Наследник для миллиардера (СИ) - Шарм Кира. Страница 39
– Игра в доброго принца закончилась, да?
Пытаюсь оттолкнуться от него обеими руками.
Но не выходит. Мощное тело мужчины прижимает меня слишком сильно.
– Перестал играть в рыцаря? И в попытки меня купить? Наконец показал свое истинное лицо, правильно, Солодов? Берешь все, чего хочешь! А если не можешь получить по доброй воле, возьмешь силой!
– Целуй!
Его голос звенит яростью. Такой, что меня покрывает ледяными мурашками.
Ладно.
Похоже, я зажата в угол. В прямом и переносном смысле слова!
И Солодов не делает ни единой попытки мне помочь! Даже не отрицает того, что я сказала!
Ну и черт с ним!
Ничего он не получит! Мою душу, так точно!
Максимум, холодное тело. Которое под ним будет ледышкой. Буду лежать и смотреть в потолок. Терпеть его потуги. Может быть, даже всплакну. Оставлю его после такой жаркой страсти импотентом! Или ему даже это не важно? Главное, просто взять свое?
Хотя… Сейчас в нем не видно ни капли страсти, если не считать огромной дубины, врезающейся прямо в мое тело…
Поднимаюсь на цыпочки.
Закрываю глаза, чтобы не видеть ледяного лица, которое уже успело отпечататься в меня в самом сердце. Крепких рук и груди, в которых мне бы хотелось спрятаться от всех бед мира.
С трудом дотягиваюсь до подбородка.
Мажу губами по краю нижней губы.
– Плохо целуешь.
Ледяной голос лупит сталью.
– Как умею!
Выдыхаю со злостью.
– Значит, учись!
Черт бы его побрал!
Снова поднимаюсь на цыпочки. На самые пальчики ног. Насколько могу высоко. Так, что еще чуть-чуть, и свалюсь.
Прижимаюсь губами к плотно сжатой линии его губы.
Глыба. Ну натурально. Самая настоящая ледяная глыба, вот он кто!
Даже распахиваю глаза.
Это правда Солодов? Тот самый, который так жарко на меня набрасывался? Может, он уснул? Или вообще? Умер?
– Доволен?
Распахиваю губы, чтобы задать ехидный вопрос.
Но… Не успеваю.
Его руки вдруг резко впечатываются в мои бедра. Рывком дергают на себя на сильно, что воздух вылетает из груди!
А губы распахиваются. Набрасываются на мой рот жарко. Напористо.
Просто обрушиваются, сминая. Вышибая из меня последний воздух! До самых настоящих искр из глаз!
Он накрывает меня ими на полную мощность.
Властно раздвигает рот языком. Толкается внутри до самого горла. Жадно. Неистово. С какой-то даже дикой яростью.
А его руки… Они по всему моему телу.
Нагло забирается под топик. Обхватывают чуть налившуюся грудь…
– Ты что творишь…
Выдыхаю прямо в его рот.
Но Солодов не останавливается.
Его руки становятся нежными. Дразнящими. Ласкающими так сладко! Каждое движение будоражит. Заставляет прогнуться и самой одержимо отдаваться его поцелую. Язык больше не таранит. Выписывает внутри меня какие-то свои узоры.
Скользит по небу, вызывая миллион мурашек и вспышек. Как будто у меня во рту взрывается то самое шипящее шампанское.
Проводит по деснам.
Захватывает в плен мой язык, чуть посасывая его.
Я полыхаю. Вспыхиваю, как факел.
Перед глазами темные круги и яркие вспышки.
Сама не понимаю, что творю.
Извиваюсь всем телом в его руках. Льну в поцелуе, обхватывая руками его мощную шею.
Он крепко толкается в меня бедрами. Тараня своим каменным желанием. Там все пульсирует и дергается.
И я стону и захлебываюсь. Чувствую, как внизу живота собирается тугой спазм.
– Женяяяяяя….
Выдыхаю, а его язык прижимает мои губы. С силой обводит обе. Спускается вниз. По подбородку. По шее, чуть прикусывая кожу.
Я распластана под ним.
Не замечаю, как оказываюсь на столе. Выгнутая всем телом.
Стону и мечусь под его руками. Под напором его губ. Даже глаза закатываются, а ногти впиваются в его рубашку.
Его рот уже не терзает меня. Но дышать все равно нечем. Совсем!
А его губы уже скользят по моему животу. Язык с силой толкается в пупок, усаживая меня на стол повыше.
Его ладони мнут мою попу. А огромное желание трется между ногами, вызывая там самый настоящий пожар…
Я полыхаю. Грудь ноет и простреливает позвоночник от каждого нового касания!
Что он делает? Что он со мной творит?
Все мысли гаснут от каждой новой вспышки чего-то неуемного. Урагана, который Солодов так легко разбудил в моем теле!
Его пальцы ныряют под трусики.
Резко сжимаю бедра, пытаясь не пустить…
Но мое сопротивление быстро гаснет.
Голова запрокидывается. Пальцы уже впиваются в мои волосы…
Уже не понимаю, куда прикасаются его губы и язык.
Вся содрогаюсь от того, что он творит пальцами. Там так жарко… Так мокро… И каждое его движение заставляет все тело трястись, как в лихорадке! Даже распахиваю пошире бедра!
Чувствую, что сейчас взорвусь. Даже слезы на глазах выступают.
Закусываю губу, чтобы не закричать в голос!
Как вдруг…
– Ты совсем меня не хочешь.
Солодов замирает прямо надо мной.
– Вот настолько не хочешь.
Проводит мокрым от моих соков пальцем по животу, оставляя на нем совсем мокрую дорожку.
– Один только я здесь думаю об этом. И особенно, как бы тебя заставить. Взять насильно!
Подносит влажные пальцы в своему лицу.
Шумно вдыхает запах, а после…
После облизывает их. Всасывает губами.
– Попробуй, – вытаскивает пальцы из своего рта. Проводит по моим губам.
– Попробуй, как вкусно ты течешь. Для меня! Как ты не хочешь!
Мой собственный вкус ударяет по всем нервным рецепторам. Бьет сразу же по оголенным нервам.
Сжимаю дрожащие бедра.
Там теперь так явно ощущается пустота…
– Но я не привык никого принуждать.
Его лицо снова меняется. Превращается в маску, какую я видела по телевизору.
– И ты права. У меня до черта важных дел!
Солодов отстраняется.
А по всему моему разгоряченному телу как будто проносится холодный ветер. Сразу становится зябко. Кожа покрывается пупырышками, как от холода.
– Поэтому я поеду. И больше к тебе не прикоснусь. Пока ты сама этого не попросишь. Хорошо попросишь, Таняяяя… Убедительно! И тогда я подумаю.
Щелкает застежка его ремня.
Слова из себя выдавить не могу! Не способна даже пошевелиться!
Так и остаюсь распластанной на столе. С разведенными в сторону ногами.
Кажется, даже моргнуть не получается.
В шоке смотрю, как Солодов набрасывает на мокрую рубашку мокрый пиджак. Поправляет сбившийся галстук.
– Кстати. Извинения приняты. На первый раз.
Бросает на ходу. И до меня доносится стук захлопнувшейся двери!
В шоке хлопаю глазами. А все тело трясется, как в лихорадке. Даже зубы стучат!
Он что? Правда? Ушел?
Да ну. Сейчас вернется!
Но до слуха доносится звук сорвавшейся с места машины. И сомнений не остается.
Он таки уехал! Довел меня до трясучки и просто бросил!
Не могу контролировать собственное тело! Просто сползаю, или стекаю вниз. Со стола на пол.
Все ноет до боли. Закусываю губу.
Оттягиваю резинку трусиков, прижимая пальцы туда, где только что так нагло орудовали пальцы Солодова.
Получается плохо. Совсем иначе.
Прижимаю сильнее к чувствительной горошине. Никогда так не делала. Не изучала свое тело! Солодов стал первым, кто прикасался ко мне там! Но сейчас мне это необходимо! Кажется, я умру, если не получу разрядку!
И…
Меня встряхивает. Чернота вспыхивает перед глазами дикой вспышкой. Я таки чувствую, как тело взрывает. Раскалывает на тысячи осколков!
Падаю по пол. Меня все еще трясет. Совсем обессиленно.
– Черт бы тебя побрал, Солодов!
Шепчу, еле ворочая заплетающимся, как у пьяной, языком!
Глава 19
Солодов
– Вот же черт!
Резко ударяю по стене кулаком.
В мокром костюме офигеть, как неудобно!
А еще неудобнее с одной дико торчащей частью тела.