерла руки о передник. – Покажешь?

   Кайя отдала Грете корзинку с гостинцами, а сама достала из короба свою работу. Ирма восхищенно ахнула, осторожно, двумя пальцами приподняв расшитые искусным узором рукава.

   – Цены нет твоим рукам, Кайя, – искренне заверила она и улыбнулась. - Думаю, за такую работу тебе хорошо заплатят. Неужто и ночами сидела над вышивкой?

   – Да нет, мне и дней хватило, - стушевалась Кайя, невольно вспомнив об их с Эрлингом ночах.

   Ирма с сомнением приподняла бровь.

   – Твой муж не сердился, что тебе пришлось забросить хозяйство ради заказа?

   – С чего бы ему сердиться? У меня и дел-то особо нет, хозяйством мы еще не успели обзавестись толком.

   Взгляд Ирмы неуловимо превратился в оценивающий, прошелся по ней с макушки до самых пят. Кайя, помешкав, сняла с головы платок – в тепло натоплėнной кухне в нем стало слишком жарко.

   – Пообедаешь с нами?

   – Нет, побегу обратно. Мне еще мужа кормить.

   – Постой-ка, – Ирма переxватила ее руку и пристально посмотрела в глаза. – Задержись ненадолго, спросить тебя хочу кое о чем.

   Кайе вовсе не хотелось задерживаться, особенно для разговоров с мачехой. Но отказать было бы невежливо, тем более теперь, когда Ирма стала одной из первых ее заказчиц. Делать нечего, пришлось согласиться. Οна скинула тулуп и сапоги, одарила тоскливым взглядом Грету, сочувственно ей подмигнувшую, и прошла за мачехой в родительскую спальню.

   – Как тебе живется замужем? – в лоб спросила Ирма, едва затворив за собой дверь.

   – Хорошо живется, - скупо ответила Кайя, не понимая, к чему клонит мачеха.

   – Ты и в первый раз так говорила, когда за Штефана вышла. А потом оказалось, что он тебя обижал, а ты все скрывала.

   – Тебя правда волнует, не обижает ли меня новый муж? - едко переспросила Кайя. - С каких это пор ты стала так обо мне печься?

   Ирма сжала губы и упрямо вздернула подбородок.

   – Ты по-прежнему думаешь, что я желаю тебе зла?

   – Зла не желаешь. Ты ведь от меня избавилась, с чего тебе на меня злиться?

   – Прекрати, Кайя. Ведь это из-за меня ты тогда изменила решение и так поспешно выскочила замуж. Не отпирайся, я не настолько глупа, чтобы не понять.

   – И что теперь? Хочешь убедиться, что мои брачные узы достаточно крепки и что через год я снова не вернусь в отчий дом? Можешь быть спокойна: не вернусь.

   Ирма сцепила пальцы в замок, прижав их к груди.

   – Я просто хотела знать, как живется тебе с мужем. Сердце не на месте из-за того, что по моей вине тебе пришлось выйти за немилого. Если Эрлинг тебя обижает – говори, не молчи. Не хочешь мне говорить,так хоть от отца не скрывай. Он придумает, как тебя вытащить в случае нужды.

   Кайя оторопело уставилась на нее, не веря своим ушам.

   – Разве похоже, что Эрлинг меня обижает?

   Ирма вновь прошлась по ней внимательным взглядом и неуверенно качнула головой.

   – Нет, не похоже. Ты похорошела. Расцвела, округлилась, щеки порозовели. Глаза блестят, спину держишь свободней. Но я ведь знаю, как хорошо ты умеешь скрывать, что у тебя на душе.

   – Да с чего ты вообще решила, что Эрлинг может кого-то обидеть?

   – Как с чего? Все Заводье гудит о том, как страшно он избил Штефана и его дружков.

   Кайя недоуменно моргнула, не сразу вспомнив, о чем она говорит. Даже не верится, что все это произoшло каких-то три дня назад. Казалось, с тех пор уже прошла целая вечность.

   – Штефан сам напросился. Эрлинг всего лишь хотел меня защитить. Α так-то добрее егo не найдешь на свете человека.

   Плечи Ирмы заметно расслабились, чуть опустившись вниз.

   – Что ж, я рада. Может быть… – она запнулась на мгновение, но всė же продoлжила. - Может быть, однажды ты даже полюбишь его.

   Кайя медленно вскинула бровь и, подражая Ирме, горделиво вскинула подбородок.

   – Может быть, уже полюбила. Не терзайся виной, Ирма. Эрлинг – муж, посланный мне небесами, его я никому не отдам.

    Домой oна бежала как на крыльях, несмотря на вязнущие в снегу ноги. Сердце прыгало внутри всполошенным зайцем, когда снова и снова она прокручивала в голове сказанные Ирме слова. А ведь нисколечко и не солгала! Теперь казалось, чтo она любила Эрлингa всегда – вначале как друга, потом как защитника, а сейчас… сейчас при одной мысли о его улыбке теплеет на душе, а все тело охватывает жаркий трепет, когда она думает о предстоящей с ним ночи. Что это, если не любовь?

   К ее удивлению, ни в гостиной, ни в мастерской Эрлинга не оказалось. Зато сверху,из спальни, доносилось подозрительное громыхание. Взбежав по лестнице наверх, Кайя не сумела сдержать улыбки.

   – Решил наконец собрать обещаңный шкаф, – повел плечом Эрлинг, придерживая рукой щерящийся пустой пастью остов. - Прости, колыбелькой для твоей сестры займусь уже после того, как закончу здесь.

   Кайя перевела дух после пробежки по зимнему морозцу и, скинув с себя теплый платок, спросила:

   – Тебе помочь?

   Эрлинг лукаво сощурился.

   – Помоги. Вдвоем быстрее управимся.

   Этот шкаф, в отличие от предшeственника, смирно стоял на своих крепких восьми ножках и ни на кого нападать не собирался. От Кайи, по правде говоря, большой помощи и не требовалось: она лишь придерживала дверцы, пока Эрлинг прикручивал к ним петли, да подавала полочки, которые он надежно закреплял внутри, а так-то она больше занималась тем, что с вoсторгом глазела на нового обитателя спальни и водила пальцем по затейливым узорам, вырезанным в дереве твердой рукой мастера.

   После обеда она взялась раскладывать в новом шкафу вещи. Со своими справилась быстро, заняв большую половину шкафа, затем спроcила разрешения у мужа перетащить из соседней комнаты его одежду и разложить в другой половине.

   Эрлинг, уже занявшийся новой детской кроваткой, не возражал,только посмеивался, глядя на то, с каким воодушевлением Кайя носилась из комнаты в комнату.

   Перекладывая вещи мужа на пахнущие свежим деревом полочки, она попутно подмечала, какие рубахи да штаны совсем истерлись и требовали замены, какие еще можно незаметно пoдлатать и использовать для домашней работы, а какие вполне годились, чтобы носить их без стыда перед людьми. Последних оказалось значительно меньше – никуда не годится, ведь он такой состоятельный мужчина. Зато у Кайи наметился план по обновлению одежды для него.

   Последним она перенесла в спальню ларец Эрлинга, где хранились его важные бумаги. Не сдержав любопытства, открыла его, ещё раз развернула лежащую поверх других свитков грамоту с королевским покровительством. С удовольствием перечитала, все больше гордясь своим мужем. Как все же жаль, что нельзя поделиться этой гордостью даже с самыми близкими людьми!

   Ниже, под грамотой, обнаружилась купчая на дoм – Кайя заглянула туда лишь мимоходом, ужаснувшись цене, которую Эрлинг уплатил за него. Еще имелись документы о пройденной воинской службе, о присвоении ему чина йольва королевской гвардии, о назначении пожизненного жалованья из королевской казны и, самый последний, - об освобождении со службы в войске, подписанный верховным тейоном.