Дом горячих сердец (ЛП) - Вильденштейн Оливия. Страница 8

— Ты вообще знаком со своей дочерью? Велика вероятность, что мне понадобится твоё сочувствие, а не милосердие, — говорит Лоркан с кривоватой улыбкой, которую мой отец ему не возвращает.

— Может мне кто-нибудь объяснить, что здесь, чёрт побери, происходит?

Когда Лоркан решает пригвоздить меня взглядом своих лимонно-желтых глаз, я упираю руки в боки.

— Что?

— Мне пора… — кадык Кахола опускается. — Мне пора улетать.

Он смотрит на меня, затем на Лоркана, после чего говорит фразу, включающую в себя имя моей биологической матери и Морриган, и долго жмёт руку Лору. Затем он пересекает таверну, медленно превращаясь в дым и, наконец, протискивается через щель под закрытыми дверями.

Я собираю всю информацию, которую они мне предоставили в ходе этой странной встречи, и перебираю её в голове, стараясь сгладить шероховатости, но многие из них остаются на месте.

— Ты помнишь, как проникла в то воспоминание вместе с Бронвен и мной на холме?

— Да. Она объяснила, что не может выйти за тебя, и что это расстроило её отца.

— Почему она не могла выйти за меня?

Лоркан встаёт и медленно обходит стол, приближаясь ко мне.

Я поворачиваюсь, когда он останавливается на противоположном конце моей лавки.

— Потому что ты её не устраивал.

Гарпия с мужским лицом улыбается.

— Как вижу, ты запомнила её речь слово в слово.

— Давай уже к сути.

Его глаза сияют, и я неожиданно оказываюсь на том холме. На этот раз я стою так близко, что замечаю невероятно зелёные радужки Бронвен, и заострённые кончики её ушей.

О, Боги. Бронвен — фейри!

В то время как мой рот раскрывается в удивлении, её рот раскрывается, чтобы произнести слова:

— Киан — моя наречённая пара.

Сбитая с толку формой ушей Бронвен, я даже не поворачиваюсь к Лоркану, когда он отвечает:

— Я слышал. Он не перестаёт болтать об этом с тех пор, как ты проникла в его голову.

Весь воздух выходит из моих лёгких, когда Лоркан отпускает меня из своего воспоминания и посылает мне другое, то, где я стояла перед ним обнажённой и спросила, о чём он хотел поговорить, а он сказал… он сказал…

Я выдираю себя из этого воспоминания раньше, чем его губы успевают произнести те слова, но они всё равно настигают меня в настоящей реальности:

— Но ведь это ты проникла в моё сознание, Behach Éan. Опять.

Мой шок настолько глубокий, что заставляет мою попу врезаться в стол и перевернуть винный кубок. Вино стекает вниз по моим ногам, намочив шерстяные штаны Джианы.

— Как это…

Моё горло настолько сухое, что мне приходится сглотнуть свою густую слюну несколько раз прежде, чем у меня получается задать вопрос целиком.

— Как это отменить?

Лор приподнимает чёрную бровь.

— Отменить?

Кажется, его это забавляет, что весьма нелепо, потому что в этой ситуации нет ничего забавного.

— Парные связи не заказанный ужин.

Я сжимаю край стола трясущимися пальцами.

— Но это… мы не можем… я протестую.

Этому мужчине хватает наглости посмеяться над моими разрушенными надеждами и мечтами. Не то, чтобы я всё ещё надеялась выйти замуж за Данте, потому что этот корабль давно уплыл, вместе с галеоном его брата. Но мне хотелось бы самой выбрать свою судьбу.

Неожиданное осознание останавливает мой внутренний хаос, и я пожимаю плечами.

— Ну и что с того, что между нами установилась мистическая связь?

Смех Лоркана сходит на нет, а его брови вытягиваются в линию.

— Что значит «ну и что с того»?

— Ты можешь проникнуть в сознание любого своего подданного. Значит, в том, что ты можешь проникать в моё — нет ничего особенного. А что до моей способности проникать в твоё сознание, я просто… ну, я не знаю… начну её подавлять.

Его зрачки расширяются, перекрыв золотые радужки.

— У ворона может быть только один партнёр, Фэллон. Один. Я ждал свою пару — тебя — несколько сотен лет, и в итоге получаю реакцию в духе «ну, и что с того?»

Хотя дым не вырывается из его ноздрей, он начинает сочиться из его чёрных кожаных доспехов.

— А какой именно реакции ты ожидал? Я не люблю тебя, Рибав. Ты едва ли мне нравишься. Откровенно говоря, не так давно я ненавидела тебя всем сердцем.

Между нами повисает тишина, тяжёлая и холодная, как шёлк Тарекуори. Я бросаю взгляд на дверь, в сторону которой мне хочется побежать, а затем на мужчину, от которого мне хочется убежать.

На мужчину, который принял то, что подбросил ему Котёл.

Кого подбросил ему Котёл.

Эта ситуация совершенно абсурдна. Браки по расчёту — это одно дело — и, по моему мнению, их нужно немедленно запретить — но парные связи… Боже, я не могу понять, чего я хочу: посмеяться над нелепостью всего этого, или очень громко высказать свои мысли.

Лоркан, должно быть, понимает, что моя воля сильнее любых доводов, которые он может привести, потому что контуры его тела расплываются. Когда прохладный воздух облизывает мою шею и проходится вдоль моей челюсти, я решаю, что он распахнул дверь таверны. Но порыв ветра заставляет мою шею откинуться назад так, что моё лицо оказывается напротив его размытого лика, и я понимаю, что воздух идёт не из двери, а исходит от его тени.

«Ты же знаешь, как я отношусь к вызовам, Behach Éan».

Мои щёки краснеют от раздражения.

— Ради святого Котла, это не вызов!

Я высвобождаю лицо из его призрачной хватки.

— Иди попόлзай по кому-нибудь ещё, Морргот. По кому-то, кому хочется твоего внимания.

«По кому-то вроде Имоген», — добавляю я мысленно, но поскольку мои мысли всегда оказываются у него в голове, он, должно быть, уловил их.

Его туманные глаза некоторое время глядят в мои, после чего исчезают, точно начищенные монеты, брошенные в самый тёмный канал. И хотя я пытаюсь выбросить этого мужчину из головы после того, как он уходит, а мои друзья возвращаются, он остаётся в моих мыслях, точно затхлый запах, и портит мне настроение.

Которое портится ещё больше, когда приблизительно через час или позже Имоген заходит в таверну с растрёпанными волосами, размазанным макияжем и покрасневшими губами, как у проституток в «Кубышке».

— Лоркан попросил меня передать, что твоя лодка прибудет утром, Антони.

В отличие от Ифы, её владение люсинским языком — безупречно.

Антони поднимает тяжёлый взгляд, который был прикован к моему лицу с тех пор, как он вернулся на своё место. Как и всем остальным, ему любопытно узнать обо всём, что было сказано. Но в отличие от всех остальных, он не стал меня пытать.

— Я думал, что придётся подождать ещё неделю.

— Как говорят фейри, он подёргал за ниточки.

Имоген бросает на меня беглый взгляд, после чего разворачивается на своих чёрных сапогах и возвращается туда, откуда пришла — вероятно, в покои Лоркана.

Похоже, этот мужчина не терял зря ни минуты.

ГЛАВА 5

Солнечные лучи проникают сквозь мои веки, и я издаю стон. Я не готова к началу этого дня.

Особенно после вчерашнего вечера.

Особенно после того, как я узнала, что Котёл решил, что я неспособна выбрать себе партнера. Конечно, у меня далеко не блестящая репутация, но я уверена, что в итоге выбрала бы идеального мужчину.

Я пытаюсь перевернуться на живот, но встречаюсь с телом — высоким, широким и тёплым телом. Я резко сажусь, точно игрушка-попрыгунчик. Когда я замечаю копну светлых волос до плеч, меня накрывает волной облегчения, за которой следует прилив тошноты.

Я бегу в помещение ванной и меня тошнит в унитаз. А когда я решаю, что мой желудок уже пуст, ещё больше жидкости поднимается наверх и обжигает мне горло. Я склоняюсь над металлической чашей и наблюдаю за тем, как мерзкая жидкость утекает сквозь дырку, размером с кулак, которая, по словам Ифы, ведёт в септик.

К сожалению, септик не сообщается с морем. Не то, чтобы я смогла пролезть сквозь эту дырку, но дыры можно расширять, если это необходимо. Учитывая, что отходы Небесного королевства утекают в грот, облицованный каким-то ценным камнем, который очищает их, а потом отправляет обратно в трубы, а затем кому-нибудь на голову, бурить дыру не имеет смысла.