Исцели меня прикосновением (СИ) - Грейси Анна. Страница 37
— И-и?
Хочется спросить: а Яна не против, а ты, а как же мнение окружающих и всё такое?
— Кристине плохо стало, и Сашка как настоящий принц увёз её из пещеры чудовища в свой прекрасный замок. — улыбается весело Владка, но тут же шипит от боли. — Он с Янкой расстался, ты в курсе?
Офигеть! Новость на новости.
— Как расстались? Когда?
Даже не пытаюсь скрыть своего потрясения.
— Месяц назад, перед соревнованиями.
— Да ну нах…
— Сам до конца поверить не могу. У него там вроде как чувства. Любовь… — тянет насмешливо, или мне это только кажется. — Чёрт бы её побрал.
— Любовь? — туплю конкретно. — К кому это?
— Слушай, "мистер очевидность", теряешь навыки. К Кристине, к кому ж ещё. С первого взгляда, бах, в самое сердце. Так что гляди скоро совсем пацана потеряем, у него ж зелёный свет.
Лёгкая улыбка меркнет, когда Влад устремляет взгляд куда-то в сторону футбольного поля. Сначала напрягается, даже дыхание задерживает. А затем я замечаю как раздуваются его ноздри и заостряются скулы. Злится. Заводится с пол оборота. Ревнует.
К Яне клеится какой-то чел, а друг изводится. Печально наблюдать за всем этим. Дай команду он как бешенный пёс побежит рвать соперника на куски. Чертов Хатико.
— У тебя теперь тоже зелёный свет получается. — пытаюсь отвлечь его. Мимолётный взгляд в мою сторону. Грубый. Разъяренный. Убийственный. И снова всё внимание к Яне.
— У меня совсем другое. — летит сквозь зубы.
— Почему же, Яна свободна, в чем проблема? Разве не этого ты ждал? Гляди уведут из под носа. Ну же, давай, действуй. — наклоняюсь чуть ближе и шепчу на ухо, словно маленький чертёнок, сидящий на плече. — Утоли свою жажду…
Подстегиваю его. Что ж мы зря ему кликуху Дракулы дали, пусть хоть как-то оправдывает. Пустит кровь, разнесет всё в пух и прав и в конечном счёте будет счастлив.
— И с каких это пор ты стал таким кровожадным, дружище? — вновь становится собой, кривовато ухмыляясь. — Жизнь стала скучной и тебе не хватает зрелищ?
Ну всё понятно, Янка дала отворот поворот. А ведь мне действительно хотелось увидеть его истинное состояние души, а не напускные безразличие и холодность.
— Мне не хватает беспечных и жизнерадостных друзей. Хватит отказываться от того, что тебе принадлежит по праву. — хватаю его за плечо и слегка сжимаю. — Ты достоин всего этого.
* * *
— Смирнова, Ковальчук, Прохоров, Каримова и Светличная, попрошу остаться. Остальные могут быть свободны.
Елена Геннадьевна присела за стол и достала внушительных размеров папку. Преподаватель экономики готовила нас к научной конференции, сроки были сжатыми, а выложиться необходимо на все двести.
Час прошел незаметно, в бурных обсуждениях и баталиях.
— Егор, поможешь отнести в правое крыло вот эти коробки? — указала Петровна на стоящий в углу материал.
— Да без проблем. — пожимаю плечами и слышу скрип открывающихся дверей. В проёме замечаю счастливое лицо Саши, который приветствует меня, а затем глазами выискивает объект ожидания. Вот уже неделю как они встречаются с Кристиной. Сдержанные, очаровательные, лишённые коварства и такие счастливые, их отношения можно сравнить с дождем в солнечную погоду, промокнув под которым, ты чувствуешь лишь радость и свободу.
Прощаюсь с ребятами и поднимаю один из коробков.
— В сто пятый кабинет занеси, пожалуйста.
— О'кей.
Правое крыло, состоящее из восьми кабинетов, было закрыто на ремонт ещё год назад, и теперь там временно находился склад, в котором хранится всякая макулатура.
Иду по длинному коридору, встречающему меня запахом пыли. От ненадобности, здесь проводят уборку всего раз в месяц, если не реже.
Придерживая коробок коленом и обхватив его одной рукой собираюсь открыть необходимый кабинет, как в одном из дальних кабинетов слышу короткий вскрик. Мгновенно напрягаюсь. Тихо ставлю коробок на пол и сжимая кулаки, прислушиваюсь.
Пространство овеяно тишиной, лишь глухо стучат по крыше крупные капли дождя. На улице льет так, словно где-то там на небе прорвало плотину. Делаю пару шагов вперёд, готовясь к возможной драке. Но царящее затишье намекает на то, что мне всего лишь послышалось.
Ещё пара шагов и очередной женский писк, сопровождаемый звуком битого стекла, полоснувшего внутренности в грудине.
И это не игра воображения. Кто-то нуждается в помощи.
Подбегаю к сто девятому и с силой толкаю дверь. Я на пороге разъяренным зверем, а кабинет насмешливо встречает меня пустотой. Ошибка. Потраченные секунды, которые могут стоить многого.
— Пусти! Пусти!
Кипящая кровь ошпаривает органы. Внутри все бурлит и бушует. Воспоминания о девушке, которую однажды спас в темном переулке охватывают полностью. Крик отчаяния срывает тормоза. Разворачиваюсь, молнией оказываюсь у дверей напротив, хватаюсь за ручку.
— Ни в этот раз! — разъяренно рычат в ответ знакомым голосом. — Хватит сбегать. Ты меня выслушаешь…
Слегка приоткрытая дверь. Ступор. И через проём двое.
— Пусти, Влад, ты делаешь мне больно. — на назких тонах, почти шёпотом.
Яна сидит на столе, отвернувшись к окну, а Исаев нависает над нею, сжимая кисти по обе стороны тела. Вокруг битые осколки стекла, и напряжённые искры, взметнувшийся и кружащие над ними. Сбитое дыхание на двоих и сердитые взгляды, которыми они то и дело стреляют друг в друга.
— А ты, Яна, а ты сколько могла причинять её? Боль стала неотъемлемой частью моей жизни. Верной подругой, держащей постоянно за руку. — сжимает кисти чуть сильнее, заставляя смотреть в глаза. — Ты понимаешь каково было мне?
Яна с Владом не видят меня, не догадываются о том, что есть свидетель.
— Тебе было прекрасно! — хмыкает, выплевывая слова, вновь наблюдая за непогодой за окном.
— Прекрасно!!! Это ты называешь прекрасным? — орёт с несвойственной импульсивностью Влад, агрессивно, не сдержанно, на что получает в ответ очередную колкость.
— Ты развлекался. Разве этого не достаточно?
Вздернутый подбородок, язвительный тон и издевательская улыбочка на губах. Янка походила на натуральную стерву. Провокаторша, ступающая по лезвию ножа.
— Я пытался забыться. Начать что-то новое. Вытравить из сердца чувства к тебе.
Дергаюсь, когда Яна шипит от боли. От Влада исходит дикая опасность, которую даже я чувствую. Решаю для себя вмешаться, если Влад не сможет себя контролировать.
— Как трогательно! — наигранное веселье, ещё больше выводящее Исаева из себя. — Надеюсь получилось?
— Очень смешно. Где та Яна которую я знал? — снова кричит, сжимая челюсть жёстко.
— Ты её убил, Влад! — срывается Яна на крик, поддаваясь корпусом чуть вперёд. — Убил! Понимаешь? Сначала растоптал. Уничтожил всё прекрасное, смешивая с грязью. Безжалостно раскромсал моё сердце. А затем пустил пулю в лоб. Контрольный в голову — твоих рук дело. И не нужно никого винить. — замечаю на щеках слёзы. — Во всем виноват только ТЫ!
Их обоих трясёт, переполняет эмоциями, они словно стоят на тонком льду, одно неловкое движение, один не верный шаг и оба пойдут ко дну.
— Я виноват. Знаю. — более спокойно. — И мне меньше всего хотелось, чтобы вышло вот так. Жаль, я не могу повернуть время вспять.
— А зачем, Влад, смысл? Не тогда так чуть позже, итог один.
— Ты не права.
— Нет, права. И мы оба знаем об этом. А теперь всё, пусти! — снова дёргается, поджимая губы, борется с очередной порцией слез, которые собираются пролиться.
— Нет!!!
— Ты всегда был эгоистом. — истерит и вновь вырывается. — Хочешь чтобы было только по-твоему. А может мне это не нужно. Ты об этом думал? Может перегорело, нет больше той любви. Она умерла вместе со мной прошлой.
— Зачем ты так? Зачем? — произносит сквозь зубы, мотая головой, а затем вскидывает руки, хватая Яну за плечи. Сжимает всё сильней и сильней, от нарастающей злости и слегка встряхивает. — Доконать меня решила, да? Чего молчишь? Думаешь как бы ещё побольней уколоть? Да я ж дохну без тебя, Яна! Дохну! Каждую гребаную минуту задыхаюсь.