Хочу жену друга (СИ) - Сибирская Тата. Страница 30

- Не завидуй, - с полуулыбкой отозвался Амир, он, конечно, держал лицо, но ему явно не понравилось, как я поспешно от него отшатнулась. – Лейла к нам не присоединится? – обратился к брату.

- Нет, у нее дела и я отпустил ее.

С Лейлой до этого дня мы не общались. Когда сталкивались в коридорах, она старательно делала вид, что я пустое место и меня это устраивало. Желания наладить с ней отношения у меня не возникало.

Весь ужин проходил за веселым обсуждением будней. Чуть позже Далия забрала всех детей, а мы остались пить чай. Иришка рассказывала, как заскучав дома, решила, что доводить Диму до седых волос, лучшее развлечение. Он же грозился сдать ее под строгое попечение Расула.

- Пф… - фыркнула на это подруга, - не родился еще тот мужчина, которого я буду слушаться.

Расул откинулся на спинку стула, сложил руки на груди, склонил голову набок и, прищурив глаза, разглядывал подругу:

- Уверена?

Она повторила его позу, но всем своим видом бросала вызов:

- Будете после меня моральные травмы вместе с Димой залечивать.

Спустя пару секунд все весело засмеялись. Вот только напряжение между этими двумя никуда не пропало. Они оба периодически поглядывали в сторону друг друга, будто изучая.

***************

«Не может быть все всегда хорошо» – думала я через пол часа, когда в гостиную буквально ворвалась Лейла. В это время мы все сидели в креслах вокруг небольшого столика возле камина с вином. У нее было настолько надменное и самодовольное выражение лица, что даже Амир и Расул взглянули на нее удивленно.

- Весело вам? – она едва ли не плевалась ядом.

- Тебя здороваться не учили? - Расул поднялся с места и явно был недоволен, вот только никакого эффекта со стороны женщины не последовало – все тоже самодовольство.

- Ты мне еще скажешь спасибо, когда узнаешь, какую мерзость привел в дом твой брат.

Амир встал и двинулся в сторону Лейлы:

- Ты сейчас говоришь о моей жене. Лучше закрой рот и проваливай отсюда. – он едва себя сдерживал.

Я все еще сидела, только пальцами сильнее вцепилась в подлокотники кресла – у меня было плохое предчувствие.

На стол полетела увесистая мед. карта – я узнала ее – моя, на период беременности. Только не обменная по беременности, это карта реабилитации после лечения от наркомании – это была именно она.

- Твоя жена Амир, - слово «жена» Лейла практически выплюнула, - наркоманка. Она употребляла наркотики, даже когда была беременная. А вы, - она ткнула пальцами в обоих братьев, - притащили ее в дом и подпустили к детям.

Я резко вскочила на ноги и повернулась к Ире, которая уже тоже стояла на ногах, прежде чем в мою сторону полетели стрелы презрительных взглядов, я уже видела такой – у моей матери и не хотела видеть снова.

Подруга была в гневе, из всех присутствующих, только она знала обо всем и не осуждала, только в ее глаза сейчас я могла смотреть, они были для меня спасительным кругом.

В комнате повисла тишина.

Глава 24

Ника.

Я больше ничего не слышала.

Не слышала, что кричала мне Лейла, лишь краем глаза заметила, что вывела ее охрана. Не слышала, что говорила Иришка, только чувствовала, как трясла меня за руку что-то втолковывая.

Смотрела на белую толстую карту по реабилитации на коричневой поверхности стола и чувствовала, как меня затягивало туда, куда бы я не хотела возвращаться.

Наркоманка? Да. Это про меня.

- Можно мне закурить? - прохрипела Иришка.

Прокричалась, выдохлась и сейчас ее трясло. И она хотела успокоиться. Обычно ей для этого хватало вина и выговориться, но не сегодня. Сегодня ей надо чуть больше. Вдохнуть в себя никотин, чтобы не чувствовать другой горечи, которая жгла ей сердце. У нее для этого есть “волшебная” пачка для особенных случаев, таких как сейчас.

Она ее купила и выкурила первую сигарету три года назад, когда меня нашла… Обдолбанную, грязную, в какой-то вонючей подворотне. Купила и закурила. Вот и сейчас.

Затягивалась, кашляла и затягивалась снова. А я бездумно листала карту - зачем читать, если я все что написано испытывала на себе? Лишь бы выжить, лишь бы вся гадость, которой я закидывалась из меня вышла.

Я училась на втором курсе универа, когда меня попросили помочь с организацией дня первокурсника. Был арендован зал в клубе, я провозилась там целый день, к вечеру едва на ногах стояла и улыбчивый бармен угостил меня коктейлем. Безалкогольным, как меня убеждал тот парень, тонизирующим. Только никакого тонуса не ощутила, я отключилась. А дальше приходила в себя, только когда мне позволяли очнуться. Потом опять доза и так по-кругу. Снова и снова. И если бы только наркотики. но нет… тем, кто меня держал этого было мало.

Сколько я там была? Как я потом узнала, около недели. Не знаю как я выжила, не знаю, как потом добралась до дома. Но точно знаю, что на порог дома меня не пустили. Просто помню полный презрения взгляд мамы и ее слова, которые резали по живому “ты нас опозорила. Пошла вон. Шлюха” - видео о том, чем я занималась эту неделю, уже гуляло по нашему городу.

Была покалечена физически, была покалечена морально, но после того разговора с мамой я была убита. Силы, с которыми я заставила себя вернуться домой, иссякли. И девочка Вера, свято верящая в то, что есть место, куда она может всегда вернуться, умерла у ног матери, которая ее всей душой ненавидела.

- Это я виновата. Если б я раньше пришла… - прошептала Иришка.

- Ничего бы не изменилось, - ответила, но она не услышала.

И сколько бы я этого подруге не говорила, она никогда не слышала и не верила.

Мы поссорились с ней накануне дня первокурсника, а когда я целый месяц не появлялась в универе, Иришка забеспокоилась, пошла меня искать и нашла…

…Из дома, после разговора с матерью, я ушла до ближайшей заброшки, просто больше было некуда - я решила, что некуда. О чем я думала, когда перлась в едва ли не самое известное в нашем городе место сбора торчков? Наверное о том, что оттуда я больше уже не вернусь. Оттуда даже случайные прохожие не всегда возвращались, а я… я стала одной из обдолбышей, которые там ошивались.

Иришка нашла меня там, целый месяц плотно сидящей на наркоте и тогда выкурила первую сигарету из этой пачки. Вторую, когда моя родившаяся малышка, оказалась здорова.

Сегодня третья…

****

Амир.

До конца жизни не забуду взгляда Ники – пустой, безжизненный. Огонек, который я когда-то наблюдал в ее глазах, сейчас таял на глазах.

С трудом удержал себя на месте, чтобы не свернуть шею этой суке Лейле. Чтобы в моей жизни ни происходило, с кем бы я не жил – она не может в это вмешиваться. Орала, что мы подпустили наркоманку к детям, да я больше чем уверен, что ей на это наплевать. Ее больше беспокоит, что я сблизился с Никой. Эта дрянь с чего-то взяла, что будет со мной и сейчас пытается сделать так, чтобы Ника ушла и, судя по всему, последняя решила именно так и поступить. Ну, уж нет, чтобы сейчас она не решила я ее не отпущу. Пусть даже не мечтает.

Ворон рассказал нам историю Ники, но сейчас, видя ее терзания, понимал, что совсем ничего не знаю. Я не знаю деталей, Ника не рассказывала, что при этом чувствовала, без этого картинка никогда не сложится. Влад поведал лишь факты и то далеко не все, от которых кровь стыла в жилах, и проснулось желание убивать, что будет, когда об этом расскажет Ника? И сейчас понимаю, это лишь вопрос времени – она расскажет. Я заслужу ее доверие.

Брат вызвал охрану и через минуту они появились на пороге:

- В комнату проводить и не выпускать, пока я не приду. – толкнули к ним Лейлу. Парни без лишних вопрос кивнули.

- А ты, - указал на нее, - жди. Если думаешь, что это сойдет тебе с рук, то даже не надейся.

- Ты, ты накажешь меня из-за этой?… Да она же… Она…, - вырывается и кричит Лейла.

- Закрой рот. – не собирался слушать ни слова, произнесенного ее поганым языком, - ты, кажется, забыла, что она моя жена. Напомнить какое наказание ждет тебя за такое оскорбление?