Ты моя зависимость - Довлатова Полина. Страница 16

Оттягиваю ворот и вдыхаю запах парфюма, пропитавший белый хлопок. Виски, соль и чёрный перец…

По телу моментально пробегает табун мурашек, разнося за собой приятное тепло. Никогда не фанатела от мужских одеколонов, но этот, кажется, станет моим любимым. И да, я как последняя идиотка лезу в интернет, чтобы загуглить, в какой марке есть вода с таким запахом.

Только после того, как нахожу то, что искала, я, наконец, стягиваю с себя футболку, откинув её на стоящий рядом пуфик.

И в тот момент, когда из одежды на мне остаются одни только трусики, дверца позади меня открывается, и в зеркале я вижу отражение стоящего за моей спиной мужчины.

Глава 15. Настя

– Ты что, ещё даже платье не надевала?

Резко разворачиваюсь лицом к мужчине. Не знаю, по какому принципу работает мой мозг, но вместо того, чтобы прикрыться, я тупо начинаю в панике визжать.

Благо, хоть у одного из нас с реакциями полный порядок. Потому что Руслан в секунду преодолевает, оставшиеся между нами, пару шагов и прижимает меня спиной к зеркалу.

– Сума сошла? – шипит на ухо, закрывая мне рот ладонью. – Хочешь, чтобы сюда всё консультанты слетелись?

Сглатываю и судорожно мотаю головой. Но Руслан руку всё равно не убирает.

А у меня нос дышит плохо. Это хроническое. Дети, падая с дерева, обычно ломают себе руку или ногу, ну а я умудрилась сломать нос, и теперь перегородка искривлена. Поэтому, сейчас я старательно втягиваю воздух, интенсивно раскачивая грудную клетку.

Мы оба смотрим друг на друга. При каждом глубоком вздохе соски трутся о жёсткую ткань мужской рубашки, и от этого по телу волнами расходится жар, концентрируясь где-то внизу живота. Это ощущение резко резонирует с холодом, исходящим от зеркальной стены, к которой меня прижимает Руслан.

Ремень на его брюках давит мне на живот, и я чувствую внутри себя пульсацию, которая медленно стекает вниз, отдаваясь тянущей болью между ног, от чего бельё в один миг становится влажным, и огрубевшее кружево трётся о, ставший сверхчувствительным, клитр.

– Чего ты верещишь? Я тебя и более голой видел, Настя.

Не могу ответить. Поэтому просто пожимаю трясущимися плечами.

Меня можно уже отпустить. Но мужчина почему-то не торопится этого сделать. Вместо этого он медленно спускает ладонь с моих губ, ведя рукой по горлу и ниже. Грубые пальцы ведут дорожку вниз по ключицам и груди, слегка задевая затвердевший сосок, и я дёргаюсь от остроты ощущений, сильнее вжимаясь в стальной мужской торс.

У меня в ушах стучит моя собственная кровь, и сердце грохочет с такой силой, что я уверена, Руслан тоже чувствует его лихорадочные удары.

– Угораздило же меня с тобой связаться, Кролик, – шепчет, наклоняя голову, и я чувствую на своём горле его горячее дыхание, а потом его губы прижимаются к остервенело бьющейся на шее венке, втягивая в себя тонкую кожу.

Зажмуриваюсь. Но даже в темноте перед глазами у меня мелькают яркие вспышки.

Каждая клетка горит и ноет, потому что моё тело очень хорошо помнит те ощущения, которые я испытывала рядом с этим мужчиной ещё совсем недавно.

Чувствую, как он ведёт костяшками вниз по рёбрам до резинки нижнего белья, и мышцы на животе непроизвольно сокращаются, когда мужчина гладит кожу возле кромки кружевных трусиков.

Я ни за что не скажу этого вслух, но мне хочется снова повторить с ним то, что было ночью. Хочется, чтобы он коснулся меня прямо сейчас. Это желание топит меня с головой, полностью отключая рассудок, потому что в данный момент мне плевать даже на то, что мы находимся в людном месте. Что прямо сейчас за дверью примерочной стоит несколько консультантов и по магазину ходят покупатели.

Весь мой мир сужается до пределов этой кабинки и в нём есть только я и Руслан. Мужчина, которого я знаю меньше суток, но который за это время успел не только спасти мне жизнь, но и решить кучу моих проблем.

Не знаю зачем ему всё это нужно. Но сейчас, в эту самую секунду, мне кажется, что никакой другой девушки на моём месте быть не могло. Что всё, что произошло между нами за этот короткий срок не случайно.

Ведь не просто же так он сказал охраннику впустить меня в клуб. И теперь я почти уверена, что и на заднем дворе он не просто так оказался, а потому что искал меня.

– Меряй платье и поехали домой, – хрипит, прижимаясь губами к ямке за ушком.

Тянется к вешалке и, всучив мне в руки наряд, выходит из примерочной.

У меня всё ещё дрожат колени, а перед глазами мелькают чёрные точки. Судорожно втягиваю ртом воздух, пытаясь успокоить дыхание и непослушными пальцами стаскиваю с вешалки наряд. Переодевшись, разглядываю своё отражение в большом настенном зеркале.

В ушах до сих пор шумит кровь, путая мысли в бессвязный клубок. Я даже не могу толком понять, подходит ли мне это платье. Потому что всё, о чём я сейчас думаю, это последние слова Руслана.

“Поехали домой”. От этой короткой фразы всё у меня внутри переворачивается.

Прикрыв глаза, медленно выдыхаю и выхожу из примерочной, чтобы показаться мужчине.

– Ну вроде подошло, – оглядывает меня с ног до головы. – Тебе то самой как?

– Красивое платье, – начинаю осторожно, соображая, как бы ему объяснить, что я это платье брать не буду. И ни какое другое в этом магазине тоже.

– Ну и отлично, – мужчина кладёт руки мне на плечи и, развернув к себе спиной, срывает этикету. – Тогда берём.

Я даже возразить не успеваю, как он уже подходит к кассе и передаёт этикетку консультанту.

– Я сама могу купить, – краснею, вставая по левую руку от него.

Мне ужасно неловко сейчас. За меня никогда в жизни никто не платил. Тем более такой дорогой подарок. Если мама узнает, что какой-то мужчина подарил мне платье, мой возраст её не остановит. Она меня точно выдерет. Даже не представляю, как объясню ей откуда оно у меня взялось. Боюсь, что вернувшись домой, я никогда больше не смогу его надеть…

Руслан на последнюю мою реплику никак не реагирует. Достаёт из кармана бумажник и вытащив из него чёрную карту с золотыми выпуклыми цифрами, прикладывает к терминалу.

Краем глаза замечаю в бумажнике какую-то старую чёрно-белую фотографию. Но не успеваю рассмотреть, что на ней изображено, потому что мужчина тут же закрывает его и убирает обратно в карман.

– Ну всё, – хватает меня за руку, крепко сжимая ладонь. – Поехали уже, а то я сейчас с голоду сдохну.

По правде говоря, в платье я себя чувствую гораздо увереннее, чем в футболке. Единственное, почему я скучаю, это аромат мужского одеколона, который заполнял мои лёгкие всю первую половину дня.

– Сейчас приедем, научу тебя готовить пасту карбонара, – голос мужчины вырывает меня из размышлений.

– Чего там учить? – фыркаю. – Это ж простое блюдо. Я его за пол часа сварганю.

От этих разговоров о еде у меня самой уже желудок в трубочку сворачивается, и я нетерпеливо ёрзаю на сидении, прикидывая, сколько нам примерно осталось ехать.

– Нет, Кролик. Забудь вообще ту фигню, которую ты привыкла карбонарой называть. У меня особенный рецепт. Будешь себя хорошо вести, так и быть, поделюсь.

Не понимаю, почему он называет меня кроликом. Уже второй раз, кстати. Я бы наверно его об этом спросила, но гораздо больше в данный момент меня возмущает, что Руслан назвал мою пасту, которую он, между прочим, никогда не пробовал, фигней.

У меня в груди прям подкипает от этого. Я люблю готовить. И, между прочим, делаю это превосходно. Мама не часто баловала меня домашними вкусностями, у неё слишком мало свободного времени из-за работы. Поэтому примерно с тринадцати лет за кухонный штурвал встала я. Можно сказать, это моё хобби. Кто-то марки собирает, кто-то вышивает крестиком, а я готовить люблю.

Пока Руслан загоняет машину на подземную парковку, у него звонит мобильный. Достав его, мужчина зажимает телефон плечом, параллельно продолжая маневрировать.