Огненная льдинка. Запретная магия (СИ) - Флокс Северина. Страница 5

Невинно хлопнула глазами и жалостливо посмотрела на ректора: всё поняла и глубоко раскаялась. В следующий раз спланирую всё получше и обязательно проверю, не завалялся ли какой остроухий профессор на промятом диване. Отправьте меня в библиотеку: я там, можно сказать, своя в доску. Да и смотритель по мне страсть как соскучился: кто же ему ещё пироги носить будет?

— Полагаю, что трудясь у мистера Залеца, нашего почтенного библиотекаря, в течение полугода, а также ухаживая за теми самыми травами господина Татиуса, вы сможете искупить свою вину. Однако, — ректор сделал весомую паузу, — это было последнее предупреждение. В противном случае вас ждёт исключение из Академии. Это понятно, адептка?

Радостно закивала головой: буду ухаживать за цветочками остроухого как за своими! Поливать их там, рыхлить, даже разговаривать с ними начну.

Внезапно за дверью раздались голоса и топот, судя по которому, там маршировала целая рота недовольных солдат. В дверь коротко постучали.

— Многоуважаемый ректор, разрешите? — Поинтересовалась просунутая в приоткрытую щёлочку голова. — Не стали бы вас тревожить по пустякам, но без этого никак.

Господин Барнабас, несомненно, давным-давно желавший спать, безразлично махнул рукой.

— Проходите, Гастион.

И тут я вновь испуганно икнула, потому что за двумя суровыми мужчинами в форме ночных стражей вошли изрядно перепачканные и помятые Изи с Нуалой. У дроу была порвана штанина, у соседки красовалась здоровенная шишка на лбу.

— Не хотели поднимать шум и волновать мирных граждан, сами понимаете, время непростое... Ваши адепты?

— Что натворили? — Как-то излишне спокойно поинтересовался ректор.

— Предположительно закапывали труп в городском саду.

Седые брови старичка удивлённо поползли вверх.

— Да какие трупы! — Воскликнула Изабелла, не выдержав поклёпа.

— Дайте угодаю, — пророкотал Берг, — корешок масленного дерева?

— Он самый, — невозмутимо согласилась Нуала, словно это она поймала стражей за незаконной деятельностью.

— Вот об этом, ректор, я вам и говорил, — хриплым басом произнёс демон. — В этом учебном заведении не хватает жёсткости и дисциплины. Адепты отбились от рук. Кажется, именно о некоторых изменениях, в том числе и в этом направлении, мы беседуем с вами в течение нескольких дней. Им не хватает практики и армейского умения подчиняться приказам и безоговорочно слушать старших. Библиотека? — Берг досадно цокнул языком, — не думаю. А вот добровольная служба в отрядах ночных стражей пойдёт им на пользу. У вас ведь существует данная практика?

— Только для студентов четвёртых и пятых курсов, когда они обладают достаточными знаниями.

Мужчина, походивший на обманчиво-медлительного медведя, прервал нахмурившегося господина Барнабаса:

— Но никто же и не говорит о сложных участках.

Нервно сглотнула: какие стражи, какие патрули? Днём чахнуть на лекциях, а после до поздней ночи по улочкам прохаживаться?

— Остался только один вопрос, и ответ на него я ожидаю услышать без возражений.

Сощурившись, открыто посмотрела в глаза демону. Чего же ещё желает господин, трижды его мать, хороший?

— Для кого предназначался сей чудный напиток?

Ни словечка не скажу! Ещё не хватало и Демиана втянуть в эту глупую историю. Пусть хоть испепелит меня своим пламенем. Боевики просто так не сдаются!

Глава 4

О настоящих друзьях и совсем чуть-чуть о страстных поклонниках

Молчание, затягивающееся с каждой секундой, становилось всё более натянутым. Дюжий демон довольно хмыхнул и указал на Татиуса.

— Вы же понимаете, что вашему профессору ничего не стоит применить ментальные чары?

Эльф изумлённо поднял брови, выражая искреннее недоумение.

— Согласно законам империи... — Уверенно начала Изи и тут же осеклась, осознавая, что, похоже, в нашем случае закон нагло развалился на кресле и снисходительно окидывал адепток предвкушающим взглядом.

— Да к хаосу. Демиан Ратаковски, — уверенно произнесла Нуала.

Метаморф рассерженно шикнула на дроу.

— Да бросьте, это ведь совсем не сложно — узнать с кем вы общаетесь и прийти к определённым выводам. Так что не вижу смысла тратить время и вынуждать, — эльфийка презрительно скривила губы, — господина Татиуса применять грязную магию.

Ментальные чары неспроста были внесены в список магических преступлений и преследовались законом: для объекта, по отношению к которому применяли данное заклинание, процесс был весьма болезненным, а последствия его часто необратимы. Неспроста чтецов мыслей называли плавильней мозгов. И хотя дар этот почитали, но относились к его носителям с опаской.

Заметила, как непроницаемый светлый эльф побледнел, что неудивительно: ведь для лесного народа подобное применение данной им природной силы было святотатством. Обмен мыслями и чувствами — глубоко личный, интимный процесс, допустимый лишь для близких людей. А мы ими точно не были (и нелепые случайности в виде объятий на диване не в счёт).

И всё-таки Нуала была права: нашей империей правили чужаки. Сам факт того, что мы продолжали обучение и не потеряли полностью все права и свободу, говорил лишь о странной прихоти захватчиков. Берг бы заставил Татиуса применить эти чары, а, возможно, справился бы и сам (кто знает, на что он способен?), и пострадали бы не только мы, но и профессор. А он и так натерпелся... мда.

— Ценю вашу смелость, адептка. Господин Барнабас, — довольно пробасил демон.

Я бросила полный отчаяния взгляд на как-то резко постаревшего ректора, который, казалось, сморщился от усталости, и поняла, что защищать нас некому. Никакой библиотеки. Никаких книг. Мы будем по ночам бродить по грязным подворотням и разнимать драки пьяниц, на которых жалаются соседи — и это в лучшем случае. Иногда ночным стражам выпадала работёнка куда более незавидная.

— Гхм... на этом всё. — Барнабас безнадёжно махнул рукой. — Завтра господин Октупус сообщит детали вашей... гхм... внеурочной практики.

Дверь кабинета гулко захопнулась за нами. Мы растерянно переглянулись.

— Мне маменька советовала к женихам видным присматриваться, а я буду по злачным местам шататься, — печально констатировала Изабелла. — Ниагх де радеш!

— Ты, по-моему, к ним наоборот слишком рьяно присматривалась. — Фыркнула дроу. — Кстати, я бы на твоём месте сообщила благоверному, что его ожидает пыльная работёнка.

— А знаете, — успокаивающе взмахнула руками, — мы совершенно забыли о главном: корень достали? Или нам сейчас зря досталось на коврижки?

Соседка сверкнула ореховыми глазищами и улыбнулась, словно хитрющая лиса.

— Ты в нас сомневалась? — Тёмная эльфийка небрежно повела плечами. — Да, нас поймали стражи, а их очаровательные зубастые собачки чуть было не попробовали наши филейные части на вкус, но корень, — Нуала эффектно замолчала, — мы выкопали и сохранили!

Метаморф победоносно вытащила искромсанный корень масленного дерева из лифа и заправским жестом фокусника продемонстрировала его.

— Доведём дело до конца?

Подруги согласно кивнули. Что же, как говаривали бесхитростные и простые как полушка селяне: сгорел сарай — гори и хата. Терять нам уже было нечего, так отчего бы не заняться делом?

Доведя до готовности антилюбовный напиток и надёжно закупорив его в бутылёк из тёмного стекла, мы уставшие, до сих пор не отошедшие от впечатлений прошедшего дня отправились по комнатам. Распрощавшись с Нуалой у её двери, мы с Изи направились к себе. И уже подходя к нашей скромной, но уютной обители я почувствовала неладное в прямом смысле слова.

— Чем это пахнет? — Спросила настороженно, надеясь, что ошиблась и этот запах мне мерещится.

Метаморф, обоняние у которой было развито во много раз лучше, чем у меня, втянула воздух и обречённо вздохнула:

— Опять эти веники выносить...

Провернула ключ в личине и застыла на пороге, ошарашенно глядя на ту растительную лавку, в которую превратилась наша комната: всюду виднелись диковинные цветы. Сиреневые, оранжевые, с иллюзорной дымкой магического сияния над лепестками и без. Мириады ароматов смешивались настолько, что распознать, какие именно растения находились у нас в комнате без их пристального изучения, было попросту невозможно.