Миллионы рождают власть (СИ) - Шу Алекс. Страница 40

— Это все замечательно, — осторожно заметил я. — Не боитесь, что несоответствие затрат и получаемых от деда денег может рано или поздно броситься в глаза?

— Я об этом уже позаботилась, — небрежно отмахнулась внучка олигарха. — Дедушка помог мне открыть косметический салон, магазин одежды и небольшое кафе, чтобы не нуждалась в средствах. Это отличная легенда, позволяющая оправдать финансовые траты. Тем более о большинстве из них дед со своими держимордами не знает.

— Тогда вопросов насчёт денег больше не имею, — я ухмыльнулся и, подражая Мадлен, три раза громко хлопнул в ладоши. — Отдаю должное вашей деловой сметке и чутью. Но несколько других, если вы не возражаете, задам.

— Не возражаю. Задавайте свои вопросы, — девушка чуть заметно напряглась.

— Мадлен, вы используете подслушивающее устройство, чтобы слышать все разговоры в кабинете деда? — я внимательно наблюдал за реакцией внучки олигарха.

Девушка покраснела и отвела глаза.

— С чего вы взяли? — попробовала возмутиться она, но вышло неубедительно.

— Ваша информированность говорит сама за себя, — я тонко улыбнулся. — Вряд ли такие волчары как ваш дед или Уолтер посвящают в свои планы молодую девушку, да ещё так подробно. Вы знали о моем приезде, наверняка слышали обсуждение моего досье, в курсе намерений о проверке на детекторе лжи. Не верю, чтобы это все обсуждалось в вашем присутствии. Комната с фальшивым зеркалом-окном, позволяющая не только видеть, что происходит в кабинете, но и прослушивать, думаю, запирается. Такие помещения нельзя оставлять доступными для всех. Но даже если бы вы подобрали к этой комнате ключ, сидеть там очень рискованно. Она находится совсем рядом с кабинетом. В любой момент может зайти дед или Майерс. Вас могут увидеть входящей или выходящей слуги. Следовательно, остается один вывод — где-то в кабинете спрятано подслушивающее устройство с передатчиком. А может и не только там, но и в других местах, где ваш дедушка и Майерс любят обсуждать свои планы. Подозреваю, что время от времени вам приходится забирать его и снова устанавливать, поскольку к вашему деду на переговоры ездят разные влиятельные люди, и было бы в порядке вещей проверять дом на наличие подслушивающих устройств.

— Так и есть, — подтвердила порозовевшая внучка олигарха. — Проверяют два раза в неделю. В понедельник утром и в пятницу вечером.

Вот видите, — улыбнулся я. — Зная время приезда спецов с аппаратурой, ищущих прослушку, её можно аккуратно снять заранее. Я угадал?

Мадлен пригнулась вперед и впилась в моё лицо глазами. Ладонь девушки медленно опустилась под низкий журнальный столик. Я спокойно выдержал внимательный изучающий взгляд.

— Угадали, — признала она, после минутной паузы. — И что теперь? Надеюсь, угроз, попыток шантажа и обещаний рассказать всё деду не будет?

— Вы же, наверняка, ознакомились с моим досье, слышали разговоры деда и Майерса, — ухмыльнулся я. — Не переживайте, Мадлен. Никто вас сдавать не будет. У меня есть принципы. Я не предаю доверившихся мне людей. Поэтому перестаньте щупать свое оружие и положите свою маленькую ладошку на стол. Так будет спокойнее, и мне, и вам. Ещё выстрелите невзначай, на нервах. Я ваш союзник — а не враг. Кстати, что у вас под столом?

— Дерринджер, — призналась внучка олигарха, убирая ладонь. — На скотче висит. Так, чтобы сразу выстрелить.

Тонкие смуглые пальчики нервно дернулись и стиснули подлокотник кресла.

— Предусмотрительная вы девушка, — я криво усмехнулся. — Но не последовательная. То доверяете сокровенные тайны, то хотите застрелить.

— Вы очень острые вопросы задаете, — нехотя призналась внучка миллиардера. — Провокационные. После них нехорошие мысли появляются.

— Просто вы мне интересны, — признался я. — И как девушка, и как личность. Не каждый день встречаешься с внучкой миллиардера, заработавшей свои миллионы самостоятельно. Поэтому и спрашиваю, чтобы узнать вас лучше. Ваш ответ и реакция уже о многом говорит.

— И что говорит? — горько усмехнулась Мадлен.

— Что вы, несмотря на свою внешнюю невозмутимость, находитесь в нервном напряжении. Стараетесь держаться, делаете это на редкость хорошо, но ваше тело вас выдает.

— Это из-за подонка Майерса, — выдохнула девушка. Пальчики Мадлен опять дрогнули и побелели, снова судорожно вцепившись в подлокотники.

— Если бы вы знали, как я его ненавижу!

— Верю, — кивнул я. — Но всё же, помните: даже профессионалы попадались в простейшие ловушки, когда ненависть приходила на смену холодному рассудку. Постоянно находиться в состоянии нервного напряжения тоже нельзя — возможен нервный срыв. Выпейте, отдохните с подругами, покатайтесь на яхте, наконец, снимите напряжение. И вам станет гораздо легче.

— Я стараюсь, — кивнула девушка. — Но как вспомню эту сволочь, так не могу удержаться. Придушила бы собственными руками. Я многое могла бы о нем рассказать. Но пока не хочу. Майерс — тварь, дьявол в человеческом облике.

— Этому дьяволу мы рога открутим, — пообещал я. — Если будете меня слушать. А пока позвольте дать вам один дельный совет.

— Какой? — Мадлен улыбнулась. Мое обещание ей понравилось.

— Не расширяйте свою команду, — посоветовал я. — Чем больше людей задействуете, тем выше вероятность, что вас кто-то сольет. У немцев есть такая поговорка. «Was wissen Zwei, wisst Schwein» — «Знают двое, знает свинья». Помните об этом. А своим людям говорите только то, что им следует знать по роду работы, не раскрывая общей картины, если это возможно. Тогда вы сведете риск к минимуму. И если где-то информация протечет, сможете с высокой долей уверенности определить виновника.

— Я так и делаю, — девушка забавно нахмурилась и посерьезнела. — У меня с детства был личный охранник — Джон Хэлловей, бывший оперативник ЦРУ в отставке. Он даже со школы меня забирал. Называл меня «бандитом в юбке». Относился ко мне как к дочери, и многому научил.

— Вы не бандит, а «Джеймс Бонд» в юбке, — восхитился я. — И курсы экстремального вождения прошли, и оперативным хитростям спецслужб учились. Что ещё умеете?

— Стрелять и драться, — невинно хлопнула ресницами Мадлен. — У меня черный пояс по таэквондо и коричневый — по джиу-джитсу. Джон начал учить самозащите, мне понравилось, наняла тренеров. Ещё занимаюсь сёрфингом и лажу по скалам. Со страховкой, разумеется. Правда, в основном по искусственным, в специальных залах.

— Леди, вы меня восхищаете, — я склонил голову, чтобы девушка не увидела лукавые искорки в глазах. — Я даже начинаю вас немного бояться.

— Не бойтесь, — великодушно разрешила девушка и тут же передразнила: — У меня тоже есть принципы. Я не бью союзников.

— Один-ноль в вашу пользу, — я добродушно улыбнулся. — Послушайте, Мадлен, а можно ещё вопрос?

— Конечно.

— Скажите, а зачем вам все это нужно? В смысле, война с Майерсом на уничтожение? Если у вас есть миллионы и вы не зависите от деда, можно же продать свои магазины-салоны, купить поддельные документы и тихо свалить куда-нибудь на край света? Жить в свое удовольствие на роскошной вилле, купаться в лазурном океане и любоваться алыми тропическими закатами, попивая вино.

— Я не хочу всю жизнь прятаться, — улыбка Мадлен исчезла. Лицо стало каменным и надменным, а голосом можно было заморозить остатки мартини в бокале.

— Не желаю чувствовать себя дичью, которая прячется от охотников, и каждый раз просыпаться от страха, что этот подонок уже идёт по моему следу. Почему я должна бежать со своей страны из-за какого-то ублюдка? К тому же вы совсем не знаете Уолтера. Он будет одержим мыслью о мести. Вывернется наизнанку, угрохает кучу денег, чтобы найти меня и отомстить. Для него это дело принципа. Его власть и ореол могущества держится на страхе окружающих. Все знают: он способен на любые преступления и никогда никого не прощает, даже спустя долгое время.

— Ваша позиция достойна уважения, — признал я, ставя бокал на стол. — Я могу её только поддержать.

— Так что, союз? — требовательно уточнила Мадлен, протягивая ладошку.