Ведьма Агнета - Потапова Евгения Владимировна. Страница 27

– С утра ничего не ел, – сказал Николай, вонзив свои передние резцы в творог. – Ой, какой он горячий, но такой вкусный. Сто лет не ел выпечку. У нас бабушка пекла такие изумительные вещи.

– А мама?

– Маме было некогда, она у нас врач-акушер, у нее на первом месте роженицы, младенцы и работа, а потом уже семья, – над его головой снова появилось это облачко. При его словах о маме оно начало двигаться и менять форму. Ага, вот где собака порылась, я так и предполагала.

– Ваша мама, наверно, хороший человек, пациентки ее любят? – попробовала я горячий кусочек.

– Ну, как сказать, она отличный врач. Вы же знаете, какими бывают акушерки и гинекологи, – усмехнулся он, отхлебывая ароматный чай из кружки.

– Беспардонными и бесцеремонными, но если это профи, то ему прощается все. Наверно, она много младенцев приняла.

– Много, да, но у каждого врача есть свое маленькое кладбище, – потянулся он за вторым куском пирога.

– Сестры, братья есть? – поинтересовалась я.

– Сестра, замужем, она старше меня на пару лет. Детей у них с мужем нет, сколько раз пробовали, все заканчивалось плачевно. Мама ее куда только ни водила, к каким только светилам ни показывала, все бесполезно, – он ел, а над ним облачко двигалось в хаотичном порядке.

– Вы меня простите за бестактный вопрос. Ваша жена беременной была, когда вы сюда собирались переезжать? – я внимательно на него смотрела.

– Откуда вы знаете? – он перестал жевать, видно своим вопросом я испортила ему настроение.

– Догадалась, – ответила я.

– Агнета, знаете, про вас говорят всякое, – он покачал головой, скорчив прискорбную мину.

– А теперь будут говорить еще больше, что я со священником чаи гоняю, – рассмеялась в ответ. – Смотрите, напишут ваши бабульки вашему начальству, что вы по гостям к одиноким дамам ходите, – и я ему подмигнула.

Он смутился и покраснел.

– Зачем вы так, Агнета, – покачал он головой.

Я привстала и протянула руку к черному облачку, но не успела дотянуться, Маруська со всей дури вцепилась мне в ногу.

– Ах ты, дрянь такая, – принялась я бранить собаку. – Я тебя кормлю, пою, спать кладу в теплом месте, а ты, неблагодарная скотинка, кусить меня удумала. Я тебе сейчас уши скотчем к подбородку примотаю, будешь знать, как любимую хозяйку с косточкой путать, – пыталась ее выковырять из-под лавки, но собака рычала и упиралась.

По ноге стекала тонкой струйкой кровь.

– Что с ногой, – кинулся ко мне батюшка.

– Подрала, не сильно, зацепила, видно клыком, синяк останется знатный, – разглядывала я икру.

На шум выскочила Катюшка.

– Дочь, тащи настойку прополиса, она в холодильнике стоит, и ватный диск, прижигать сейчас будем.

Маруська потихоньку вылезла с другой стороны лавки и, поджав хвост, утикала в дом. Ногу обработали, Катюшка помогла убрать все со стола.

– Агнета, завтра-послезавтра кровать будет готова. Вам еще нужно будет матрас купить. В дом вам все-таки придется меня впустить, я ее сразу в комнате дособираю.

– Хорошо, спасибо, – я вымученно улыбнулась, нога ныла.

– Может, к Алевтине Максимовне? Пусть посмот-рит, укол от бешенства сделает. Я отвезу вас.

– Нет, спасибо, само все пройдет.

– Здоровье нужно беречь, – участливо погладил меня по предплечью Николай.

– Давайте уже на выход, батюшка Николай, – передернуло меня от его прикосновения.

Кстати, пока у меня чаевничали, его дернуло только пару раз, а глаза он ни разу не закатывал.

Я выпроводила его за калитку и, прихрамывая, отправилась умываться и мыть руки. Гость странный, облако это подозрительное, лучше смыть с себя лишнее. Маруська сроду никого не кусала, а это ее бешеный клещ, что ли, тяпнул – сначала на священника кинулась, а затем меня укусила.

Популярная женщина

Утро вторника началось со звонка от маман, в трубку лились требования, жалобы, просьбы и прочий негатив. Пообещала приехать к ней в среду. Наверно, надо ей все же рассказать, что я съехала от мужа и живу теперь в деревне. Хотя, думаю, что следует повременить с такой новостью и отложить ее на неопределенное время. Дочь к бабушке в гости не стремится, мужа моего она терпеть ненавидит, так что меня никто не сдаст.

Пришло сообщение от мужа: «С добрым утром, родная». Зашибись, какие нежности, прямо любовь-морковь. Спросила его, не заболел ли он, часом, что его так разморило. Нет, говорит, переосмыслил всю свою жизнь и понял, как был неправ. Не хватает, видно, мужику эмоций и энергии от Агнеты, вампирить некого.

После завтрака написала Ольга с фермы, спрашивала, нужна ли мне рассада. У нее осталось немного помидор, перца и баклажан после высадки в теплицу. Не стала отказываться. Она пообещала сама привезти или передать с кем-нибудь.

До обеда работа в плотном графике без отвлечений на что-либо. На обед сварганила борщ из имеющихся продуктов, испекла хлеб на кислом молоке. Решила пока ничего не покупать, использовать все, что есть. Дочь таким раскладом не очень довольна, говорит, в ее организме конфет не хватает и бананов. Говорю, кушай, дочь, яблоки и виноград, варенье мандариновое и клубничное я из города привезла, ешь, оно вкусное. Сгущенка есть своя домашняя, надо из нее попробовать тянучек наварить. Мосю такую делает, как будто я ей содержимое клозета предлагаю. Месяц без конфет посидит, а потом ей они сами невкусными покажутся.

После обеда раздался звонок в дверь. Маруся, как всегда, впереди планеты всей, несется к калитке с задорным оглушающим лаем. Открываю, а там стоит наш участковый, довольный такой, улыбается во все свои оставшиеся зубы.

– Здравствуйте, Агнета. Я к вам с цветами, – и смеется.

В руки ему смотрю, а цветов нет. На машину кивает – на заднем сиденье пристроилось несколько ящиков с рассадой.

– К Оле с Мишей на обед заезжал, они мне и вручили рассаду. Вот, привез. Хоть повод какой-то к вам зайти, а то не звоните и не пишете, не нужна вам помощь мужская, – и снова улыбается, довольный такой, счастливый.

– Добрый день, Александр, давайте вашу рассаду, – и пошла к машине.

– Я занесу, что вы будете тяжести таскать. Если у вас дел никаких нет, то посадить можно сразу, – предложил он.

– Ой, я в теплицу и не заглядывала и не знаю, что там творится, – смутилась я.

– Ну вот заодно посмотрим и подшаманим, если что. Инструменты у меня с собой, – и он потащил два ящика с помидорной рассадой на огород.

– Александр, вам на работу не надо? – поинтересовалась я, семеня за ним следом.

– Моя работа мне позвонит, если что случится, – поставил он ящики около теплицы и похлопал себя по карману, где, вероятнее всего, находился телефон.

– А жена ваша вас ругать не будет, что вы всяким барышням помогаете огород окучивать? – усмехнулась я.

– Нет у меня жены и ругать меня некому. В город уехала за хорошей жизнью, да так и не вернулась. Оставила нас сыном холостяковать, – махнул он рукой.

Пока мы разговаривали, он перетаскал ящики с рассадой. Я смотрела на все это великолепие и думала, куда мне столько. Теплица низенькая, самодельная из старых оконных блоков и балконных дверей, краска уже облупилась, одного стекла не хватало. Александр стал заносить туда ящики и задел плечом дверной проем, вся эта конструкция пошатнулась и сложилась, словно карточный домик. Стоит Саша посреди огорода с ящиком в руках, а вокруг него лежат стекла и доски.

– Саша, вы не поранились? Целый? – кинулась я к нему.

– Вот гадство какое, – он огляделся вокруг. – Простите меня ради всего святого, Агнета. Я вам новую теплицу поставлю.

– Александр, не заморачивайтесь. Сами-то живы? Все цело? Ей сто лет в обед исполнилось, хотели вечером отпраздновать, да видно, не судьба, – я разглядывала его, ища следы тепличного сооружения на его испуганной физиономии.

Самое интересное было то, что рассада в его руках осталась нетронутой, как будто кто-то отвел от нее рушащуюся постройку.

– Потом в землю сразу высажу, когда потеплее станет. Ну, а теплицу новую в следующем году справим. Главное, чтобы вас не задело, – пыталась его успокоить.